Как обмануть смерть (ЛП) - Мединг Келли

У него хватило наглости рассмеяться — радостный звук, который должен был бы меня раздражать. Вместо этого мне захотелось улыбнуться. — Тогда я прошу прощения за свое появление, — извинился он. — Неожиданность — это обычно лучший способ получить честную реакцию от людей.

— Отлично, — сказал Вайят, — моя честная реакция — гнев. Неужели тебе действительно нужно было раздавить эту машину?

Уолкин посмотрел вниз. — Наверное, я не очень хорошо все продумал. — Он спрыгнул с машины и приземлился на асфальт так же грациозно, как танцор балета. Нас обдало воздухом от его коричнево-серых крыльев, которые он спрятал ближе к спине. — Меня зовут Финеас эль Чимал.

Вблизи я увидела точеное лицо, которое соответствовало его подтянутому телу. Острые скулы и неширокий нос; круглые, густо опушенные ресницами глаза самого чистого королевского синего цвета, который я когда-либо видела; гладкая кожа без намека на щетину, хотя волосы у него цвета кофе. Он походил на хищную птицу; я подумала о скопе, которую видела прошлой ночью, пролетающую через город, где она не имела права жить.

— Эви, — представилась я.

Он улыбнулся, демонстрируя ряд маленьких, безупречных зубов. — Фин.

— Может быть, мы продолжим в доме? — предложил Вайят. — Солнце уже взошло, и два окровавленных человека и парень с крыльями, стоящие рядом с разбитой машиной, обязательно привлекут к себе внимание. А мы чертовски усердно работали последние десять лет, чтобы избежать именно этого.

Фин оскалил зубы — на этот раз он определенно не улыбался. — Уверен, что сожжение Сансет-Террас до основания не привлекло внимания?

— Я в этом не участвовал. — Голос Вайата стал низким и тихим. Опасным.

— Твои люди там были.

— Думаешь, я этого не знаю?

Хоть они и стояли не близко, но я все равно встала между ними. — Я думала, мы зайдём в дом? — вмешалась я.

— Ты точно кого-нибудь испугаешь, если войдешь в парадную дверь в таком виде, — сказал Фин.

Смотрите, кто это говорит — оборотень. — У тебя есть план получше?

— В какой дом?

Я ткнула через плечо. — Пятый этаж, кажется, с восточной стороны. Балконную дверь разбили несколько дней назад, и я сомневаюсь, что её починили. Ты собираешься встретиться с нами там?

Фин склонил голову набок, как любопытная птица. — Я решил подвезти вас обоих.

— Ты можешь нести нас двоих? — спросил Вайят.

— Конечно. — И заметив злобный взгляд Вайята, добавил: — Если хотите, я могу взять вас по одному.

— Хочу.

— Может уже двинемся? — поторопила я. Чем дольше мы стояли в переулке, тем больше пар любопытных глаз я себе представляла. Наблюдают и удивляются, может быть, делают снимки с помощью мобильных телефонов. Гремлины превосходно справляются с электронными помехами, но если они не поймают файлы до загрузки в сеть, те могут распространиться, как лесной пожар.

Ещё один из случаев нежелательного внимания, что так старательно предотвращают триады. Не то чтобы полет на балкон с помощью «Ангельских Экспресс Авиалиний» окажется менее заметен.

— Дамы вперед? — спросил Фин.

Посмотрела на Вайята. Он скептически приподнял бровь. Я не думала, что подхватив, Фин может сбросить меня с большой высоты. Если бы он хотел нашей смерти, уверена, мы никогда не заметили бы его приближения. Поэтому я подмигнула Вайяту и снова повернулась к Фину. — Как мы это сделаем?

— Не могла бы ты сначала убрать это? — попросил Фин, указывая на мою шею.

Я коснулась цепочки, собираясь спросить почему, но вспомнила, что она серебряная. Одно прикосновение могло вызвать у него болезненную сыпь. Расстегнула застежку и молча сунула её в карман.

Фин улыбнулся: — Спасибо. А теперь скрести руки на груди и крепко прижми их к себе.

Положение было немного неудобным, однако я понимала, для чего это ему. Он обошел меня сзади и прижался потеснее. На несколько лишних дюймов его подбородок приблизился к моему уху. Идеально гладкие руки обвились вокруг моего живота и уперлись чуть ниже моих собственных скрещенных рук. Несмотря на все мускулы и сухожилия, он казался странно мягким, как будто половина его массы наполнена воздухом.

Я была знакома с другими оборотнями, дружила с Уолкинами уже много лет, и всё же всё в Финеасе меня удивляло. В первый раз, оказавшись так близко с оборотнем, я почувствовала разницу между нашими телами, хотя его двигалось и выглядело — без крыльев — точно так же, как мое.

Его массивные крылья били по воздуху, закручивая его вокруг нас, словно обратную волну при запуске ракеты. Мы поднялись вверх, плавно, будто на лифте, прямо в небо. Каждый мускул в моем теле напрягся. Теперь, когда я болталась в тридцати футах над землей, мне хотелось схватить его за руки, прижаться к чему-нибудь твердому. Но я этого не сделала, способная только следить за проносящимися перед нами квартирами, благодарная за такое количество опущенных жалюзи и закрытых штор.

Он тяжело дышал мне в ухо. Я чувствовала, как его сердце бьется; быстрее, чем у человека. Сила пульсировала в его теле — сила, не похожая на ту, что я видела у оборотней. Неудивительно, что мы не знали об этой половинчатой форме.

Внутренний дворик Чалис выглядел так же. Одна половина раздвижной стеклянной двери разбита вдребезги, часть рамы выбита — остатки битвы двухдневной давности. Никто его не заколачивал, и это вполне логично, если за последние пару дней внутри не было никого, кроме триад. А они вряд ли стали бы беспокоиться об этом.

Фин приземлился прямо на узкую полоску бетона и металла, служившую балконом. Там не было ни мебели, ни личных вещей, да и вид так себе; не могу себе представить, чтобы Чалис проводила много времени на свежем воздухе.

Фин отпустил меня и отступил назад, разрывая объятия. Мне стало зябко, как будто сняла теплый свитер из ангоры в холодный осенний день, только чтобы понять, что на мне нет ничего, кроме майки.

— Спасибо, что подвез, — поблагодарила я.

— Со всем удовольствием.

Без сомнения.

Он ухмыльнулся. — Скоро вернусь. — Фин устремился с балкона вниз.

Не сильный порыв ветра от его прыжка взъерошил мне волосы и раздвинул занавески прямо в сломанной дверной раме. Я снова надела цепочку с крестиком, затем подошла ближе, набираясь храбрости, чтобы войти внутрь. В нижней части рамы торчала зазубренная стеклянная пластина, похожая на ряд острых зубов высотой до колена. Пятна крови на ковре высохли и почернели. Подсвечник всё ещё лежал на боку. Внутри валялось битое стекло.

Алекс хорошо держался во время той потасовки с двумя другими охотниками, намеревавшимися меня арестовать. От начала и до конца он держал себя в руках лучше, чем я ожидала.

Желудок скрутило узлом; сжала руки, чтобы они не дрожали. Я собиралась вернуться в эту квартиру. Нет, в нашу квартиру. Поскольку Чалис прочно поселилась в моей душе, я понятия не имела, что буду чувствовать, когда войду внутрь.

Я подняла ногу и просунула её в отверстие. Под кроссовкой хрустнуло стекло. С осторожностью перенесла вес тела вперед, помня о торчащем стекле, готовым разорвать мою кожу, и повернулась, а затем втянула другую ногу. Оказалась лицом к разбитой двери, спиной к прежней жизни Чалис, но все равно почувствовала запахи.

Запахи, которые я определила в прошлый раз: несвежее пиво, чистящие средства, ванильный аромат, возможно, от свечи — не уменьшились за два дня проветривания. Воздух был теплым и влажным, как в подвале. Слегка затхлым, и это, несомненно, благодаря полному мусорному ведру.

Ещё один порыв ветра предшествовал появлению Вайята и Фина. Вайят встретился со мной взглядом, его глаза были широко раскрыты, а щеки слегка побледнели. Должно быть, он что-то заметил в моих глазах, потому что выражение его лица смягчилось. Беспокойство за меня пересилило его собственный дискомфорт.

— Эви? Ты в порядке? — спросил он.

— Ага, — соврала я.

— Врешь.

Фин шагнул в сторону, оказавшись как раз за правым плечом Вайята. Удивительно, но его крылья исчезли. Не просто опустились вниз, а полностью исчезли. Мой день становился все более и более сюрреалистичным. — С ней все в порядке? — спросил он.