Барбара Делински - Мечта

Джессика Кросслин опустилась на стул у письменного стола. Ее юбка из бархатистой мягкой ткани ниспадала свободными складками, на носу красовались очки в круглой оправе. Движения ее были замедленными и немного усталыми. Она явно не решалась встретиться взглядом с Гордоном Хейлом и потому все оттягивала этот момент. Но когда заговорила, голос ее звучал спокойно, хоть в нем и слышалась неподдельная грусть.

– У меня ничего не получается, – мягко произнесла Джессика. Но каждая черточка ее утонченного лица выражала печаль. – Я пыталась, Гордон, удержаться на плаву. Закрыла все, кроме нескольких комнат. Всю зиму держу термостат на минимуме, только чтобы окончательно не замерзнуть. Произвела лишь самый необходимый ремонт, экономя на всем, насколько это было возможно. Распланировала платежи… – Она тяжело вздохнула. Плечи ее сгорбились под грузом забот. – Но все равно ничего не получается. Я не справляюсь.

Гордон с минуту помолчал. Он знал Джессику с самого рождения, а с ее родителями был знаком еще дольше. Уже больше сорока лет он был поверенным банкиром Кросслинов, поэтому понимал суть проблемы и сочувствовал Джессике. Гордон знал, какую упорную борьбу она ведет, и ему было ее очень жалко.

– В свое время я предупреждал об этом Джеда, – сердито проговорил он. – Я советовал принять соответствующие меры, но он даже не пожелал меня выслушать. Джед очень изменился после смерти вашей матери и совершенно перестал мыслить здраво.

При упоминании об отце нежная и одновременно грустная улыбка пробежала по лицу Джессики.

– Да он никогда и не был здравомыслящим человеком. Давайте смотреть правде в глаза, Гордон. Мой отец написал несколько блестящих научных трудов. Но во всем, что касалось реальной жизни, он был абсолютным ребенком. Житейская суета была ему чужда. Раньше всем этим занималась мама. Когда она умерла, я попыталась взять дела в свои руки, но у меня ничего не вышло.

– Ваша мать была замечательной женщиной.

– Но даже у нее не всегда получалось выкручиваться из финансовых неурядиц. Отца она в дела не посвящала ни при каких обстоятельствах. Даже если бы семье грозило разорение, мама и то ничего бы ему не сказала. Она не хотела, чтобы он понапрасну растрачивал свой талант, решая материальные проблемы.

Гордон грустно покачал головой:

– И теперь вы в одиночку сражаетесь с этими проблемами.

– Ну, – невесело улыбнулась Джессика, понимая, к чему он клонит, – в отличие от моего отца, я не гениальный ученый.

– Никогда в это не поверю! Вы получили докторскую степень по лингвистике, свободно владеете русским и немецким языками. Преподаете в Гарварде. Ваши научные труды постоянно публикуются. Вы такой же ученый, как и ваш отец.

– Если я и стала ученым, то только потому, что всегда любила учиться. Но все это не идет ни в какое сравнение с деятельностью моего отца. У меня нет его удивительного таланта. То, что он делал, больше походило на магию, чем на обычную научную работу. Открытия словно приходили к нему из космической энергии. Я не обладаю и сотой долей его воображения. Я всего лишь старательная ученица. Прагматик до мозга костей. Преподаю иностранные языки и легко читаю произведения в подлинниках. Но это лишь потому, что в свое время, в отличие от очень многих людей, у меня был неограниченный доступ к научным трудам, изданным на русском и на немецком языках. Именно это обеспечило хорошую базу для моих собственных научных трудов. Вот почему меня так активно публикуют.

– Но вы можете этим гордиться.

– Возможно, но даже если раскупится тысяча экземпляров моих книг, то и это не спасет поместье Кросслинов. И дело не только в моих доходах. – Джессика невесело усмехнулась. – Боюсь, что во многом я похожа на своего отца.

– Но ведь поддерживать дом было прежде всего его обязанностью, – возразил Гордон. – В нем жило пять поколений Кросслинов. Джед провел там всю свою жизнь. Он должен был следить за состоянием дома не только ради вас, но и ради памяти своих предков. Если бы он это делал, вы бы сейчас не оказались в таком бедственном положении. Но Джед допустил, чтобы ваше родовое гнездо пришло в такое запустение. Я много раз говорил о необходимости капитального ремонта, но он, по обыкновению, меня не слушал.

Джессика вздохнула:

– Вода уже переливается через дамбу. Но, что самое плохое, у меня серьезные проблемы с водопроводом и электропроводкой. Сейчас я постоянно ремонтирую то одно, то другое, но все очень скоро снова приходит в негодность. Я знаю, что нужно все полностью поменять. Последствия многолетней бесхозяйственности Кросслинов исправить непросто…

Она замолчала, но Гордон и сам был в курсе всех этих проблем. Он не раз сталкивался с безалаберностью семейства Кросслинов. Когда заходил разговор о том, что необходимо поменять электропроводку или водопровод в доме площадью девятьсот квадратных ярдов, состоявшем из семнадцати комнат и восьми ванных, все семейство впадало в такую растерянность, что сразу становилось ясно: ничего делаться не будет. Если же кто-нибудь из членов семьи и начинал ремонт в этом старом доме, то это было еще хуже, чем полное бездействие.

Гордон передвинул бумаги, сложенные в аккуратную стопку на столе, и неуверенно произнес:

– Я мог бы дать вам небольшую ссуду.

– Еще одну? – Джессика покачала головой. В голосе ее послышался легкий укор. – У меня и так слишком много долгов. И вы это прекрасно знаете.

– Да, но мне хотелось бы вам помочь, Джессика. На правах старого друга семьи. Все же я являюсь управляющим банком и имею возможность оказывать помощь людям. Ну а кого, как не вас, в первую очередь я должен выручить?

Она была тронута, и он это понял по ее благодарной улыбке. Но даже этот благородный шаг с его стороны ничего не мог изменить. Джессика опять покачала головой. В этом жесте он увидел ее окончательный отказ.

– Гордон, спасибо вам за ваше предложение, но я не могу его принять. Если я соглашусь, то загоню себя в еще большую ловушку. Давайте смотреть правде в глаза. Мне нравится моя работа, но на ней много не заработаешь. Я могу написать еще одну книгу или провести больше занятий в следующем семестре. Но мое положение все равно не изменится.

– Оно может измениться, – перебил ее Гордон, – если вы выйдете замуж за богатого тщеславного старика, который всю жизнь мечтал жить в родовом имении, наподобие дома Кросслинов.

Джессика ничем не выдала своих чувств, только чуть-чуть побледнела.

– Один раз я уже через это прошла.

– Но Чандлер не был богатым стариком.

– Но жить в доме Кросслинов было его мечтой, – сказала она, горько усмехнувшись. Гордон понял, что невольно причинил ей боль. – Даже если бы дом Кросслинов был сделан из чистого золота, я все равно не решилась бы опять через это пройти.