Чужой. Сердитый. Горячий (СИ) - Тиган Линетт

Никогда не думала, что к такому отношению можно привыкнуть… Но я научилась не сопротивляться, по крайней мере, физически. Я держу язык за зубами, а когда надо, то открываю рот. Но внутри себя я чувствую горечь, которая каждый раз начинает давить на грудь, и от этого невозможно избавиться.

Временами я порываюсь придумать план побега, но даже мысленно это невозможно.

Рядом со мной охрана от двух человек, которая стала моей собственной тенью. На улице сопровождение от пяти телохранителей. Дом, этот сногсшибательный коттедж, находится над обрывом, а другая сторона ограждена плоским и высоким забором. У меня нет ни единой возможности связаться с внешним миром. Мне никто не намерен помогать в этом доме. Даже если я чудом выберусь за пределы ограждения с кучей препятствий, я окажусь на улице без денег в ночной рубашке и с незнакомым иностранным языком. На следующий день Гордеев найдет меня в одном из своих борделей и тогда его гневу не будет ни конца, ни края.

Максим взялся за мой контроль капитально, и эта удавка до сих пор не ослабла. Выбор гардероба, развлечения, книги, еда, и даже нижнее белье — выбирал исключительно Господин Гордеев, объясняя мне, кто в нашей супружеской паре главный. К тому же в доме не было замков ни на одной двери, кроме его кабинета и нашей спальни.

Я оказалась под самым жёстким контролем, который бы не переплюнул даже мой отец.

Поэтому я терпеливо выжидала, когда мне выпадет тот один-единственный шанс, когда я смогу сделать шаг влево или шаг вправо, и, может быть, придумаю, как сбежать. Но пока что меня душили в узком пространстве Гордеев и надзиратели, заставляя чувствовать себя настоящим зверьком в клетке.

Когда Гордеев возвращается к бару после разговора с некоторыми людьми на закрытой вечеринке, то выглядит более, чем раздраженным. Рядом со мной встает со стула мужчина-надзиратель, имя которого я до сих пор не знаю, и отходит немного в сторону. На его место садится Гордеев, сурово сдвинув брови.

Заказывает двойной виски. Молча выпивает алкоголь до последней капельки и громко ставит стакан на стойку, едва его не разбив.

— Пойдем наверх, — он явно не в духе.

Резко встает и поддает мне ладонь, помогая слезть с высокого стула. Он ведет меня к лестнице, когда я уже понимаю всю его задумку, настраиваясь на предстоящую ночь. Мы направились по известному пути, но не в номер как я предположила ранее, а в его кабинет, чему успеваю удивиться.

Он закрывает дверь на три поворота ключа, не забыв припрятать его в кармане брюк. Мне сложно наблюдать каждый раз, как он прячет от меня надежду на побег слишком предусмотрительно. После всех моих неудачных попыток сбежать, Максим продумывает всё до мельчайших деталей.

— Я хочу, чтобы ты накричала на меня, — слишком неожиданно заявляет Гордеев, встав спереди стола, опираясь на него поясницей.

Я моргнула несколько раз, пытаясь не показать своего потрясения от подобного требования. А ведь он требовал.

— За что? — поинтересовалась я, осматриваясь.

— С каких пор тебе нечего мне возразить или в чем-то упрекнуть, Ярослава? Давай, малышка. Я знаю, что ты не любишь рыбу, которая была на завтрак. Я знаю, что ты ненавидишь неустойчивые шпильки, которые носишь по моему требованию. Ты ведь знаешь, кто носил это платье до тебя? Шлюха, которая обслуживает по десять мужчин за ночь. Начинай, я хочу всё это выслушать, — его тон грубый и холодный.

Господин Гордеев вызывающе за мной наблюдает, выжидая непонятной для меня реакции, сложив руки на груди. Я мнусь, прикрыв глаза. Сложно было не заметить его явные провокации, но у меня выработался иммунитет.

— Но, Максим, я не хочу на тебя кричать, — когда он сделал несколько резких шагов ко мне, я затравленно отступила к двери, не представляя, чего можно от него сейчас ожидать. — Я… Привыкла.

— Не притворствуй. Я хочу услышать твое недовольство, сейчас же! — закричал он так неожиданно и громко, что мои плечи дрогнули, а я испугано расширила глаза.

В ответ на моё молчание он стал хищно приближаться.

— Не могу, пожалуйста, — надсадно прошептала я, чувствуя себя загнанной в угол. Мне совсем не нравится его требование, — Максим! — задохнулась я, когда он встал крайне близко ко мне.

— Делай, что я говорю! — он схватил мои плечи, дергая их.

— Мне не за что на тебя кричать, — не рискуя повышать голос, проговорила я.

Не до конца понимаю его мотива. Это может быть новая провокация или Максиму действительно необходимо выслушать моё недовольство. Но я не идиотка, и совсем не хочу отлеживаться с треснутой губой, расчесанной щекой, изнемогая от ссадин на заднице, наблюдая, как дорогой муж проявляет больную заботу и носит завтраки с цветами в нашу постель.

— Как это не за что? — теперь удивился и он сам, недовольно поджимая губы.

— Ты не был со мной грубым, заботился и позволил развлечься… Я не стану на тебя кричать, Максим, — мой спокойный тон убаюкивает его ярость, лишает необоснованной злобы и расслабляет морщинки на лице.

Господин Гордеев замолчал, почти заворожено разглядывая меня.

Я делаю один маленький шаг и оказываюсь рядом с Гордеевым, который недоуменно всматривается в мои глаза. В них больше истинной правды о моих чувствах, чем я хочу показать, поэтому в следующее мгновение обнимаю его и прижимаюсь к стальной груди, прикрыв глаза от напряжения.

К счастью, я женщина, которая умеет анализировать и делать выводы, только поэтому я вылезаю из самых сложных конфликтов с минимальными потерями.

— Хочешь, вернемся домой? Кажется, у тебя был трудный день, — шепчу я и ощущаю, как его пальцы легли мне на поясницу, плотнее прижимая к разгоряченному телу.

Я успокаивающе вожу пальцем по его шее, зная, что ему это нравится до предательских мурашек по коже. Хитрой быть выгодно, в особенности, когда рядом Господин Гордеев и его безмерная власть.

Он задумался на какое-то мгновение, трогая мои распущенные волосы.

— Ярослава, — он взял мою руку, пальцем которой я водила по его шее и немного отстранился, проницательно посмотрев в мои глаза. Я старалась быть нежной и ласковой. Мне казалось, он хочет что-то сказать, возможно, даже нечто грубое, если догадался о моих ложных чувствах… Но в следующее мгновение целует, истязая мои губы в страстном поцелуе. — Да, поедем домой. Я хочу видеть тебя абсолютно нагой в нашей супружеской спальне.

Взволнованно вздыхаю, когда Максим накидывает на мои плечи пиджак и выводит из клуба к машине.

Он проиграл в этот раз — я не дала ему повода обрушить на меня свою горячность, но мне стоило быть слишком осторожной в ближайшие дни. Если Гордеев не удовлетворился своими извращенными желаниями, то он обязательно добьется этого в удобный для него момент.

Несмотря на то, что я смирилась и ношу его фамилию в паспорте, это никак не значит, что я готова переломить всю свою жизнь ради Господина Гордеева и его… Странной любви, которая обескураживает своей палитрой разнообразия от ссадин до оргазма.

Я ведь знаю, верю всем сердцем, что Андрей придумает, как меня найти и вытянуть из такой передряги…

А сейчас я немного беспокойно смотрю на Максима, который изнывает от желания поскорее оказаться дома и заполучить меня, такую удивительно податливую.

Не так я себе представляла свою гребаную жизнь…

В этот раз Господин Гордеев принял решение остаться дома, выключив свой телефон и освободив почти весь рабочий персонал от каждодневной рутины. Я сразу поняла, чего именно он добивается, поэтому оставалась предельно терпелива рядом с бдительным мужем.

Максим часто был занят на работе, и даже иногда срывается среди ночи после внезапных поздних звонков. Я ни капельки не огорчена тому, что часто могу остаться одна… Почти одна. По крайней мере, общество надзирателей меня не страшит так, как если бы я оставалась каждый день с Гордеевым один на один. Такие внезапные перемены в его поведении стали ясным предвестием возможной угрозы. Мой муж нуждается в послушной жене и горячем сексе в супружеской спальне, чего я сторонюсь.