Мэрайя Коул - Красивая ошибка (ЛП)

– Мы не практикуем программу подготовки менеджеров уже несколько лет, и у нас никто не получает 16$ в час, – говорит она, подняв удивленно брови. – Может, Вы перепутали «Уэстин» с «Марриотом»? «Марриот» дальше по этой улице, направо.

Сукин сын... 

Я паркую машину перед домом дедушки и бабушки и закуриваю мою последнюю сигарету. Я должна сегодня бросить, но не уверенна, что получится. Особенно после сегодняшнего.

После «собеседования» в отеле я была ещё на трех ярмарках вакансий. Останавливалась около каждого стола, я заполняла любые анкеты и знакомилась с каждым представителем компании. Но всё что я слышала, это: «Мы сохраним Ваше резюме в нашей базе», «Мы с Вами свяжемся», «Мы скоро с Вами увидимся». Всем этим они хотели сказать: «Вы о нас больше не услышите».

И что было еще хуже всего, больше не было парковщика, чтобы присмотреть за моей машиной, поэтому я вымокла с головы до ног.

Удрученно докуриваю свою сигарету, потом брызгаю на себя духами, чтобы замаскировать запах, перед тем как войду в дом.

Когда я закрываю входную дверь, мои дедушка с бабушкой ужинают за столом и уже поставили мне приборы, как всегда.

– Привет, дорогая! – лучезарно приветствует меня бабушка. – Как прошел день?

– Не очень.

– Ах, Эмерланд, – говорит она, отодвигая мне стул. – Ты обязательно что-нибудь найдешь, дорогая. Не расстраивайся ты так.

– Похоже, что я расстроена?

Дедушка кивает.

– Почему бы тебе пока не поработать в церкви?

– Да! – бабушка радостно прижимает руки к груди и вздыхает. – Почему я раньше не подумала об этом! Нам всегда нужны люди, чтобы распространять слово божье. Тебе точно полегчает, если ты будешь работать в Доме Божьем.

Я стараюсь сдержать стон. Мы знакомы всего лишь несколько лет, но могу поклясться, что они думают, будто Бог может исправить всё.

Моих дедушку и бабушку зовут Генри Ли и Вирджиния Марш. Они являются наглядным примером жителей Американского Библейского Пояса (Южно-Восточные и Южно-Центральные штаты с консервативными Евангелистами). Они всегда носят с собой библию и склонны повторять «Хвала Господу» каждую секунду, а в церкви они проводят времени больше, чем где-либо.

– Спасибо за предложение, – говорю я, открывая кока-колу. – Но, нет.

– Наверно, именно поэтому ты и не можешь найти работу, – говорит Вирджиния, указывая на меня вилкой. – Ты очень давно не была с нами в церкви.

– Ох-ой..

– Сын Мэри Файн начал ходить в церковь две недели назад, и он уже нашёл работу в Макдоналдсе... А он же сидел.

– Боже мой...

– Благослови его Господи! – воскликнули они в унисон.

Я вздыхаю.

– Если я ничего не найду в течение следующих двух недель, я соглашусь на ваше предложение, – только я очень надеюсь, что до этого не дойдёт.

Вирджиния хлопает в ладоши и улыбается.

– Тебе там понравится! Нам будет так интересно в единении с Богом! Спасать и подбадривать заблудшие души!

Я пододвигаю поближе тарелку с пюре и меняю тему.

Следующий час или около того я сидела и слушала их, пока они пересказывали мне местные новости: ещё больше детей заболело в госпитале Вирджинии, у Генри в пожарной бригаде снова пополнение, очередной неудачный день для их соседей-садоводов, еще одна корова родила на ферме дальше по улице.

Как только они начинают выяснять кто должен печь пирожные для следующей церковной распродажи, я извиняюсь и встаю из-за стола, чтобы подняться наверх, в свою комнату. Вздыхаю, когда включаю свет в комнате: я вижу одно и то же жалкое зрелище уже несколько месяцев. Стена моей комнаты увешана письмами с отказами от всех известных издательств и литературных магазинов. Рама окна обклеена копиями моих оценок из колледжа, и я очень горжусь тем, что получила все тройки с минусом и двойки. Самая высокая полученная мною оценка, это пятерка с плюсом за изобразительное искусство, она висит над моим зеркалом.

Это единственная вещь, которая заставляет меня улыбаться. Я чувствую, что, несмотря на все то, что я испортила в своей жизни: школа, работа, отношения, друзья, я еще не конченый человек...

 Осень 2011

– Сильнее... – шепчу я. – Сильнее... – я запускаю свои пальцы в темные волосы Паркера Далтона, умоляя его.

Он касается своими губами моей шеи и нежно меня кусает, снова и снова входя в меня.

– В тебе так охуенно хорошо, Эмерланд... Так охуенно хорошо...

Закрывая глаза, я царапаю ему спину. Начинаю стонать, когда он ускоряется. Пока он проводит языком между моими грудями, я сцепляю свои ноги за его спиной и еще ближе притягиваю его к себе. Шлепающий звук нашей соприкасающейся плоти отдается эхом от стен, но перед тем, как я кончу, его ритм замедляется.

– Чееерт... – он входит в меня еще один последний раз и оставляет меня без оргазма. Снова.

Трясясь, Паркер падает на мою грудь и тихонько целует меня в лоб.

Я прячу своё разочарование за улыбкой. Я рада, что примерно через час у меня урок изобразительного искусства, поэтому мне не придётся лежать тут с ним и обниматься после секса.

Несмотря на уверения Паркера Далтона о том, что я ему «действительно нравлюсь» и настоятельные просьбы проводить с ним как можно больше времени, он не мой парень. Он тщательно выбранный спонсор.

Он главный президент «Омега Чи» – самого уважаемого братства Нью-Йоркского университета и является президентом Студенческого Совета Университета. Далтон уже сдал вступительный экзамен на юридический, почти на отлично. Он уже одной ногой в Гарварде. А ещё, он из известной и богатой семьи.

Держась рядом с ним, я была уверенна, что и мне что-то перепадёт. Я очень надеялась, что это был билет в лучшую жизнь.

Похлопывая его по спине, я прочистила горло.

– Ты делаешь мне больно.

– Прости меня, малышка, – он скатывается с меня и притягивает, чтобы обнять. – Тебе было хорошо?

Я робко ему улыбаюсь той улыбкой, которую я совершенствовала годами:

– Да, – шепчу я. Что я действительно хочу сказать, так это то, что хороший секс у меня был всего лишь несколько раз, и ни одного раза с ним.

– У тебя чертовки красивые глаза, Эм, – шепчет он мне, заправляя мне локон за ухо.

– Не называй меня так. Моё имя Эмерланд.

– Извини, все забываю, что тебе это не нравится, – он проводит пальцами по моим губам. – И как тебе твой первый семестр в колледже?

– Мне больше понравится мой последний семестр. Ненавижу колледж.

– Поверь мне, в выпускном классе все ещё хуже, – смеется он.