Одинокий медведь желает, или партия для баса (СИ) - Тур Тереза

Ты знаешь, иногда бывает,

Что нужно просто взять и встать.

Не оборачиваясь выйти.

И не оглядываясь жить

(С) Анна Табурянская

ВК Котята с пирожками. Избранное

Карина

— О-о-ох!

Створки автоматической двери с довольным выдохом съехались за моей спиной, отсекая жару, пробку и трассу. Мой путь домой, который начался еще затемно, но никак отчего-то не мог закончиться.

Вроде бы до дома и до мамы, ну, и до признания моего поражения по жизни оставалось всего двадцать километров, но проехать их… Пробка. Мертвая.

Может, мне тут и поселиться, на заправке?

Кажется, трассу нормальную между Москвой и Сочи обещали когда? Эх, ладно. А то вдруг построят. Хоть какую-то дублирующую. Как же тогда без серпантина, пробок и удушающего, муторного ожидания, что все сдвинутся. И погонят к морю и отдыху.

Я пересекла на удивление безлюдный магазинчик. Кинула алчущий взгляд на еду. Как-то у них пустовато. Странно прямо.

— Не подвезли, — правильно истолковала мой взгляд продавщица. — Авария впереди, так все до Сочи стоит.

— Сосиску, — с вожделением простонала я. — И кофе. Эспрессо. Я сейчас.

— Хорошо, — широко улыбнулась девчонка.

Но когда я вышла из двери с надписью «WC», то обнаружила, что нашего полку прибыло. За столиком у окна сидел огромный накачанный мужик. Короткая стрижка, темные волосы. В громадных руках со странно-длинными изящными пальцами была булка. С сосиской. Он склонился над ней. Сверкнули белоснежные зубы, мелькнул розовый язык.

Я вздохнула, представив, как он прокусывает кожицу розовой, вкусной, вожделенно горячей сосиски и… у меня вырвался подозрительный всхлип.

Незнакомец поперхнулся. Отложил сосиску. Как же он смог это сделать? Вот я бы точно не смогла. Как завороженная, уставилась на то, как он вытирает руки о салфетку. Зачем-то стаскивает роскошные солнцезащитные очки, поднятые на лоб.

— Сергей, — сказал он басом и широко, ясно, но как-то профессионально улыбнулся, засверкав синими-синими глазами.

Я посмотрела на него, пожала плечами.

— Очень приятно, — сообщила человеку с самым ненавистным мужским именем на планете.

Отвернулась и отправилась покупать себе еду.

— Простите, — девушка-продавщица поставила передо мной бумажный стаканчик с экспрессо. — Но последнюю сосиску забрал… э… господин.

Я медленно обернулась.

Господин. Матерь моя! Только сейчас обратила внимание, что этот ненормальный, он… в коже! Какие-то невообразимые джинсы с защитой на коленях, черная футболка — и рядом на скамейке кожанка, шлем… И перчатки.

Придурок! По такой жаре! Мужик, э-эй! Июль. Ты под Сочи!

Мужчина, поймав мой взгляд, интенсивно и зло задвигал челюстями… И подавился. Прокашлялся. Сделал глоток воды.

— Говорят, — проворчал он гулко и низко, — если человек подавился, это значит, что кто-то жадничает!

Жадничает?! Да у меня с утра, как я под Джубгой в пробку встала, и маковой росинки во рту не было! А серпантин тянулся и тянулся. Это же не езда, а полный ездец! А этот… отнял. И ест. Жрет! Сосиску.

Мерзавец.

— Хотите?

И он, поднявшись, протянул мне остаток МОЕЙ поруганной сосиски.

КОЗЕЛ!

Мужик отпрянул от моего взгляда. Запнулся о скамейку. Чуть не навернулся, удержал равновесие. И… булка полетела в одну сторону, сосиска — в другую. А кетчуп и горчица чудеснейшим образом украсили его черную, на вид совершенно простецкую футболку.

— Й-йес! — вырвалось у меня.

Да, нехорошо получилось. Да, стыдно даже. Особенно когда я поймала на себе укоризненный взгляд — странно даже, что у этого медведя оказалась настолько выразительная мимика.

Он не выругался, только вздохнул. Проворчал:

— Поел, называется.

И одним плавным движением стянул футболку. Развернулся огорченной спиной. Поднес пострадавший трикотаж к носу. Зачем-то понюхал.

Мама… моя. Я сглотнула. Это же просто мужчина мечты. Его же рисовать надо! У меня просто кончики пальцев зазудели. Вот так рисовать, спиной. Как у него напряглись мышцы. О! Его косым мышцам просто оды слагать надо!

Я шумно выдохнула. Мужчина плавно, словно выполняя па на уроке хореографии, развернулся. (Господи, какой бред! Этот дубо-медведь и танцы, вот же примерещится после серпантина и плохо спатой ночи!) Синие глаза, ехидные, насмешливые, уставились на меня.

Поняла, как выгляжу. Чучелко-чучелком, взмыленное, после дороги в полторы тысячи километров, рыжая беда закручена в дульку повыше, чтобы в глаза не лезло и шея меньше потела. На лице — ни грамма того, что делает женщину привлекательной. Даже туши. И эта нечеловеческая красота смотрит на мужчину. И только что слюни не пускает.

Мрак!

Я выскочила из магазинчика так, словно за мной черти гнались. Хорошо хоть умные раздвижные двери успели среагировать и разъехались. Видимо, опасаясь за свою жизнь при встрече с ненормальной мной. А то был бы позор: впечаталась личиком в стекло.

Долетев до своей белоснежной девочки-красавицы, я заскочила вовнутрь. Передернула плечами. За несколько минут, что я провела в магазине, внутренности машины раскалились до состояния адской топки.

Заурчал мотор, вкрадчиво зашуршал климат-контроль, обещая, что вот-вот безобразие прекратится. И внутри станет хорошо. Моя красавица, моя любовь. Моя аудяшечка. Ни за что с ней не расстанусь, и плевать, что с потерей работы мне такая роскошь не особо по карману. Зато что спасибо человеку-певцу с ненавистным именем Сергей.

Я аккуратно вырулила на дорогу, поморгала, меня пропустили. Встала в очередь таких страдальцев, что жаждали моря и отдыха. Авария впереди — ладно, перестоим. Главное, не заснуть за рулем. Потому что вот такое подползание по метру в час убаюкивает, как ничто другое.

Ничего. И не такое переживали. Квартиру в Москве я сдала, на выплаты по ипотеке и автокредиту хватит. Что-то на прокорм еще останется. Пересижу у родителей лето, там посмотрим, что с порушенной карьерой делать. И с волчьим билетом, с которым меня выставили из пафосной дизайнерской фирмы. И ведь все понимали, что моей вины в том, что случилось — нет! А есть дура Лидочка, секретарша и племянница генерального, которая умудрилась перепутать все на свете.

Дурацкая, на самом-то деле, ситуация. Из серии нарочно не придумаешь. Началось все с удачной идеи нашего шефа о сотрудничестве и некой строительной компанией. Они строят, мы отделываем, все довольны. Были. Пока два их клиента с домами по одному проекту не обратились к нам. В один день. И с одинаковым пожеланием: сделайте все по высшему разряду, но под ключ и быстро-быстро. Так, чтобы клиенту не пришлось тратить драгоценного времени на дурацкие поездки на объект.

Шеф наш, разумеется, радостно согласился, содрал с обоих за срочность, записал пожелания золотым паркетом по бумажке из слоновьего дерьма — и поручил оба проекта мне. Вот только телефонов клиентов не дал.

«Кариночка, это очень, ты понимаешь, ОЧЕНЬ важные клиенты! Их нельзя отвлекать от ОЧЕНЬ важных дел! Мы же не хотим, чтобы они переметнулись к этим рукожопым халтурщикам? К этим подлым ворюгам?!»

Рукожопые халтурщики — это заклятые конкуренты из «Жуковка Имидж». Офис напротив нашего, открывшийся в прошлом году. А наш называется… Бинго! «Барвиха Стайл»! И мы — не рукожопые халтурщики, серьезно. По крайней мере, я. Ведущий дизайнер фирмы с момента ее основания и до прошлого месяца. Десять лет, как одна копеечка.

Так вот. Пожелания клиентов, которые закон — были с точностью до наоборот. Один восхотел семейное гнездышко в духе скромного французского короля Луи XIV, другой — уютную берлогу швейцарского медведя. Мне-то что, я и Версаль могу, Версаль частенько заказывают наши скромные рублевские буржуа. А с берлогой я и вовсе оторвалась, вот честно, сама бы в таком не оказалась жить.