Цветочек для двух альф (СИ) - Ребехар Реста

На пороге Антон вернул мне мою сумку и направился куда-то вглубь дома, а я осталась рассматривать огромный темный холл.

Несмотря на то, что на улице ярко светило солнце, здесь было темно. Небольшие окна закрывали плотные шторы. Стены внутри были отделаны тем же диким камнем, что и снаружи. На полу не обнаружилось ни ковров, ни паркета. Немногочисленную мебель изготовили из массивного, грубо оструганного дерева. Дизайнер старался придать этому дому суровый мужской вид, превратить его в некое подобие горной берлоги. И ему явно удалось. Впечатление дом производил пугающее. Особенно с учетом того, что под потолком гуляло эхо, и я так и не увидела ни одного человека.

Я стала осторожно пробираться в сторону лестницы. Может на втором этаже окажется поприятнее.

Лестницы и лестничные клетки уже не удивляли каменной отделкой. Кое-где висели настенные светильники из подчёркнуто грубого железа. За толстыми решетками слабо светились лампочки. «Спасибо, что хоть не факелы», — подумала я. Было бы неудивительно увидеть в этом месте живой огонь. А может быть, где-то в комнате хозяина есть и настоящий камин.

На втором этаже оказалось чуть светлее. Окна коридора были узкими, но высокими, пропускали достаточно света. Пол оказался не каменным, а деревянным. Паркет выглядел нарочито грубым, но очень дорогим.

Я сделала пару осторожных шагов, всматриваясь в одинаковые двери. Где кухарка? Не могу же я вламываться непонятно куда. Вдруг попаду к своему нанимателю и испорчу ему первое впечатление и знакомство?

— Кто это у нас здесь? — вдруг раздался вкрадчивый низкий голос у меня за спиной.

От него я подпрыгнула на месте, а потом по коже побежали мурашки от неожиданности и странного ужаса. Было страшно оборачиваться. Но я всё-таки оглянулась.

Привалившись к стене, с бутылкой в руке, за мной стоял оборотень. Чем-то он напоминал Игоря Сергеевича: высокий, мускулистый и мощный. Молодой, но очень неухоженный, мужчина явно наплевательски относился к себе. Волосы отросли, хотя когда-то стрижка была аккуратной и стильной. Они были взъерошены, лицо помято, а веки красные. Дорогая одежда помялась и неряшливо висела. Полурасстегнутая рубашка перекосилась, рукава были небрежно закатаны. Рваные джинсы испачкались в земле.

Нагло глядя прямо мне в глаза, мужчина приложился к бутылке. Я смотрела на него, будто оцепенев.

А глаза у него оказались синие. Поразительно глубокого оттенка, который не встречается у людей. Да и у оборотней, наверное, редкость. Всё же для волков характерны желтоватые или зелёные глаза…

Я продолжала таращиться на него, как зачарованная. Сама не понимала, что так притягивает взгляд. То ли интерес, то ли растущее внутри сочувствие. Оборотень казался раздолбаем, но все в нем буквально кричало, что ему нужна помощь. Каким породистым красавцем он когда-то был и как опустился! До чего довел себя! Какие же мучения он испытывает каждый день, если забрался сюда, подальше от людей, и заливает горе, не считаясь ни с чем и ни с кем…

Мужчина что-то заметил в моем взгляде. И то ему не понравилось.

Чувственные губы сложились в дьявольскую усмешку.

— Что, кошечка, — он протянул это «кошечка» с ласково-издевательской интонацией. — Заблудилась? Кто тебя вызвал?

— Добрый день, — сказала я, вскинув голову. — Меня зовут Цветалина Валерьевна, я психотерапевт. Игорь Сергеевич пригласил меня сюда, чтобы я помогла его племяннику справиться трудностями.

Так, вроде бы сказала всё правильно. Нельзя говорить «проблема», нужно — «трудности», так нас учили. И, похоже, это и есть клиент…

Кажется, я теперь поняла, в чём заключался подвох. Почему же было не предупредить меня, что он такой… такой… Как мне научиться общаться с ним, чтобы ноги не подкашивались и мне поминутно не хотелось хлопнуться в обморок? Как лечить того, от чьего взгляда я цепенею и пугаюсь? Так, Лина, спокойно. Это просто пациент. Ты справишься.

Оборотень шагнул ко мне. Я ощутила его напор и мужскую ауру. Нет это всё-таки альфа. Всё, Линка, ты попала окончательно и бесповоротно.

— Кошечка, — протянул он, поднимая мою голову за подбородок и стоя близко-близко. Казалось сейчас эти полные чувственные губы вопьются в мои. Внизу живота набух тяжелый комок, но я изо всех сил старалась держать себя в руках. — Тебя нанял наш дядюшка? И кому из нас ты должна помочь?

Он внимательно смотрел в мои глаза, в которых не отражалось ни капли понимания.

Как это «кому из нас»? Мне говорили о несчастном племяннике, страдающим от потери истинной… Вместо этого я встретила оборотня, который, казалось, готов был взять меня прямо в коридоре и явно не собирался изливать душу!

Увидев моё недоумение, он захохотал. Горький смех отбивался от потолка и стен. Звучало это жутко, и я еще больше сжалась, хоть все еще старалась стоять прямо и не теряться.

А потом дверь неподалеку открылась… и появился еще один оборотень, точная копия первого.

Я уже ждала чего-то подобного, но все равно остолбенела, чувствуя, как колотится сердце.

— Так как? — продолжил синеглазый. — Будешь играть в доктора с кем-то одним или сладенькое всё-таки достанется нам обоим?

Я словно раздвоилась. Одна моя половина могла только стоять на подгибающихся ногах и смотреть на мужчину, который навис надо мной и буквально атаковал своим волчьим магнетизмом. Вторая половина, более профессиональная, уже понимала, что им движет. В голове немедленно завертелись объяснения его поведения и варианты, как поставить на место зарвавшегося пациента…

Но я не успела ничего сделать. Второй оборотень в два прыжка оказался рядом и мрачно уставился на первого.

— Ну перестань, Вячеслав, — буркнул он. — Здесь не пойдут твои обычные штучки. Разве ты не замечаешь?

И они оба уставились на меня, будто видели что-то, о чем я понятия не имела.

— Замечаю, — согласился первый, и усмешка сползла с его лица. — Чёртов дядюшка. Это удар под дых. Чего он добивается?

— Чтобы мы забыли о Лилии, — ответил второй. — Он делает из нас калек, выставляет неполноценными, присылает к нам гребаных врачей! Вот прислал эту мелкую шлюшку… Что, девочка, — бросил, хватая он меня за плечи. — Тебе много заплатили, чтобы ты согласилась на эту работенку? Постель входит в список услуг?

Я наконец взяла себя в руки. Такого приёма я не ожидала, но не собиралась терпеть, когда меня называли шлюшкой, хватали, дёргали и делали непристойные намеки.

— Представьтесь, пожалуйста, — холодно сказала я. — Да, меня нанял Игорь Сергеевич, но все психотерапевты берут плату за свою работу. Уверяю вас, я как врач прежде всего хочу помочь пациентам. Ваш дядюшка не считает вас неполноценными или калеками, он лишь хочет, чтобы вы вернулись к обычной жизни.

Теперь оборотни, усмехаясь, рассматривали меня. Я не понимала, чем могла их развеселить. Скорее всего, дело не во мне, а в перепадах настроения. Неуравновешенность — частый признак волков, перенесших утрату.

Второй мужчина, тот, который казался более мрачным, протянул:

— А знаешь, может, ты всё-таки прав. Эта не такая скучная. Мы хорошо повеселимся. Что же, госпожа психотерапевт, — насмешливо бросил он. — Меня зовут Мирослав, а это, — он кивнул на оборотня с бутылкой, — Вячеслав. Дядюшка, конечно, рассказал вам всю нашу подноготную?

Ответить «да» я не могла. Конечно, ни черта он не рассказал! Это стало ясно, еще как только появился второй оборотень. Интересно, зачем ему понадобилось молчать? Может, боялся, что я сбегу, спасовав перед трудностями, и не соглашусь на двойное количество сложных пациентов? Да, мало кто из серьезных специалистов согласился бы работать в таких условиях. Я могла только представить, что наговорила Евгения Викторовна Морвелова, которая, по словам Игоря, отказалась от пациентов. Да уж, как не понять, почему отказалась… Но у меня не оставалось выбора.

— Кое-что он рассказал, — дипломатично ответила я. — Но я буду рада услышать это от вас.