Навстречу ветру (СИ) - Маймулина Татьяна

Анна протянула руку к артефакту и нерешительно посмотрела на учителя.

— Я попробую?

Виктор убрал свою руку, книга исчезла. Анна постаралась представить себе лошадь. Красивую белую лошадь с гривой, развивающейся на ветру. В этом мире лошадей она не встречала, только единорогов. Она прикоснулась к целозину. В воздухе появилась голова лошади с развивающейся гривой, затем стало появляться мощно тело, ноги, копыта. И тут лошадь почему-то превратилась в батон колбасы.

— Фу ты, блин! — выругалась Анна и убрала руку.

Виктор непонимающе на нее уставился.

— Иногда… в нашем мире… лошадей отправляют на колбасу. Это называется "конина".

Мужчина скривился.

— Вы планировали рассказать детям, как можно использовать единорогов в пищу?

Анна вспыхнула:

— Конечно, нет!

Виктор закрыл шкатулку, все-таки правильно он сомневался.

— Контролировать свое сознание не так просто, как это может показаться.

— Подождите! — Анна схватила Виктора за руку, но тут же отпустила, заметив, как тот напрягся. — Позвольте мне потренироваться.

— Это не игрушки, — недовольно ответил Виктор и убрал шкатулку обратно на полку.

Потерять сейчас целозин означало, что и компаса ей не видать. Нужно было уговорить Виктора довериться ей. Она набросила на себя самый кроткий вид, который только могла придумать.

— Виктор, я вынуждена жить в вашем мире, не имея ни капли волшебных сил. Мне приходится как-то приспосабливаться. Позвольте мне научиться? Я буду очень стараться.

В мужчине боролись разные чувства. Ему очень не хотелось доверять артефакт этой неумехе, но желание учить перебарывало страх. Как тогда в детстве, когда он учил брата самоконтролю. Все говорили, что это бесполезно, но он был очень упрямым и самоуверенным.

— Я не доверю вам целозин, пока вы не докажете, что можете с ним справиться. Приходите сюда каждое утро, когда начинает петь шухняк. Будете тренироваться под моим присмотром.

Анна ликовала!

4 глава

Дракон

Шухняк начинал петь около 6.30 утра. При этом, сколько бы Анна не высматривала эту проклятую птицу в кустах, она ее так и не нашла.

Виктор выглядел так, словно и не уходил из своего кабинета. Он склонился над столом и изучал какие-то карты. Только смена одежды выдавала, что он все-таки покидал эти сумрачные стены.

Анна протянула ему бумажный стакан с крышкой.

— Я не знаю, пьете ли вы кофе по утрам, — как ни странно, но купол смог наколдовать кофе "на вынос". — Это — черный. Без добавок.

Виктор отвлекся от своих карт, недоверчиво взял стакан, снял крышку и понюхал содержимое.

— Это — кофе? — переспросил он.

И тут Анну осенило, что до этого момента она ни разу не видела здесь кофе.

— В нашем мире этот напиток пьют утром, чтобы проснуться, — пояснила она.

Мужчина пожал плечами.

— Я и так проснулся. Разве это не очевидно?

Анна раскрыла рот и замерла, подбирая слова. Больше всего на свете сейчас ей хотелось вылить кофе прямо ему на голову.

— Наверно, все, что я сейчас скажу, будет казаться вам нелогичными. Просто примите тот факт, что у нас кофе пьют утром для хорошего самочувствия.

— Хорошо, — Виктор кивнул и отхлебнул кофе. — Довольно необычный вкус.

Он поморщился, но сделал еще глоток. Целозин уже стоял на столе.

— Опять лошадь? — спросил Виктор, то ли насмехаясь, то ли проверяя.

— Да, — кивнула Анна. — Добьем этот вариант.

Ответ прозвучал двусмысленно. Про себя она чертыхнулся, но оправдываться не стала.

Анна попыталась представить себе лошадь в белом пространстве, без лишних предметов, и прикоснулась к шару.

Образ лошади появился довольно быстро, но затем откуда-то взялся поезд, несущийся на всех порах. Анна отдернула руку и выругалась. Виктор стоял, как ни в чем не бывало, возле своего стола и пил кофе.

— Попробуйте еще раз.

Она попробовала и рядом с лошадью появилась корова, потом пачка сметаны. В следующий раз — наездник с лассо. Потом — телега. Как бы Анна ни старалась, но лошадь не желала оставаться одна.

— Похоже, вы абсолютно не способны к самоконтролю, — констатировал Виктор, высокомерно поглядывая на ученицу.

Анна встряхнула руками. От постоянного напряжения их начало ломить.

— Я бы не была столь критична. Это только первый урок.

Виктор усмехнулся.

— И сколько уроков вам понадобится?

Анна выдержала его надменный взгляд.

— Пока вам не надоест кофе.

Уроки продолжались уже несколько дней. И, вот, когда прогресс практически был налицо, шухняк не закричал. Анна проснулась просто от того, что она выспалась. В комнате было сумрачно, но посмотрев на часы, она увидела, что уже 8.30. Девушка встала, укуталась в халат и распахнула шторы.

— Ничего себе! — окна до середины были завалены снегом. Дул сильный ветер, дождь вперемешку со снегом заливал и одновременно заваливал все вокруг.

— Цезарь! — Анне стало как-то не по себе.

Никто не появился, и она вспомнила, что Цезарь вчера остался у Алисы. Непогода ее не пугала. В Москве и не такое случалось. Но сейчас, находясь совершенно одной в маленьком домике в чужом мире… Насколько опасна могла быть непогода? Не лучше ли было бы дойти до здания школы? Анна быстро умылась, переоделась и открыла дверь.

Точнее, попыталась открыть, потому что сделать это ее не удалось. Дверь завалило полностью. Анна подошла к окну, оно тоже практически скрылось под сугробом. Она посмотрела наверх. Была еще возможность как-то выбраться на крышу, но что дальше? Спрыгнуть в сугроб? А дети? Конечно, дети умели колдовать. И, учителя, наверняка, контролировали ситуацию.

Но кто вспомнит про нее, а, конкретно, про то, что колдовать она не умеет и в данной ситуации абсолютно беспомощна?

Анна начала паниковать. Рано или поздно дом полностью закупорится, прекратится поступление кислорода. Она села на диван и стала обдумывать все варианты. Можно отломать дверь шкафа, выбить стекло и попытаться прорыть проход. Можно наколдовать много горячей воды и выливать ее на снег.

Постепенно думать стало тяжело, она забралась на диван с ногами и опустила голову. Вспомнился Игорь. Как он ухаживал за ней. Вспомнился его смех, негромкий и короткий. Он никогда не веселился долго. Вспомнилась его легкая щетина под ее ладошкой.

— Мама! Мама! — откуда-то издалека. — Мама!

Кто-то поднял ее на руки. Она обхватила его шею, прошептала "Игорь" и окончательно ушла в небытие.

Проснулась Анна на кровати в незнакомой комнате. Рядом сидела Алиса. Она что-то рисовала в блокноте. Анна залюбовалась высокими скулами и большими глазами дочери. Попытавшись пошевелить пальцами, она поняла, что еще очень слаба. Левую руку саднило. Переведя взгляд на руку, она испуганно пискнула. В изгибе локтя сидела большая бабочка, размером с блюдце.

Алиса вздрогнула. Увидев, что мама очнулась, она улыбнулась, скинула блокнот на пол и обняла ее. Анна погладила девочку по голове свободной рукой.

— Что это? — спросила Анна, указывая на бабочку, когда дочка встала.

— Это — акопулья. Она восстанавливает. У тебя было кислородное голодание. Когда мы тебя откопали, ты уже была без сознания.

Анна улыбнулась.

— А я предупреждала, что теперь вам придется обо мне заботиться.

— Нуу, — протянула Алиса. — Сначала позаботились о нас. Мы с Ником были не готовы к такому, а Цезарь и подавно. Мои соседки запаниковали. Сурен, друг Ника, создал тоннель к нам. К тому моменту, как они до нас добрались, учителя уже организовали центральный тоннель.

— Что за тоннель? — перебила Анна.

— Это план спасения на случай таких вот катаклизмов, — пояснила Алиса. — В сугробах строится центральный лаз, коридор, тоннель, а к нему уже присоединяются остальные, от каждого дома свой. Старшеклассники уже владеют этой техникой, а началка, конечно, нет. — Девочка задумалась. — Ну, разве что Сурен. Похоже, он еще тот ботаник.