Наталия Котянова - Не убежишь...

— Скучаешь, красавица?

Лита от испуга чуть не выронила свою миску. Подошедший мужчина выглядел как старший брат сестрицыного жениха — такой же жидковолосый и грузный. Добротная одежда, на толстых пальцах — два перстня с самоцветами, прямо богач. Улыбается ей ласково, 'ведьминых глаз' не замечает… Только от улыбки этой Лиите захотелось в сундук, на котором сидела, запрыгнуть и крышкой прикрыться.

— Нет, дяденька, что вы! Я только…

— Зови меня Хтаром, милая. Дозволь рядом с тобой сесть, поговорить о том, о сём…

— Да что вы, мы вдвоём и не поместимся! Садитесь, а я… Ой!

— А вот так — поместимся! — хохотнул мужчина и, отбросив миску, подтянул запищавшую девчонку на колени. — Что ж ты вырываешься, дурочка, я тебя не обижу! Хочешь — даже серёжки подарю с синими камушками, красивые…

— Дяденька, не надо, пустите!

— Поцелуешь — отпущу!

Лита снова беспомощно забарахталась, надеясь, что кто‑то из постояльцев или обслуги заметит её положение и придёт на помощь. Где там! Им и без неё весело.

— Пустите!! Кричать буду!

— Кричи, крася, я сонных мух и сам не люблю! Кричи, мол, целуй меня, Хтар, да обнимай крепче! А это я завсегда с радостью…

Тут уж Лиита испугалась по — настоящему. Никак не думала она, что первый поцелуй таким окажется — не по доброй воле, не с любимым, а с противным старым дядькой, пахнущим потом и брагой, в полутёмном углу странного и распущенного 'весёлого дома'… Нет уж, не бывать тому!

Кое‑как извернулась, выскользнула из ненавистных объятий и отскочила подальше. Потрясла кулаком в сторону обидчика:

— И как не стыдно, в ваши‑то годы! Ирод вы плешивый!

Купец попытался встать с низкого сундука, но не смог — видимо, совсем хмель одолел. Но последнее слово решил за собой оставить:

— Дурёха! Ничего я не плешивы…ЫЫЫ!!

Низкий икающий вскрик на мгновенье перекрыл шум в зале, но никто даже головы не повернул. Весёлый люд наслаждался заслуженным отдыхом и не обратил внимания ни на девчонку, что торопливо, по дуге, обошла столы и выскочила в коридор, ни на осевшего в обмороке купца с большим клоком волос в толстых пальцах. Подумаешь, не поладили…

Лиита вбежала в свою комнатку, тщательно заперла дверь и только тогда почувствовала себя в безопасности. В нехорошее место её занесло, да только вдруг и остальные постоялые дворы не лучше? Батюшка как‑то проговорился, что городские нравы — не чета деревенским, случается, люди в городе и вовсе пропадают. Особенно молодые глупые девушки… Кажется, она только что поняла, что он имел в виду.

Заснула Лита нескоро — уж больно шумно здесь, даже из трапезной пьяные вопли доносятся. Не спится постояльцам, то и дело по коридору топают, дверями стучат, смеются и ругаются… Один раз к ней кто‑то настойчиво ломился, требовал впустить, называя при этом Плашкой. Хорошо, что она запереться не забыла…

Только отошла от испуга, как заскрипел, поворачиваясь, ключ, и в её комнату ввалилась слабо различимая в темноте мужская фигура. Но Лиита узнала — и по рыхлым очертаниям, и по уже знакомому мерзкому запаху. Хтар! Откуда у него второй ключ?!

— Не захотела по — хорошему, девка, будет тебе по — плохому! Я тебя сейчас, тварь эдакая!..

Лиита взвизгнула и наугад запустила в незваного гостя подушкой, потом одеялом, потом ещё чем‑то, что под руку подвернулось. Судя по звуку, попала, и не совсем в голову. Но что толку, всё равно схватит! На окне ставни, дверь он за собой запер, да и выскочи она в коридор — никто здесь не защитит, не поможет. Даже хозяин, которому вперёд уплачено. Не он ли дал Хтару запасной ключ?

Девушкой овладела паника. Что делать, что делать?! Толстые пальцы уже почти дотянулись до неё, чиркнув по плечу камнем от перстня. Ещё чуть — чуть, и… Мужчина с грохотом полетел на пол, матерясь на не вовремя упавшие штаны. Верёвка порвалась. Или, наоборот, как раз вовремя упавшие? Поднимать их он не стал, дальше просто пополз, шаря руками вокруг себя. Хоть под кровать прячься — всё равно отыщет. А больше и некуда…

Пахнуло палёным. Сначала слабо, потом сильнее. Только пожара в этом жутком доме не хватало! Эту мимолётную мысль перекрыл трубный рёв Хтара:

— Больно! Воды, воды!!

Он шарахнулся назад и со всей силы задолбился в дверь, забыв, что сам же её и запер. Сообразил, наконец, и буквально вывалился в коридор, одной рукой подхватил штаны и понёсся по направлению к умывальне. Тошнотворный запах горелых волос шлейфом потянулся за ним. Это что ж, выходит, он и горел??

Девушка поскорее вновь захлопнула дверь. Ключ на этот раз оставила в замке, кое‑как сдвинула с места громоздкий сундук и загородила вход. Вдруг да Хтар ещё раз придёт, сразу с топором на её сглазливую голову…

Не сразу, но Лита всё же догадалась, что и штаны, и дымящаяся плешь — её невольная работа. Знала за собой такое: стоит сильно напугаться, и тщательно сдерживаемая 'ведьминская' сущность словно прорывается наружу и чинит обидчикам неприятности. Редко такое случалось, редко. Мама говорила, что помнит всего два таких случая, и оба ещё в детстве были. Потом Лиита научилась со своими страхами бороться; другие же сильные чувства — радость, гнев или обида, к чужим неприятностям, по счастью, не приводили. Вот поэтому даже с вредной и неласковой сестрой девушка спокойно жила под одной крышей, знала, что зла ей никакого не сделает. А тут всё же не сдержалась… И немудрено.

Через какое‑то время усталость взяла своё. Девушка крепко уснула и проспала аж до позднего утра.

Никто больше в её комнату не ломился. Утомлённые ночным весельем постояльцы ещё не вставали, а, может, наоборот, давно разошлись по своим делам. Лиита наскоро прибралась в комнате, закинула на плечи свой короб и направилась к выходу, по пути опасливо косясь по сторонам. Уже у дверей столкнулась с хозяином.

— Так вон оно что! — хмыкнул он себе в усы. — Не разглядел я вчерась твои глазки! Думаю, совсем Хтар на старости лет умом тронулся… А ты и в самом деле ведьма. Жаль, я хотел тебе предложить у меня поработать. Девка ты пригожая и на вид скромная, некоторые мои гости таких очень любят… Ладно — ладно, не смотри так яро, пошутил я. Вот тебе, считай за извинение и не поминай лихом! Не со зла я, думал, оба внакладе не останемся…

Денежка была даже больше, чем она заплатила за ночлег, и Лита решительно помотала головой. Но хозяин чуть не насильно впихнул ей монету, видно, и в самом деле опасался сглаза. Скрепя сердце девушка сдалась и поспешила покинуть это негостеприимное заведение.

— Ах, ты ж, какая красота! Сказочная!

Лиита обернулась, на всякий случай поудобнее перехватывая ремни короба. Час назад какой‑то паренёк прямо на улице привязался, как банный лист, всё красавицей называл и норовил помочь 'донести такую тяжесть'. А когда узнал, что поклажа нетяжела — всего‑то пара платьев и нитки для вышивки, отчего‑то огорчился и с укоризненным 'эх ты, деревня!' пошёл себе восвояси. Странные тут нравы, ох, странные…