Север (1 книга серии Берсерки)

Я могла рассмотреть каждую волосинку, к которой хотелось прикоснуться рукой.

Дедушка всегда гордился тем, в каком отличном состоянии были звери в нашем заповеднике.
У них была в достатке еда и вода, а с приходом холодов дед разносил специальные витамины и ящики, наполненные свежей рыбой, чтобы звери не выходили в поселки к людям и оставались живы.

В нашем лесу жили бурые медведи, но по моим скромным ощущениям они были поменьше.

Не то, чтобы я часто видела их, но этот медведь был явно не здешний.

Пару лет назад, когда на юге страны были сильные лесные пожары, и сгорело много гектаров леса, в нашем заповеднике жили пришлые медведи.

Они были темнее наших родных, и с белыми полосками на груди.

Позже они ушли.

Вернее, наши бурые медведи оттеснили их со своих границ.

Кажется, этот медведь не был похож на тех черных.

Впрочем, размышлять на эту тему дальше я меня не получилось.

Медведь снова фыркнул, наклонившись надо мной так сильно, что я почувствовала его влажный нос на собственном затылке, и каждый волосок на моем теле встал от ужаса – ну вот и пришел мой конец.

Стиснув зубы до скрежета, и зажмурившись, я приготовилась к тому, что эти острые огромные клыки разорвут мою шею.

Сердце истерично стукнуло двенадцать раз, но медведь по-прежнему не шевелился, продолжая дышать на меня сверху, заслоняя мир своим огромным массивным телом.

Когда влажный нос снова уткнулся в мой затылок, я дернулась, прохрипев:

- Боже! Да сделай же это уже! Я скоро с ума сойду от страха!

Но мишка снова звучно фыркнул и уткнулся носом в мой затылок, уже с небольшим усилием, отчего я едва не пробурила собственным носом влажную землю, распластавшись у мощных лап, как раздавленный кузнечик.

Какой дятел вселился в эту огромную морду?

Мишка – веган?

Питается только медом и корешками?

Или я настолько мелкая и невкусная для него, что он пытался меня прогнать?

Осторожно отклонившись назад, я села на колени, держа руки по швам, и как можно медленнее подняла голову, чувствуя, как от холодного пота прилипает к телу грязная рубашка.

Медведь и правда был гораздо больше тех, что мне доводилось видеть за всю свою жизнь в лесу.

Упираясь широкими мощными лапами в рыхлую землю, он пристально всматривался в кусты на другом конце поляны, мало обращая внимания на меня, едва живую и дышащую от страха прямо под его большой необъятной головой.

Его горячее тяжелое дыхание вырывалось урывками, отчего в воздухе появлялся пар.

Он принюхивался, отчего его черный влажный нос шевелился и словно морщился.

Вот только принюхивался совсем не ко мне.

Что-то привлекло его внимание в лесу.

А еще сейчас мне казалось, словно он слегка пошатывается.

Совсем отощал на своей травяной диете?

Хотя по его габаритам это думалось в последнюю очередь!

Я бы никогда не спутала этого медведя с другим, потому что даже представить себе не могла, чтобы у зверей были синие глаза.

Хаски и лайки не в счет!

Какая мутация была в этом звере?

Черт, из-за цвета своих глаз, он казался мне таким….человечным!

Словно сказки дедушки о великих воинах, спрятанных внутри шкуры, были реальностью!

Как сумасшедшая я всматривалась в эти синие медвежьи глаза, дрожа всем телом, когда зверь ощетинился, ударив по земле мощными передними лапами, и глухо зарычал, приглушенно и предупреждающе.

Оскалившись, он не отрывал своего взгляда от кусов, выглядя в этот момент таким жутко осознанным и мудрым, что волосы вставали дыбом.

Может я уже умерла?

Или витаю где-то на грани собственного безумия?

Оборотней не существует!

Неожиданно медведь поднялся на задние лапы, вытянувшись во весь свой громадный рост, издав при этом оглушительный рев, который отразился в каждой клеточке моего тела холодным ужасом.

Сказать, что он был огромным – это не сказать ничего!

Казалось, что он затмил собой небо, и заставляя снова чувствовать себя чокнутой во всю голову, потому что медведи не были накаченными.

Мишки не таскали гири, и не были атлетами, чтобы мышцы выделялись так рельефно под слоем черной шерсти.

Мишки были пузатиками, а слой подкожного жира был настолько толстый, что прострелить шкуру, и ранить медведя, было задачей не из легких.

Мишки не были сородичами кенгуру или горилл, у которых мышечный рельеф был настолько четким, что позавидовали бы человеческие мужчины, знающие толк в прокачке!

- Матерь Божья! – запищала я, когда медведь снова опустился на передние лапы, обернувшись ко мне и вдруг боднул своей головой, отчего я просто полетела вперед, протаранив мокрую траву и влажную землю, которые тут же забились в мой топик, а ошметками грязи прилипли к волосам.