День дурака (СИ) - Матуш Татьяна

- Вы ее найдете? - тихо спросила высокая.

- Машину? - удивился Митя.

- Марью Палну, - пояснила маленькая, - найдете?

- Если действительно инопланетяне похитили - найдем, - уверенно ответил Митя. - А вот если сами сбежали и все деньги фирмы прихватили... тут возможны варианты.

- Совершенство, - выдохнул Валера. Он держал на ладони вынутый из трупа гражданина Шелина наконечник стрелы и смотрел на него, как Степа на девушек, когда только пришел из армии. Едва не целуя. Причем, Степа был готов позакладывать свое удостоверение и табельное оружие, не целовал не потому, что каменную капельку только что вынули из мертвого тела. Видно, не считал себя достойным... - Слушай, - музейщик поднял на следователя горящие глаза, - а... куда ты ее деть собираешься?

- Вообще-то это вещдок, так что он будет приобщен к делу.

- А потом? Ну, после суда?..

- Если никто не предъявит права, - протянул Степа, - да что такое с этим булыжником? Ты глядишь на него, как хохол на сало!

- Что значит какое-то пошлое сало, по сравнению с этим шедевром, - Валера еще раз сжал ее в ладони, почти нежно, и с сожалением положил на край стола.

- У тебя ведь машина.

- Ну... да. Если эти дрова можно назвать машиной.

- А у моего папы автосервис. На Садовой. Хороший, между прочим.

- Знаю, - поморщился Степа, - туда очередь на два месяца вперед.

- Хочешь, - Валера хитро прищурился, - для тебя там никогда не будет очереди?

- Камешек после суда тебе? - "угадал" Степа.

- Не мне. В музей.

- Так он что, редкий? - сообразил Степа.

- Ну, не так, чтобы очень. С достаточной долей вероятности можно предположить, что, судя по размеру, весу и...аккуратности обработки, этот наконечник стрелы может быть отнесен... с некоторыми оговорками, конечно... Вообще, это дичь полная, так определять. Мне бы нужно захоронение увидеть. И, желательно, до того, как наши "черные" коллеги все там расковыряли!

- Слушай, а колесико от троллейбуса тебе не нужно? - съязвил Степа, - сначала - наконечник, теперь - могилу. Может, тебе еще и следственные показания с трупа снять?

- С этого? - Валера мотнул головой в сторону "холодильников", откуда красивая и усталая пани Зося вынесла наконечник стрелы, - А кто он?

- Местный алконавт, - хмыкнул Степа, - дедушка-одуванчик. Бывший герой труда, труженик тыла и почетный гражданин города Калинова.

- Шелин? - вскинулся Валера.

- А что?

- Странно. Он никогда никаким боком к этой лиге не подъезжал. Ни к археологам, ни к реконструкторам. Абсолютно нормальный дед, с четко выраженной телевизионно-самогонной ориентацией.

- Ты его знал?

- Немного, - Валера снова потянулся к каменной "капле", видно не давала она ему покоя. Но в руки не взял, осторожно провел мизинцем по меленьким, аккуратным сколам, опоясавшим каплю по периметру, - близко мы не общались, если ты об этом. А последний раз я его видел года полтора назад. Но с нашими у него никаких дел не было.

- Наконечник, - напомнил Степа, - он старинный? Или все-таки новодел?

- Вот если бы я его достал из раскопа... - снова огорчился Валера.

- Хотя бы примерно. Год и месяц не нужен.

- Ну... двести пятьдесят тысяч лет туда, двести пятьдесят тысяч лет сюда... - протянул историк, - аналогичные наконечники, вынутые из раскопа в Гаврилов-Яме были классифицированы как изделия эпохи развитого неолита.

- Кого? - опешил Степа, - это ж... каменный век!?

- Ну, так перед тобой камень, а не компьютерный чип. Что тебя смущает?

- Да брось, - запротестовал Вязов, - это же такая красивая вещица. Тут на шлифовальном станке так не обработаешь, а ты говоришь - камни.

- Я говорю - совершенство, - тихо поправил Валера и мечтательно улыбнулся, - их называли "перуновы стрелы", оправляли в серебро и носили, как украшения. Ты представляешь, сколько труда и умения нужно было мастеру, чтобы сделать сколы так ровно, так остро.

- Постой... а крепеж?

- Ну, никаких выемок тут, как ты видишь, нет. На том образце, который я лично держал в руке, и на тех, которые видел в музее, датированных примерно тем же периодом, их тоже нет. Значит, можно предположить, что наконечники вставлялись. Вы ведь когда стрелу дернули, наконечник остался в теле?

- Так и было, - кивнул Степа. - Но, выходит, охотнику тоже нужно было лося как минимум, завалить. Если не с одного выстрела, то с двух. Чтобы со стрелой не ушел. Если с этими наконечниками все было так серьезно, думаю, они ценились.

- Ну, наверное, не так, как у вас патроны, каждый под роспись. Но как-то в эту сторону, - кивнул Валера.

- Теперь я понял, что означали все эти рисунки на стенах пещеры, - с серьезным видом проговорил Вязов, - там, где охотники сообща валили медведя. Это же отчеты об истраченных боеприпасах!

Секунды две в кабинете висела напряженная тишина... которая вдруг разразилась оглушительным хохотом на два голоса. Таким громким, что в двери влетела пани Зося и зашипела на мужиков, как болотная змейка:

- Совсем крышу снесло? Хотите ржать, как кони гортоповские, идите куда-нибудь за угол и ржите там, сколько влезет. Тут люди прощаются, между прочим!

Валера, смущенный, а Степа, все еще хихикающий, прихватив наконечник стрелы, покинули помещение городского морга. Глядевшая им вслед пани Зося неодобрительно качала головой, когда телефонный звонок прервал ее размышления.

- Вязов там? - услышала она знакомый голос дежурного.

- Только что ушел.

- Елки! Тут его ищут.

- А... что-нибудь случилось?

- Еще как, - подтвердил полицейский, - трамвай угнали.

- Что? - пани Зося решила, что не расслышала, но знакомый парень невозмутимо подтвердил, - трамвай пропал. Вместе с водителем, кондуктором, и, предположительно, пассажирами. Маршрут-то бойкий, там порожняком не ходили.

- Да ладно! - Зося хлопнула по столу маленькой, крепкой ладонью, и рассмеялась, - тебя тоже с Днем Дурака!

- Да не шутка это! Он, реально, пропал. Не веришь мне - позвони Сторожеву.

- Ну, куда мог деться трамвай, он же только по рельсам ходит, - Зося, сообразив, что ее не разыгрывают, раздраженно пожала плечами, - здесь где-нибудь. Небось, на Заручье сковырнулся. Не путай меня, и так с этой каменной стрелой морока. Подожди, сейчас выйдет твой Вязов, я его в окно крикну, скажу, чтоб в контору ехал.

Аккуратно положив трубку, Зося выглянула в окно. Прямо напротив, была аккуратно припаркована машина Степана. По идее, через минуту мужички должны были нарисоваться в поле зрения. Но прошла минута, потом вторая. Потом еще пять. Ни Вязов, ни второй так и не появились.

Курят где-нибудь на углу, решила пани Зося, и вернулась к делам, которых у нее всегда было в достатке. Немножко меньше - и в самый раз. О звонке на счет пропавшего трамвая она вскоре напрочь забыла. И лишь поздно вечером, собираясь домой, вдруг бросила взгляд в окно и невольно вздрогнула. На дорожке сиротливо стояла синяя "пятерка", слегка припорошенная недавно выпавшим снегом.

Тюрьма - она и в Африке тюрьма. Впрочем, каземат, где полицейский с историком коротали уже вторые сутки, был очень даже неплох. Степе было с чем сравнить, и доведись выбирать, он, не задумываясь, предпочел бы здешнюю "кичу" родному "обезьяннику". Судите сами: камера довольно просторная, примерно десять - двенадцать метров, с окном, хоть и забранным железным "намордником", но зато на уровне глаз, с дивным видом на кусочек реки, трудолюбиво вращающей огромное колесо водяной мельницы. Два топчана, матрацы, набитые, кажется, мхом, или чем-то похожим. В "спальный набор" входили одеяла, пахнущие псиной, но легкие и необыкновенно теплые. В углу - люк "для естественных надобностей", прикрытый деревянной крышкой. Как ни странно, оттуда совсем не пахло.