( Не) его малышка (СИ) - Диева Полина

Я вела себя вчера, как последняя девственница планеты. Надо же! Встретила мужчину из своих снов и чуть не потеряла его. Уже завтра мы расстанемся навсегда, и я не увижу его вновь. Да мне нужно было изнасиловать его, затащить в номер и заставить любить меня до рассвета. Живём один раз. Один! Воспитание, желание произвести положительное впечатление, страхи… Если меня завтра собьёт машина, что я вспомню перед смертью?

«С кем не бывает» — сказала Алина и она права. Не нужно напиваться до потери сознания, а потом курить на подоконнике. Достаточно оказаться не в то время и не в том месте и всё. Жизнь окончена. А даже если мне судьбой уготовлено умереть в глубокой старости, не буду ли я жалеть об упущенной возможности?

Прокрутив в голове около десятка вариантов собственной случайной смерти, я развернулась и вернулась в ресторан. Там собрали всех. И мужчин тоже, а значит… Сашка должен быть здесь. Я обязана его найти. У нас осталось меньше суток. Какая разница, что мы не спали всю ночь? Отоспимся на пенсии, если доживём…

Когда я вернулась, в ресторане включили музыку. Рождественские напевы казались несуразными на фоне сложившейся ситуации. Но так считала только я. Остальные расселись за столики ещё во время дачи мной показаний. Общались, смеялись, целовались. Их совершенно не смущала причина, по которой нас всех здесь собрали.

— Потерялась, крошка? — мне не пришлось искать Сашу, его друг нашёл меня раньше.

— Вы знали Риту? — задала неуместный и глупый вопрос.

— Нет, — он печально покачал головой. — Кухню открыли, мы заказали завтрак. Алина попросила взять ей овсянку на воде с фруктами. Ты тоже это ешь?

— Да.

— Отлично. Твоя подруга скоро вернётся — её сейчас допрашивают. Мы ничего не видели, так что протокол оформят быстро.

— Точно, протокол! Я же в нём не расписалась.

— Не твои проблемы, Ань. Ты такая бледная… Расстроилась?

Даже не знаю, что ему ответить. «Да, мать твою, я не привыкла к смертям»? Или «всё ок, с кем не бывает». Оба варианта правильные, но зацикливаться на первом нет никакого смысла. Девушка, которую я почти не знаю, умерла. Как и тысячи других в тот же миг. Чужая смерть — другим наука. Помириться, влюбиться, абстрагироваться от мелких неурядиц. Как можно расстраиваться из-за пустяков и мучить себя сомнениями, если потраченные на ерунду нервы только приближают смерть?

А смерть — это конец всего. Та же Ритка вчера была очень расстроена из-за того, что её хахаль не смог приехать. Что ей мешало попросту расслабиться? Войти в ресторан, как королева. Найти себе другого или просто отдохнуть с подругами. «На десять девчонок девять ребят». Получается, прошлой ночью многие девушки остались без пары.

— Нет, Андрюш. Всё хорошо. Просто не выспалась немного, — мило улыбнулась.

— Тогда у меня для тебя есть чудо коктейль, — он потащил меня к барной стойке.

— Эспрессо, шарик мороженого и кока-кола в поллитровый бокал, — сделал заказ заспанному бармену.

— Знаешь, Ань, Саша тоже сам не в себе — увольняться хочет. Ты ему понравилась, я видел. Не хочу, чтобы он терял такой шанс из-за ерунды.

Очередной разрыв шаблона. Я отхлебнула приготовленный по рецепту Андрея коктейль и окончательно проснулась. Как можно называть ерундой смерть молодой девушки? Впрочем, его тоже можно понять — терять привычного напарника никто не хочет.

— Где он сейчас?

— Ждёт нас за столиком и издевается над яйцом пашот. Пойдём. Твоя каша ждёт тебя.

Действительно, к нашему приходу стол уже был накрыт и две тарелки с овсянкой ожидали меня и Алину. Откуда она знает, что у меня аллергия на молоко, и я сейчас придерживаюсь правильного питания? Мы не были с ней особо близки, почти не общались до вчерашнего дня.

— Фух, всё! — Алина действительно выглядела уставшей. — Ритка даже после смерти умудряется доставлять всем проблемы. Вот если бы она об железную дорогу споткнулась или на трассу случайно вышла… Ой! — её глаза забегали. — Ребят, давайте помянём её, а?

— Алин, Рита не первая здесь погибла, да?

— Какая ты нудная, Ань. У нас весёлые корпоративы, ты не могла не заметить. Люди влюбляются, люди встречаются, люди в нетрезвом состоянии начинают выяснять отношения и иногда на эмоциях попадают в неприятности. Давай закроем эту тему, ладно? Здесь так красиво! Такой воздух чистый. А ещё готовят хорошо. Андрюш, можно я украду у тебя круассан с маслом? Люблю тебя, милый.

Очаровательно! При всех признаться в любви мужчине, которого она знает всего несколько часов… Я, наверное, действительно ханжа. Алина хочет в Москву. Андрей — её шанс. По крайней мере, она так думает. Вот только как её круассан, намазанный маслом, сочетается с моей кашей? И почему на корпоративах девушки мрут, как мухи? При этом на их смерть никто внимания не обращает.

Мы сидим на втором этаже ресторана, вид с нашего столика позволяет легко разглядеть большую часть присутствующих здесь людей и… Они все расслаблены, веселы, озабочены. Пожалуй, напряжены только я и Саша. Даже Андрей, который тоже работает совсем недавно, давно забыл о несчастье и активно флиртует с Алиной. Пипец! Им действительно всё равно? Мужчинам, женщинам, совсем молодым и уже почти пенсионерам?

— Так же нельзя. Новый год скоро, — неожиданно для самой себя произнесла вслух.

— Вот именно — Новый год! — подхватил Андрей. — Что вы сидите с кислыми лицами?

— Ну как бы человек умер. Молодой. Девушка. Память нужно уважать, — решительно ответил ему Саша.

— Память, точно! — Алина встала, держа чашку с кофе, как бокал с вином. — Ань, поможешь мне вспомнить? Рита была меркантильной, алчной и не очень умной девушкой. Единственное, что её интересовало в жизни — это шмотки и переезд в Москву. Она смотрела на нас всех свысока, считая жалкими неудачницами. Анют, твой выход.

— Так нельзя, — выкрикнула я, убегая из ресторана.

— Ань, постой, ты чего? — Саша догнал меня уже на улице и накинул на плечи своё пальто.

— Нельзя так говорить про умерших, — прижалась к его плечу, чтобы согреться и утешиться. — Алина и Андрей… Да и все остальные… У меня просто слов нет.

— Расслабься, у них стресс. Такой же, как и у нас. Им так проще. Нельзя их за это судить.

Он прав. Даже личное горе люди переживают по-разному, а уж чужое и подавно. Поймала себя на мысли, что хочу выкинуть образ Риты из головы. Она мне никогда не нравилась, как и всем остальным. Стыдно это осознавать, но зато правда. Хотя нет, не правда. Просто подсознание пытается абстрагироваться от трагедии, особенно перед праздниками.

— И что нам делать теперь? — посмотрела на него глазами запутавшегося ребёнка.

— Ничего. Уехать мы всё равно не можем, так что остаётся только одно — держаться подальше от собственных коллег.

— Есть одна проблема — мы живём с ними в одной комнате.

— Правда? А я не заметил. Андрей не войдёт в номер, если я повешу табличку «не беспокоить», мы так договорились.

Вот он — мой шанс! Не об этом ли я думала буквально час назад? Не об этом ли сожалела? То есть он обсуждал с другом вероятный секс со мной. Он хочет меня, и я не могу ему отказать. Себе отказать. Просто права такого не имею. Если я сейчас включу «недотрогу», то буду жалеть об этом всю жизнь.

— Да, — почти не шевеля губами прошептала я и тут же была вознаграждена страстным поцелуем.

Его язык переплетался с моим, объединяя наши тела и сердцебиения. Это ещё не любовь, но что-то очень близкое. Тело сначала напряглось, а потом расслабилось в сладострастной неге. Не страсть. Не вожделение. Не похоть. Что-то большее. Никогда раньше я такого не чувствовала.

Зимний пейзаж поплыл перед глазами, мозг отключился. Он почти нёс меня, поддерживая за талию. Главный холл, лифт, его номер. Мы почти сразу оказались на кровати. Он нависает надо мной, покрывает кожу поцелуями, медленно снимает одежду. А я с трудом сдерживаю стон, подчиняюсь, позволяю ему разбудить во мне зверя — просто лежу и принимаю его ласки.