Наследник для жестокого (СИ) - Безрукова Елена

— Если ты меня больше не любишь или не готова принять такую мою любовь, — заговорил он хриплым голосом. Волновался. Он не знал, что я ему отвечу. — То я отпущу тебя, Ясмин.

Я устремила изумлённый взгляд на него. Он действительно это сказал? Он на это готов? Шок.

— Да, раньше я поступал как эгоист, — пояснил он. — Я хотел получить тебя любой ценой. Но ты права — любовь через принуждение не принесла счастья ни мне, ни тебе. Мне мало твоего тела, принцесса. Я хочу и твою душу. Я хочу, чтобы ты меня любила. Если тебе нужно еще время — скажи, я готов подождать. Если ты совсем не хочешь быть со мной… Это больно, но я приму твоё решение. Я хочу, чтобы ты была счастлива, Ясмин. Потому что я люблю тебя. И если твоё счастье не со мной — значит, я сам в этом виноват.

Я продолжала молчать, поражённая до глубины души его словами. Неужели он в самом деле это осознал? Удивительно.

— Только имей в виду, — добавил он, убирая кольцо в коробочку. Он решил, что я не приму его предложения. Мужское лицо осунулось, потемнело, в карих глазах плескались неподдельная боль, печаль и разочарование. — Я устрою твою жизнь и буду навещать сына. И это не обсуждается.

Горский всегда Горский. Последнее слово только за ним. Но сейчас я гордилась им. Он смог преодолеть себя, а такое должно вознаграждаться. Больше мучить его я не захотела. Протянула ему свою правую руку.

— Давай своё кольцо, Горский, — улыбнулась я ему. — Я согласна.

Андрей, мягко улыбнувшись, снова достал кольцо. Через несколько секунд оно оказалось на безымянном пальце моей правой руки, а потом я взмыла в воздух — Горский подхватил меня на руки, держа под попой. Я обхватила его мощную шею руками и спросила:

— Горский, ты чего творишь опять?

— Несу тебя благодарить, — ответил он, хитро улыбнувшись.

И, конечно, притащил меня, словно свою добычу, в спальню. Остановился у кровати и поставил меня на пол. Подняв моё лицо вверх, Гор подарил мне один из самых жадных поцелуев. За всё это время у нас не было близости. Я не давала ему подойти к себе, всё еще обижалась. Но теперь он почувствовал, что я изменила свою позицию и дала зеленый свет. С губ он переместился на шею, лаская ее и одновременно расстегивая пуговицы моего платья-рубашки. Вскоре оно оказалось на ковре, туда же упал бюстгальтер. Я осталась в одних трусиках перед ним. Горский смотрел на мое тело, которое претерпело изменения беременностью, словно впитывая каждую мою клеточку в себя. Ему нравилось, он тянулся ко мне снова и снова, ласково проводя большими ладонями по коже. Он снял и свою рубашку, оставив на себе брюки, которые натянулись от эрекции. Гор тяжело дышал, было заметно, как сложно ему сдерживать себя, но он помнил о малыше.

Он потянул меня за руку и подвел к кровати ближе, надавил на плечи, чтобы я села, а потом легла на спину. Лег рядом и продолжил водить пальцами и ладонями по моему телу, вызывая мурашки. Не думала, что такая простая ласка может быть столь приятной… Однако скоро Горский пошел дальше — снял мои трусики и заставил дать пространство своей руке. Пальцы ласкали мои нежные складочки, клитор, заставляя меня невольно выгибаться ему навстречу и испытывать особенно острое удовольствие после разлуки. Мои глаза распахнулись, когда кожи коснулось его горячее дыхание, а потом губы накрыли чувствительную вершинку. Язык обжигал нервные окончания, вырывая все более громкие стоны из моей груди. Он брал мою плоть в губы, покусывал ее или снова водил по ней кончиком языка, все приближая мой оргазм.

— Врач не запрещал тебе секс? — хрипло спросил он, продолжая массировать по кругу пальцем мой клитор.

— Нет… — простонала я. — Пока нет…

— Мы не навредим ребёнку? — снова спросил он и надавил пальцем сильнее.

— Он сказал… что никак не повредит секс ребенку… Если… маме хорошо, то и ему… тоже хорошо… м-м-м…

— А тебе хорошо? — переместился он ко мне ближе и заглянул в глаза, продолжая поглаживать большим пальцем мой клитор на грани.

— Очень… — простонала я. — Ещё…

— Тогда кончай, — прошептал он и накрыл один из сосков губами, а в меня вошёл его палец и стал очень быстро двигаться. Перед глазами запрыгали цветные звёзды… Тело прошило сладкой судорогой от накатившего оргазма. Я закрыла глаза и стонала, вцепившись в него пальцами, почти впиваясь ногтями в его огромные плечи. Когда оргазм стал утихать, он вошёл в меня одним толчком. Я охнула от неожиданности, и Горский замедлил темп.

— Больно? — прохрипел он, не зная, как себя держать и остановиться, если потребуется.

— Нет… Просто не так резко, у нас же давно не было, — ответила я, сжимая в кулаках уголки подушки. Меня опять накрывали безумные эмоции, которых я так давно не испытывала, и уже не думала, что испытаю.

— Прости, — прошептал он и стал двигаться мягче и осторожнее.

Когда дискомфорт от вторжения ушел, я расслабилась, отдалась страсти и сама потянулась к его губам. Мои стоны дали понять Андрею, что мне больше не больно, и он стал жадно набирать темп. Закинул мои ноги себе на плечи и продолжил вбиваться в меня. Более глубокое проникновение вышибло из головы последние мысли и меня из этого мира, и вскоре меня разбил второй оргазм. Я металась по простыням и слышала, как стонет и он. Пульсация внутри меня говорила о том, что мы получили огразм почти одновременно… В этом есть какой-то особенный кайф. Мой муж получает особенно острое удовольствие и кончает, когда видит, как кончаю я… Сексуально, чёрт возьми! Я не могла и мечтать, что у меня будут именно такие отношения с супругом… Что он также станет мне другом, а уж каким любовником прекрасным — и говорить нечего. О таком я даже не смела думать. Но именно Горский научил меня нежности, страсти, желанию и познакомил с оргазмами… С ним я стала женщиной, открылась своей сексуальности, и теперь мы оба этим наслаждаемся, и еще будем долго наслаждаться…

— Я люблю тебя, — шептал он мне, целуя моё лицо, шею, плечи, не выходя из меня. Нам нравилось не расставаться, даже если мы оба получили то, что хотели.

— И я тебя люблю, — ответила я и ласково провела пальцами по его щетине. — Андрей… Я тебя люблю.

— За эти слова я готов был умереть, принцесса Ясмин, — поймал он мою руку, развернул к себе ладонью и поцеловал запястье. — Я бы умер за тебя.

— Нет уж, — покачала я головой. — Ты живи для меня. И нашего сына.

— Как прикажет моя госпожа, — улыбнулся Гор и положил свою голову на моё плечо, крепко прижав меня к себе своими ручищами. — Теперь Я твой пленник. И уже навсегда.

Спустя три года.

ГОР.

— Ну, когда там уже? — спросил я.

— Да скоро, наверное, — пожала плечами она.

Я и жена с цветами и шарами стояли в отделении выписки частного родильного дома. Сегодня ее сестра Зарема выписывается вместе с новорожденным сыном. Вторым. И теперь уже от Макса. Нервный и белый Макс слился со стеной лицом и тоже держал в руках шикарный букет для своей супруги. В кресле в углу скучал фотограф.

Зарема и Макс поженились после нас. Наша свадьба была максимально скромная, но от того не менее долгожданная. На церемонии никого, кроме Макса и Заремы, не было. Макс стал за эти годы мне настоящим другом и полноценным членом семьи. Такому не жаль отдать сестру любимой. Пристроил, так сказать. Но свадебное платье я ей купил всё равно! Хотел увидеть её настоящей невестой ещё раз.

Сжал руку своей благоверной, нашел кольцо, которое всегда меня почему-то успокаивает — моя! — и взглянул на Ясмин. Всё такая же красивая, хрупкая. Роды ничуть не испортили мою маленькую принцессу, даже наоборот — сделали её ещё более женственной. Наш сын, Михаил, родился, как и положено — через девять месяцев после наступления беременности. Пацан здоровый, растет не по дням, а по часам, а еще у него ее глаза — изумрудные.