Инферно (СИ) - Штогрина Анна

Огладил ее ягодицы, стянутые шелковой тканью платья.

Нетерпеливо задрав подол, Некрасов с восхищением посмотрел на накаченную попку с маленьким треугольником трусиков.

Мужчина пропустил кружево под пальцами, двигая тканью по сочащейся от возбуждения промежности. Габи протяжно застонала и уперлась лбом в зеркало. Ее руки непроизвольно вцепились в поручни. А гибкая тонкая спина прогнулась, как у течной кошки, выставляя попку повыше и ближе к ласкам Ореста.

Чувственно. Дико. Пошло. Все эмоции бурлили в крови. Нервные окончания напоминали высоковольтные провода, а накопитель энергии находился там, куда Некрасов стремительно воткнул пальцы. Нанизывая молящее лоно и проверяя готовность под крупный орган, мужчина погладил полушарие попы. Обманчиво нежно повел ладонью до поясницы и вернулся обратно. А затем шлепнул по попке Габи так, что из глаз девушки брызнули искры от удовольствия.

— Да, мой Зевс, — не сдержавшись, закричала она в приступе эйфорийного безумия. — Ещё! Ещё! Пожалуйста!

Орест усмехнулся над реакцией рыжей малышки. Шлепнул еще раз, одновременно нанизывая лоно на пальцы и отмечая, как на них полилась смазка.

— Габриэла, пора приступать к новым обязанностям. Вы ведь не против повышения, — хриплым басом предложил он.

О, Габи уже давно была только за! Она выразительно подалась бедрами назад, добровольно принимая в себя потрясающий воображение член Ореста Марковича. Крупный тяжелый орган босса давил и протискивался с трудом. Габи прикусила губу, мысленно умоляя своего Зевса не останавливаться.

Орест и не собирался тормозить. Мужчина до алых отметин вцепился в бедра красотки и начал остервенело драть ее в истекающее лоно. С каждым ударом в глазах Габи вспыхивал новый уголек, раскалялся и превращался в пламя. Пожар набрал свою силу, когда Некрасов вытащил член, мазнул головкой по набухшим половым губам и снова вбился под самые ребра.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Орест кайфовал не меньше своей подчиненной. Тугая, а при этом такая мягкая щель. Трахать одно удовольствие. Для полноты ощущений, он потянул Габи за рыжие локоны, заставляя выгнуться практически в мост. Тренированная девочка оказалась фантастически гибкой. Как мягкая глина подалась навстречу боссу. Некрасов словил в руки полные груди, сдавливая соски между пальцами.

Габи кричала, захлебываясь от накатившего цунами оргазма. Оресту удалось задеть в ней самые глубокие эрогенные зоны и вывести наружу все скрытые фантазии. Габи давно не испытывала такой продолжительной нирваны от секса. Все тело содрогалось в конвульсивных сокращениях. Мышцы дрожали, как после длительной кардионагрузки.

Воздух в лифте пропитался смесью ароматных духов и тяжелым запахом секса. Вентиляция с трудом справлялась с частыми выдохами любовников. Было удивительно, что от их страсти не запотели зеркала.

— Ты предохраняешься? — отрывисто спросил Зевс.

Габи сквозь пелену сообразила суть вопроса.

— А-ах! Нет, Орест Маркович, — на выдохе призналась она.

Теперь девушка точно озадачится этим важным вопросом и сходит к гинекологу за таблетками. А пока…

Орест выдернул разбухший член. Надавил на тугое колечко в попке. Попытался протиснуться, но понял, что без должной подготовки анальный секс ему не светит с рыжей.

Раздраженно чертыхнулся. Габи сразу развернулась к нему лицом и покорно опустилась на колени.

— Пожалуйста, Я сама все сделаю, — молящим голосом пояснила она. — О-ох!

Несколько точных ловких движений ртом и рукой, и финишный свистящий выдох сквозь зубы прозвучал в кабине лифта. А следом в горло Габи выстрелило терпкое семя. Девушка едва успевала глотать и дышать через нос. В ее рыжей головушке порхали счастливые бабочки, как и между ног, как и в сердце.

Первый секс с Некрасовым оставил неизгладимое впечатление в ее копилке счастливых воспоминаний.

Он был именно такой, как она представляла себе, не надеясь на реализацию своих фантазий. Грязный. Жгучий. Пошлый. И при этом самый правильный и необходимый для любовников.

— Похвальная самоотдача работе, — растягивая слова произнес Орест. Мерцающим сталью взглядом, он следил с высоты своего роста, как Габриэла с упоением вылизывала его орган. Как ее большие груди колыхались в такт с движениями ее рыжей головушки.

Пока Орест наблюдал, он неожиданно для себя понял, что он ни хера не насытился. И хочет пригласить ответственную сотрудницу в гости в свой пентхаус.

Ночь только началась. А от манипуляций Габи член снова торчал колом в потолок.

— Габриэла, вы не против сверхурочно задержаться на работе? — с ухмылкой спросил он, заведомо зная ответ рыжеволосой нимфы.

Девушка подняла влажные глаза на своего Олимпийского Бога. Да ради него она была готова 24 на 7 не покидать рабочий пост перед его членом!

— Орест Маркович, я ценю оказанное доверие. С удовольствием отработаю свое повышение столько раз, сколько вы пожелаете, — призывно улыбнулась девушка и слизала острым кончиком языка серебристые капли с припухших губ.

— Теперь я не жалею, Габриэла, что принял вас в свою компанию. Вы заслуженно самый ценный работник в штате, — довольно кивнул Некрасов и нажал на панели свой этаж.



Ян Баро.

В небольшом дворе захудалого района на Палермо за много лет пустования "монолита"(так называли заброшенный старый цыганский дом на краю бедного криминального райончика) послышался стук молотка. Это стучал сбежавший из детского дома единственный выживший наследник цыганского семейства Баро — Ян.

Внешностью парень напоминал беглого преступника. Вьющиеся черные волосы были коротко острижены. Его смуглая жилистая фигура высокого роста, сильные мускулистые руки и глаза, горящие пламенем жизненной несправедливости, пугали до дрожи. В них читалась адская боль и огорчение от того, что он не успел всего на пару дней на похороны любимой матери. Пропустил траурное событие, из-за которого он покинул приют за день до совершеннолетия.

Орудуя молотком в единственной комнате, кое-как приспособленной для захудалого существования в огромном доме, он разбирал штакетные доски на окнах, для того чтобы пустить свежий воздух и хотя бы немного солнечного тепла в пропитанное лекарствами помещение.

Монотонно работая, в голове парня мелькали образы его прошлой тяжелой жизни, лишенной детских радостей и материнского тепла. Ему вспоминалось воровство еды из мелких магазинчиков возле приюта, одежды с бельевых веревок на улицах, алкоголя из разбитых окон мелких ларьков.

Особенно четкие картины были из спортзала возле приюта. Возле витражных окон современного боксерского клуба он тренировался до патовой усталости. Это были первые его попытки отстоять возможность хотя бы повторять движения тех ребят, которые тренировались по соседству.

Платная секция по тайскому боксу, где тренировал сам Денис Подчеренко, бывший призер чемпионата страны по тайскому боксу, манила Яна магнитом. Легально посещать тренировки у осиротевшего цыганенка, не то что не было возможности, он и мечтать о таком не смел. Вся его голодная жизнь сводилась к постоянным мытарствованиям в поисках еды и сносной одежды. К лазейкам, из которых он с другими беспризорниками мог своровать ценные скарбы. Единственной отдушиной в его жестокой реальности были редкие попойки с дешевым портвейном и случайный секс в парке с девками, которых удавалось напоить. Тайский бокс казался ему единственным выходом из бездны неудач, безнадеги и нищеты. Лестницей в гору. Пробиться на занятия в секцию к Подчеренко упертому Яну казалось вершиной пирамиды его надежд.

И ему это удалось. Долгие годы он усердно впахивал на ринге под чутким руководством лучшего тренера по тайскому боксу. Благодарная улыбка сползла с угловатого лица парня, когда он замахнулся очередной раз молотком и услышал: