Сиротский приют, или драконы на попаданках (не) женятся! (СИ) - Юраш Кристина

- Одна бабка меня прокляла. Вторая попыталась укусить. А у третьей началась истерика, и она стала мяукать. А еще они ужасно пахнут, - выдохнул я, пытаясь отдышаться в платок. – Папа, хватит добрых дел. Поехали домой.

- К вашему сведению, старушки пахнут перловкой, мышами и немытым телом. Все как положено! – вздохнул мистер Кингкнайт, пока отец ехал молча и буравил меня взглядом. – Здесь я могу ставить галочку. Дальше. Покормил с ложечки пятерых бездомных …

- И беззубых, - посмотрел я на растертые пятна каши на камзоле. – Папа, хватит добрых дел. Поехали домой.

- Для справки, они пахли алкоголем, мышами и немытым телом, - пояснил мистер Кингкнайт. – Тоже ставим галочку. Выполнено.

- Один мне чуть пальцы не откусил, а второй чуть не перекусил ложку пополам! – возмутился я, мечтая как можно быстрее попасть в красоту дворца, наполненную приятными запахами. – А еще меня курица укусила! Папа, поехали домой!

- Не укусила, а клюнула, - поправил меня мистер Кингкнайт. У него даже очки запотели. – Итого, три ночлежки мы уже осчастливили. Одну минутку. Я посмотрю, не отстали ли от нас газетчики? А то я что-то не слышу стука колес позади.

Он повернулся и заглянул в заднее окно, пока я отчаянно пытался забыть все, что видел.

- Вроде едут, - вздохнул министр, снова усаживаясь рядом с хмурым отцом. Отец о чем-то сосредоточенно думал. У меня по руке ползла блоха.

- Маловато будет. Неубедительно, - проворчал он, пока мама игралась веером, прячась в меховую накидку. – Нужно еще… Так, а вон там у нас что?

- Эм… Тоже какое-то место, - авторитетно произнес мистер Кингкнайт, пытаясь разглядеть что-то в отогнутой занавеске. – Приют какой-то, кажется.

- Тетя Ася! – кричали дети. – Тетя Ася! Там карета приехала!

Я бросила стирку, убрала магический порошок, наскоро вытерла руки и побежала к окну. По дороге я чуть не столкнулась с невидимкой Джоселин, но тут же поймала ее за невидимые плечи и ловко обошла. Позади меня слышался топот ножек: «Карета!».

- Это за мной! Нет, за мной! – наперебой кричала ватага ребятни.

Я пыталась их успокоить. Но попробуй, успокой!

Стоит карете появиться рядом, как они все начинают кричать, что это за ними. «Это за мной приехали мама и папа!», - тихонько всхлипывала малышка Сьюлин, заглядывая мне в глаза. – «Это ведь за мной? Да? Тетя Ася? За мной?».

И вот что им ответить?

В этот момент главное не давать надежды. Те, кто повзрослее надеялись молча. А вот малыши надеялись громко и вслух. «А если это мои мама с папой, то я приеду и всем привезу конфеты!», - хвастался со слезами на глазах маленький Сэм. – «Всем-всем конфеты!».

- Тетя Ася, - дергали меня за юбочку. – Скажи маме с папой, что я хорошая девочка. И не делаю лужи…

- Так, мои хорошие, - бодренько улыбнулась я, а дети притихли. – Я сняла шаль с крючка, глядя в десятки детских глаз. – Сейчас я пойду и узнаю, кто это приехал. И проверю…

Я внимательно посмотрела на детей.

- … хорошие это мама с папой или плохие, - улыбнулась я, делая строгое лицо. – Если плохие, я никого им не отдам. Плохие мама с папой нам не нужны!

- Не нужны. Они будут ругаться, драться и кричать! - подтвердили дети, и стали пробираться к окнам. Я взяла коробочку и поправила шаль.

- Смотри, чтобы тебя … не удочерили, пигалица, - буркнул Мистер Флетчер. – А то за жопу хвать, и ты уже мать! В губы – чмок и достал стручок! А ты – девка симпатична. Эх, так бы загулял с тобой до горшка!

Если возле приюта останавливается дорогая карета, то это не просто так. Про наш приют ходят разные слухи, поэтому люди опасаются сюда заходить. Не все дети могут контролировать свои способности. Я прошла мимо таблички: «Проклятия – не заразны!!!», поправила ее и быстро закрутила гульку на голове. Для солидности.

- Тетя Ася пошла проверять маму и папу! - улыбнулась я, видя, как затихли дети. Они прильнули к окнам, в надежде, что оттуда выйдут чьи-то мамы с папой. И они их тут же узнают, не смотря на то, что ни разу не видели.

Это мы уже проходили. Кроме тех, кто радостно визжал и предвкушал маму и папу, были и те, кто понимал. Их никогда не выберут.

Я вышла на улицу, где на веревках висели обледеневшие одеяла с рисунками ночных испугов. Нужно будет их снять и принести внутрь, чтобы оттаяли. Я поскользнулась на нечищеной дорожке, вбивая старый каблук в тонкую корку льда.

И посыпать нечем, и сбить весь лед сил и времени нет.

Осторожно скользя в сторону кареты, я прикидывала, чья она. Пока что я видела золотые вензеля, свидетельствующие о том, что на позолоту денег хватило. Золотые колпаки на колесах были одинаковые. А, следовательно, денег хватило и на них.

Я на всякий случай обернулась на приют, видя, как к окнам прильнула детвора. Обветшалое здание с вечно текущей крышей напоминало старенького дедушку. Сходства с дедушкой придавали трещины морщин, расползающиеся по древней штукатурке, подслеповатые, местами заколоченные окна и кривой пожелтевший штакетник зубов.

Когда я случайно попала в этот мир, я была ошарашена. Ну еще бы, очутиться на оживленной старинной улице в одной пижаме с зубной щеткой в руках, было удивительно.

Первые минут десять я была уверена, что это – просто красочный сон. Но когда меня чуть не сбила карета и обматерил кучер, я поняла, что что-то тут не так.

До конца я была уверена, что вот-вот закрою глаза и снова окажусь дома с зубной щеткой за щекой и тюбиком пасты. «Не подходи к ней, она бешенная! Еще и укусить может! Гляди, у нее изо рта пена», - показывала на меня пальцем мадам в пышном строгом платье. Малец рядом с ней смотрел на меня во все глаза. И почему-то на мои пушистые тапочки.

Сплюнув пасту и вытерев рот, я даже не знала, куда и зачем иду.

Вот так, совершенно случайно, я дошла до этого самого места. «Приют», - прочитала я, и постучалась. После гомона ребятни за дверью, мне открыла двери миленькая старушечка в чепчике. Она представилась миссис Вандервуд и пригласила войти. Она напоила меня горячим чаем, выслушала и просто обняла. Так я осталась в приюте.

А потом, спустя год, старушечки не стало, а сам приют достался мне. И теперь на мои плечи легли все хлопоты по его содержанию.

Я вздохнула и осторожно дошла до кареты. Из окна высунулась рука в перчатке и пригласила меня внутрь. Дверь открылась, я ступила на подножку, видя сверкающие короны и знакомое лицо принца.

На мгновенье я передумала, зависнув в дверях.

- Присаживайтесь, - предложили мне.

«Это она!», - послышался встревоженный голос королевы, которая прильнула мехами к королю. – «Та самая!».

- Неужели?! – громко произнес король, пока неловко присела на единственное свободное место рядом с принцем

Его высочество брезгливо отодвинулся от меня.

– Так это вы? Не может быть! Очень рад, что мы приехали сюда. Это, я так понимаю, ваш приют? – спросил король очень участливым голосом.

Принц смотрел на меня с ненавистью.

- Это не обычный приют, - произнесла я, видя, как внимательно меня слушают. Напротив меня сидел король, рядом с ним королева и тот самый мужчина, который пытался меня догнать на лестнице.

- Это приют для проклятых детей, детей с необычным магическим даром. Его основала одна добрая женщина миссис Пуссет, - пояснила я, искоса глядя на принца. Тот прыснул, но под строгим взглядом короля тут же отвернулся к окну.

Мужчина с бакенбардами что-то записывал, король кивал.

– Я старюсь помочь каждому ребенку научиться жить с его проклятием, научиться контролировать свою магию и найти любящую семью.

- О, это так мило, - вздохнула королева. От нее пахло спелыми абрикосами и цветами. Ее бирюзовое платье напоминало переливающуюся чешую русалки. На вид ей было лет сорок. Морщины рыли первые окопы вокруг ясных голубых глаз, но эти окопы зарывались магическими кремами и компрессами. Пока что в битве с возрастом была ничья. Но королева явно не собиралась сдаваться. Король был одет строже и выглядел весьма угрюмым, наверное, за счет густых бровей, крючковатого носа и идеально постриженной бороды. Он не воевал с морщинами и с красивой, благородной проседью, позволяя им делать его солидней и мудрее.