Капкан (СИ) - Лин Брук

Поняв, что теперь мне не угрожает монстр, в лице огромного пса, закидываю ногу на ногу и всматриваюсь в темноту, делая новую затяжку.

Лица моего собеседника мне не разглядеть, так как он не спешит встать под свет уличного освещения.

— Раскройте глаза, — он указывает рукой в сторону, тем самым заставив меня повернуться и посмотреть себе за спину.

В метрах ста вижу беседку и сидящих в ней двух курящих мужчин.

— В следующий раз буду знать, — раскачиваю накинутую ногу взад вперед. — Спасибо, что оповестили.

Не идти же мне туда с небольшим остатком, чтобы докурить его?

Но мужчина, кажется, другого мнения. Он резко оказывается рядом, наклоняется надо мной и выхватывает сигарету из рук, что выводит меня из себя. Я поднимаю голову вверх, и теперь мне предоставляется возможность разглядеть его.

Суровые черты лица, немного пухлые губы, зажатые в твердую линию, и неимоверно тяжёлый взгляд, что выжигает во мне дыры, слегка сбивают столку, и я не сразу понимаю, что он точная копия хозяина этого поместья. Скорее всего сын, которого я ни на шутку разозлила. Ну тут уж наши чувства взаимны.

— Могли бы и попросить, я бы угостила новой, — лучезарно улыбаюсь ему на его хамство, из последних сил скрывая злость.

— Не заставляй меня тушить её на тебе, — бесстрастным голосом произносит он и протягивает сигарету обратно. — Потуши сама.

Его неуважительное обращение ко мне начинает кипятить кровь, и хочется этот окурок потушить прямо на его языке. Очертив круг ногой, я медленно встаю и отбираю сигарету обратно. А после, долго не думая, кидаю её на брусчатку и тушу ногой.

— Как скажешь! — ухмыляюсь ему в лицо и разворачиваюсь обратно к служебному входу, чтобы пойти поторопить маму.

Но не успеваю я и шагу ступить, как он хватает меня за локоть и разворачивает к себе.

— Я понимаю, что воспитанию таких, как ты, не учат. Однако наклонись и возьми этот окурок и брось в мусорный бачок.

— А ты, прости, кто такой, чтобы мне указывать? — спрашиваю, уже теряя остатки терпения.

— Кто я такой? — переспрашивает с усмешкой на губах. — Малышка, лучше тебе сделать то, что я сказал, и не связываться со мной.

Его слова лишь веселят меня. Тоже мне, очередной герой-пустослов.

— Я сделаю вид, что испугалась. А то боюсь, травмирую твоё завышенное эго.

Его пальцы сильнее впиваются в руку, и я слегка взвываю от боли. Он медленно, с особой лёгкостью, спускает меня к земле, хоть я и пытаюсь этому противиться. Однако, поднимать этот окурок я все равно не стану. Пусть хоть руку ломает, но я не лишу себя гордости перед таким самодовольным гадом.

— Твоя обязанность наводить чистоту в этом доме, а не создавать бардак. И если до тебя не доходят такие элементарные вещи…

— Что? Уволишь меня? — перебиваю его.

Становится весело и, вместе с тем, грустно от того, что я не увижу, как изменится выражение лица этой сволочи, когда он узнает, что я не работаю на их семью.

— Сомневаешься? — шипит мне в ухо, сжимая сильнее руку.

— Что? Что здесь происходит? — слышу испуганный голос матери позади себя.

Рука, держащая меня, ослабевает, и я вновь выпрямляюсь в спине.

— Здравствуйте, Мария, — как ни в чем не бывало, приветствует он маму.

— Здравствуй, Роланд, — вежливым, но трясущимся голосом обращается к мужчине и переводит взгляд на меня. — Это моя дочь Медея — представляет меня ему.

Сумасшедшая, ей Богу.

— Жаль, что она лишена ваших манер, — бросает сухо.

И как только он смеет говорить моей маме, чего лишена её дочь. За такое хочется вцепиться в него ногтями и исцарапать лицо, но строгий взгляд мамы заставляет меня задуматься перед тем, как сделать очередную глупость.

— Граф, за мной, — он бьет рукой по ноге, и собака мгновенно встаёт с места и направляется к нему. — Всего хорошего, — обращается к матери, и вскоре вместе с собакой исчезает из виду.

Мама выдыхает с облегчением.

— Складывается впечатление, что эти люди тебя бьют. Почему ты так взвинчена?

— Что произошло между вами? Вы знакомы? — игнорирует мои вопросы.

— Упаси Боже иметь такие знакомства. Просто хам невоспитанный!

Мама замечает потушенную сигарету на земле, укорительно смотрит на меня и нагибается, чтобы поднять её и выбросить в урну. Но я опережаю и делаю это вместо неё.

— Ох, Медея, держись от сыновей этой семьи подальше! — вздыхает она, направляясь к выходу.

— Не переживай. Мне сполна хватило знакомства с одним из них. И, надеюсь, больше не доведётся с ним встречаться.

Педаль газа вдавлена в пол, скорость свыше 250 км/ч, слышен рёв мотора, заглушающий бешеный стук в груди.

Весь мир остаётся где-то позади, и я несусь по скользкой от дождя автостраде, и нет никого, кто мог бы нарушить мой покой. Остались только я и адреналин, бушующий в крови.

Издали доносятся звуки колёс других автомобилей, но я заглушаю их в себе. Для меня это не гонка, не соперничество. У меня нет цели победить этот заезд, впрочем, как и все последующие. Я лишь приезжаю насладиться скоростью, которая дарит завораживающие поездки на дорогах. Она размывает все грани видимого, превращая мой путь в Млечный.

Доезжаю до финишной прямой, выхожу из машины и растворяюсь в толпе зрителей. Заезды сегодня скучные, поэтому направляюсь к хозяину машины, на которой провожу стритрейсы.

Замечаю его взгляд на себе ещё издали и слегка ухмыляюсь.

— Отличный заезд, — протягивает бутылку воды и целует в губы, — Отличная ты, — шепчет следом.

Улыбаюсь в ответ и делаю долгожданные охлаждающие глотки воды.

— Уедем отсюда? — предлагает он.

— Я голодна, — вкладываю ключи ему в руку, — Поедем поужинаем!

Мужчина забирает машину, и мы направляемся по нашему с ним заезженному маршрутку к клубу, владельцем которого является его отец.

Не помню, сколько мы уже с Майклом вместе. Может месяц, а может и пять.

Познакомились мы случайно, на вечеринке общих друзей. Взаимный интерес друг к другу привёл нас к свободным отношениям, которые устраивали до недавних пор обе стороны. Это была идеальная сделка: ему — красивая картинка и прекрасное времяпрепровождение, мне — удовлетворение всех моих материальных потребностей. Однако сейчас, Майкла будто подменили, и теперь он требует от меня то, на что изначально не смог бы претендовать, — мою свободу.

— До меня не первый день доходят слухи, что ты общаешься с Сайдалиевым младшим, — обращается, после долгих минут протяжной тишины.

— И? — бросаю на него вопросительный взгляд и закуриваю сигарету.

— Так это правда?

— Слухи ведь доходят от проверенных источников. Иначе бы этого разговора не было.

— И тебя ничего не смущает?

— А должно? — делаю затяжку и выпускаю дым в открытое окно.

— Мы находимся с тобой в отношения, идиотка! Почему я должен выслушивать от своих друзей, что ты с каким-то мужиком по ресторанам шляешься?!

Его попытка оскорбить меня и сделать вид, что от него что-то зависит, лишь забавляет.

— В свободных отношениях, — уточняю я. — Поэтому, я буду ходить по ресторанам с тем, с кем захочу и тогда, когда захочу!

Он продолжает мне что-то объяснять на повышенных тонах, но я пропускаю всё мимо ушей, отключив звук его голоса до самого клуба. Нет у меня желания слушать нотации от человека, который не способен даже со своими собственными понятиями разобраться.

Выхожу из машины, как только доезжаем до служебного входа в клуб.

— Останься сегодня у меня, — предлагает, направляясь вслед за мной.

— Нет, — отказываю твёрдо. — Мы, кажется, уже говорили на эту тему.

— Один раз ничего не изменит!

— Я, в отличии, от тебя, от своих принципов не отступаю, — бросаю на него недовольный взгляд.

— Глупая ты, Медея. Ты радоваться должна, что вместо однодневных отношений, я предлагаю тебе серьёзные.

— Это ты глупый, если до сих пор не понял, что мне не нужны серьёзные отношения.