Второй лорд Белого замка (СИ) - "Le Baiser Du Dragon и ankh976"

— Ты что-то скрываешь, супруг мой.

Креван послушно прильнул к нему. Как здесь жарко и душно, аж невозможно дышать. Вот бы прыгнуть в черный ночной бассейн, или в то горное озеро, воды которого так холодны и прозрачны. Прошлым летом владыка часто брал его с собой туда.

— Я… ослушался, — взгляд его заметался между статуэткой пухлого ангелочка и резным подсвечником, великий Отец, только бы владыка не стал ничего пихать ему внутрь, там все такое чувствительное сейчас.

Владыка положил ему руку на горло, почти не сжимая, и Кревану на миг показалось, что он летит вниз. Как в тот раз, когда владыка заставил его шагнуть со смотровой галереи, подхватив лишь у самых верхушек деревьев. Именно тогда Креван понял, что значит полностью принадлежать своему альфе, и с тех пор эта бездна всегда была с ним, стоило владыке лишь прикоснуться.

— Рассказывай, — мягко улыбнулся владыка, не позволяя отвести взгляд, и это было невыносимо — смотреть в глаза альфе, провинившись.

— Я ходил в лабораторию, взял ключ без спроса, — забормотал Креван. — Вместе с Найрисом. Простите, владыка, я никогда больше…

— Тихо, — владыка отпустил его и принялся медленно снимать кольца.

И Креван выдохнул и зажмурился, это будет рука, спасибо, великий Отец, всего лишь рука…

========== Глава 2 ==========

В тот день Лаки приземлился на знакомую галерею Лебединого замка тихо, не возвещая рогом. Лорд Найрис всегда был в кабинете в обычное время его прилета. И Лаки нравилось воображать, что тот ждет его не из-за обязанностей младшего из мужей владыки (принимать официальных лиц нетитулованного дворянского сословия), а… просто преданно ждет.

Кроме того, лорд Найрис так забавно пугался, если подкрасться к нему со спины: сильно вздрагивал, а потом пару минут изо всех сил старался изобразить непринужденность, успокаиваясь. Лаки восхищала такая чувствительная нервность, а в голове копошились непристойности, о которых и сказать стыдно, например: так ли он чувствителен и в постели? Лаки не злоупотреблял этой шуточкой с пуганием, конечно же, но иногда… не было сил удержаться.

В этот раз лорд Найрис сидел у секретера и усердно подписывал золотистые карточки приглашений. Владыка, должно быть, устраивал Осенний бал. Лаки бесшумно двинулся в его сторону, когда вдруг услышал звук кованых каблуков по камню.

Кто сюда идет, и что делать?! Он метнулся в будуар и забился за портьеру. Место оказалось весьма удобным: сквозь щель можно было видеть весь кабинет. Лаки уставился на склоненный профиль лорда, тот, очевидно, ничего не заметил — ни его маневров, ни приближающихся шагов.

Но вот он поднял голову, прислушиваясь, поправил выбившуюся из прически светлую прядь и встал. В кабинет без стука зашел пламенно-рыжий омега с тонким и надменным лицом. Первый лорд Белого замка, догадался Лаки.

— Владыка требует тебя, — первый лорд криво усмехнулся.

— Да, — Найрис медленно поправил шейный платок, — да, я сейчас.

— Поспеши уж, сделай милость.

— Да… — Найрис не трогался с места, лицо его побледнело и застыло.

У Лаки свело желудок от этой сцены, его прекрасный лорд так очевидно боялся, и это не была благонравная покорность омеги своему альфе, это было чересчур. Неужели с Найрисом дурно обращаются? Или тот провинился и просто боится справедливого наказания? “Второе”, решил для себя Лаки, ведь первое было бы слишком невыносимо знать.

Он почувствовал приближение сильного мага, и сам замер чуть ли не в ужасе. Владыка! О, нет, только не это. Лаки постарался слиться всем своим существом со стеной, гася магию, вдруг владыка примет его присутствие за кого-нибудь из стражи. В замке же полно слабых магов.

— Не стоит спешить, мои дорогие супруги, я пришел сам, — владыка ласково улыбался, а на его юном лице прозрачно светились почти мертвые глаза: он был невообразимо стар.

— Владыка, — оба омеги склонили головы.

— Найрис, ты знаешь, зачем я хотел видеть тебя?

— Да, владыка, я не оправдал ваши ожидания…

— Руки, Найрис, ты опять держишь себя недостойно.

Найрис судорожно вздохнул и разжал кулаки, руки он держал и до этого по швам, а теперь Лаки увидел, что пальцы его заметно подрагивают.

— Разве так трудно вести себя как следует и быть послушным? Продолжай.

— Простите, владыка… я не знаю… я был недостаточно усерден…

— Мой бог, за что ты наградил меня столь неразумным и порочным супругом? — владыка возвел очи горе. — Неужто для того, чтобы каждый мой день был заполнен неблагодарным трудом наставления и вразумления? Ты помнишь, что тебе запрещено подниматься на северо-восточную башню?

— Да, владыка… я не ожидал, простите, первый лорд позвал меня…

— У тебя всегда и на все найдутся тысячи жалких оправданий, Найрис. Просто непрерывный позор. Надеюсь, трость вольет в тебя хоть каплю благонравия, — владыка кивнул первому лорду, и тот отмер, принимая из его рук короткую тонкую трость.

Если бы Лаки не сосредотачивался все это время на медленном, очень медленном дыхании, то сейчас бы точно забыл, как дышать: первый лорд опустился перед Найрисом на одно колено, расстегнул ему штаны, а затем сдернул их вместе с подштанниками, обнажая стройные светлые бедра. Была видна даже нижняя часть прелестных округлостей.

— Пожалуйста, — Найрис затравленно оглянулся на окно, — мой господин, пожалуйста, не здесь… ведь увидят…

Владыка щелкнул пальцами, и окна замутились. Первый лорд надавил Найрису на шею, заставляя наклониться над резным креслом, а потом задрал на нем верхнюю одежду.

“Вдох, выдох”, подумал Лаки, ему была прекрасно видна обнаженная задница второго лорда, во всем совершенстве округлых форм и изяществе напряженных мускулов. Да, ее не портили даже темные длинные следы предыдущих наказаний. Так же, как и все новые и новые полосы — сначала белые, потом краснеющие, и постепенно наливающиеся бордовым и синевой. Найрис не произнес ни звука, пока первый лорд охаживал его тростью, только вздрагивал и зажимался, бедра его начинали дрожать.

— Раздвинь ноги и прогнись, — велел Владыка, беря в свою очередь трость, а Лаки открылось самое сокровенное, то, что он и не чаял никогда увидеть иначе, чем в своих мечтах: пушистый и трогательно подрагивающий мешочек с яичками, украшенный серебристым колечком, сжатая бледная дырка, покачивающийся кончик члена…

Владыка размахнулся и впечатал трость точно посередине, прямо по дырке. Найрис громко замычал, ноги его подогнулись, он бы упал, если бы первый лорд не подхватил его под живот. Следующий удар пришелся по мошонке. Найрис закричал и забился в объятиях первого лорда, а тот держал его, стоя на коленях. Глаза первого лорда были закрыты. И Лаки тоже зажмурился было, не в силах больше выносить подобное без гнева, но снова распахнул глаза, услышав ласковое:

— Молись, Найрис, мальчик мой, — владыка нежно ласкал супруга между ног, а тот, задыхаясь, зачастил:

— Спаси и помилуй… Великий Отец… отпусти прегрешения… — голос его прерывался свистом трости и собственными криками, но наказание длилось все то время, что он читал молитву, а Лаки смотрел, больше не отворачиваясь: святые слова волшебным образом помогли усмирить его ярость.

Владыка ушел, а Найрис упал на колени, закрывая лицо обеими ладонями, он был в белых перчатках, как всегда.

— Надень штаны, — сказал первый лорд, поправляя манжеты. — Или, может, исполним супружеский долг вместе?