Возврата нет (СИ) - Багрянцева Светлана

— Отпусти! Сволочь! Ублюдок! — орала Эмилия, когда её волокли за руку по коридору.

Она не была сейчас смелой, все эти выкрики только от страха. Сердце ухнуло вниз, во рту был противный привкус. Эмилия даже предметов от слёз не различала, всё стояло перед глазами серой пеленой. А ещё в ушах звенели выкрики бугаёв в тяжёлых ботинках: «Ху, ху, ху». Эти крики сопровождались глухими ударами по телу, лежащего на земле парня.

— Говорили тебе, сука, чтобы ты не смел к ней приближаться?! Говорили?! Но ты смелый да?! Ты сдохнуть захотел, да?! Ну так сдохни, нам не жалко! — орал кто-то из парней, пока её запихивали в машину.

Эмилия сейчас всё это видела как наяву. Там, в пыли и грязи, корчился самый лучший в мире парень, а она даже ничего сделать не смогла. Они не смогли, не убежали, не спрятались.

— Сволочь ты, Крылов. Я никогда не буду твоей. Такого ублюдка, как ты нельзя любить, — процедила сквозь зубы Эмилия и в щёку тут же вписалась пятерня.

Удар был такой силы, что она мешком повалилась на кровать.

— Поговори мне ещё, я тебе зубы выбью! — рыкнул Крылов.

— Ярик не надо так, она беременная всё же, — к ним подошёл ещё один мужчина, Эма хорошо его знала, лучший друг Крылова.

— Ничего, не сдохнет. Она мне живая нужна. А что там за беременность? Два месяца всего, — весело хмыкнул Ярослав, потом взял её за волосы и притянул к себе. — В понедельник на аборт поедешь, я уже договорился. Мне чужие выблядки не нужны. Моего родишь.

— Я не поеду! Ты не имеешь права! — выкрикнула Эмилия, округляя глаза.

Крылов отпустил её, и она снова упала на матрас.

— Поедешь, куда же ты, сучка, денешься, — он похлопал её по щеке. — Егор, организуй нам роспись в среду. Надеюсь, она за это время успеет после чистки оклематься.

— Это будет дорого стоить. Можно справку взять о беременности, тогда быстро распишут, а без неё вываливай взятку, — скривился Егор.

— А ты моё бабло не считай, дружище, сколько надо, столько и заплачу. О, ребята фото из морга прислали. Смотри, Миля, узнаёшь?

В лицо Эмилии ткнули дорогим айфоном и она завизжала. На столе патологоанатома лежал изуродованный синяками и кровоподтёками Костя. Но это был точно он, отец её ребёнка.

— Неточка Незванова — так она звалась… — напевала себе под нос подруга.

Вера скривилась недовольно, подходя ближе.

— Эмка, прекращай. Целый день воешь эту песню. Где ты её откопала, я даже не слышала такую.

— О-о-о, мы ещё не родились, когда она была популярна. Сегодня в интернете услышала, вот и привязалась она ко мне, — улыбнулась Эмилия, приподняв бровь. — Не отвлекай, я сейчас себе макияж испорчу. И одевайся уже, нас ждут.

Вера оглядела подругу, та надела сегодня зелёное приталенное платьице с пышной юбкой чуть выше колена. Вырез лодочкой открывал ключицы. Эмилия была первой красавицей на курсе. Стройная, длинноногая с практически идеальной фигурой и натуральными волосами медного оттенка. На личико она была такая миленькая, что все проходящие мимо мужчины сворачивали головы. Тонкий нос, пухлые губки, большие бирюзовые глаза в обрамлении длинных, пушистых ресниц, всё это заставляло сильную половину человечества хотеть её себе, а слабую — исходить чёрной завистью.

Вера бросила взгляд в зеркало, поджала тонкие губы и поплелась к шкафу. Они с Эмилией были одной комплекции и примерно одинакового роста. Обе худенькие. Но если фигурку подруги можно было сравнить с песочными часами, то Веру будто топором из камня вытесали. Подростковая неуклюжесть даже в двадцать лет никуда не делась, тонкие, тусклые волосы не превратились в пышную гриву, а висели светло-русой жёсткой паклей. Вместо груди, два невразумительных прыщика. Эмку даже веснушки не портят, а она, Вера, уродина.

Порой ей грезилось, что она настоящая царевна-лягушка. Вот явится прекрасный принц, расколдует, и Вера превратится в сказочно прекрасную королеву в великолепном платье. А пока приходилось пользоваться добротой Эмки и носить на вечеринки её шмотки от знаменитых модельеров. В этом состояло ещё одно отличие подружек. Эмилия появилась на свет в богатой семье, а Верины предки ишачили как проклятые и считали копейки от зарплаты до зарплаты. Но в известный питерский вуз она поступила сама. Потом втёрлась в доверие к богатенькой дурочке.

Эмилия тоже не из местных, но зато родители снимают двухкомнатную квартиру. Вот она и позвала жить к себе, чтобы не скучно было.

Размышляя над своей горькой судьбинушкой, Вера надела бежевое платье с вышивкой золотистым люрексом, потом пошла краситься к освободившемуся зеркалу.

До клуба, где договорились встретиться с сокурсниками, нужно было ехать на транспорте. Эмилия толкаться в автобусе не хотела, благо деньги на такси имелись. Родители оплачивали съёмную квартиру вот уже два года и давали приличные карманные. Хватало и на еду, и на веселье. Впрочем, последним Эмилия не злоупотребляла, считала, что нужно учиться. Она единственная наследница в семье, и когда-нибудь, бизнес отца перейдёт ей.

Эмилия села на заднее сидение автомобиля, рядом примостилась подруга. Верка была из «рабоче-крестьянской» семьи, но Эмилию сей факт не смущал. Она не была заносчивой девицей, да и с парнем встречалась небогатым.

Вспомнив Костю, Эмилия улыбнулась. Симпатичный, слегка мускулистый блондин считался лучшим парнем на курсе. Выступал бас-гитаристом в местной рок-группе и имел неплохие вокальные данные. Костя слыл душой компании, был открытым и честным человеком. Как только начались первые занятия, они сразу заприметили друг друга и стали встречаться. Два года любви, трепетной, нежной, страстной. Эмилия даже свозила его домой на летних каникулах и познакомила с родителями. Папа поворчал для приличия, но потом сказал, что счастье дочери у него на первом месте.

Сердце радостно трепыхнулось в груди, когда машина припарковалась на стоянке. Сейчас она встретит Костю, самого любимого парня на свете.

У дверей клуба на улице Ленина уже ждали несколько друзей. Вход тут был платный, поэтому решили сначала собраться на улице. Столик заказали заранее.

— Привет всем! — радостно крикнула Эмилия. — Все помнят, что сегодня гуляем в честь моей днюхи, которая была два дня назад. За вход плачу я.

Ребят было немного, всего десять человек, они полезли с приветствием, обнимашками и поздравлением. Их компания образовалась из детей весьма состоятельных родителей ещё в первый год учёбы, так и дружили до сих пор. Эмма широко улыбнулась и повела всех внутрь. Прошли строгий фейсконтроль, заплатили за вход, затем разделись в гардеробе. Услужливый администратор повёл полутёмным залом с точечными светильниками на потолке к их большому столику у сцены. Сегодня выходной в клубе выступала молодёжь, первыми должна была выйти группа Кости под названием «Рокировка». Эмилия плюхнулась на тёмно-синий кожаный диван и стала ждать, когда принесут заказанные блюда, а на сцену выйдет любимый.

Наконец-то группа вышла на сцену. Все поздоровались, радостно махая руками. Костя подошёл к микрофону.

— На днях у моей девушки был день рождения. Эта песня написана для тебя, любимая! — крикнул парень и начал петь. — Рыжий огонёк маленькое солнышко. Кто-то скажет мне, выпита до донышка. Только вот любовь всё не прекращается, всё вокруг тебя вьётся и вращается. А сердце трепещет пойманной птицей. К тебе оно рвётся, моя ты царица. Могу преклоняться как перед иконой, поправ все законы. Готов подарить я закат и рассветы. Готов отменить все в мире запреты. Мы разные люди, но это не важно. Тебя обожаю, кричу я отважно. Душа расправляет красивые крылья. Когда-нибудь всё покроется пылью. И рыжие волосы вмиг поседеют, но души людей они не стареют. Я буду любить тебя, слышишь, любую и ту седину, потом поцелую. Всю жизнь я лелеять тебя обещаю. Богиня моя я тебя обожаю.