Отец поневоле (СИ) - Данич Дина

— Даже если я расскажу тебе все, что вспомнила, и что-то тебя оттолкнет?

— Я уже отвечал тебе на этот вопрос.

Тяжело сглатываю. Это будет непростой разговор. Но он нужен нам обоим. Чтобы пойти дальше и не оглядываться в прошлое.

— Выслушай меня, пожалуйста.

Медленно, периодически прерываясь, я рассказываю ему все, что удалось вспомнить. Муж иногда мрачнеет, иногда хмурится, но ни разу не перебивает.

И даже когда я заканчиваю, ничего не говорит. Его молчание нервирует. Потому что я не понимаю, что у него на уме.

— Это Грега ты видела в парке?

— Да. Его.

— Он сдал тебя Ржевцеву, и тот послал наемника за тобой, чтобы устранить.

— Но зачем? Он же мог заставить меня снова работать на него, — возражаю в ответ.

— Думаю, он узнал, что конкурент активизировался. Наверняка следил за тем же Осмоловым и понял, к чему все идет. Теперь в твоих руках — настоящая бомба, Полин.

— Это значит, что ничего не закончилось? — в груди холодеет от понимания, что теперь просто сменился главный участник, а остальное…

— Не совсем. Ты будешь в безопасности, если передаешь все схемы Осмолову. У него есть свой финансист. Ему лишь нужны рабочие пути, чтобы не терять на этом время.

— Это точно сработает? — недоверчиво спрашиваю я.

— Да, Поль. Сработает. Мне жаль, но без тебя закрыть этот вопрос не выйдет.

— Думаю, нам даже встречаться не придется… — Муж вопросительно смотрит на меня. — Когда я поняла, что все зашло слишком далеко, то подстраховалась и сделала флешку с данными. Там вся необходимая информация.

— Ты гений, родная, — улыбается Назар, осторожно приобнимая. — Мне бы не хотелось, чтобы вы встречались.

— Поверь, мне тоже.

— Но знаешь, кое за что тебе все же придется расплатится, — задумчиво добавляет он.

— Ты о чем?

— О твоем самоуправстве и попытке решить все самой. — Взгляд Адамиди становится жестким и даже холодным. Он редко бывает таким со мной. Но если уж дошло до этого, то все — дело серьезное. Нервно сглатываю, понимая, что, по сути, он прав. И повод для подобного у него более, чем весомый.

— Прости… Я хотела тебя защитить. Ты ведь… Ты бы не согласился участвовать, а тогда…

— Больше никогда. Поклянись! Что больше никогда не станешь решать за меня, что я смогу, а что нет! — требует Назар. — Ты поняла меня?!

— Да, — виновато соглашаюсь. — Прости меня…

— Одним “прости” ты не отделаешься, дорогая. Но сначала ты все же поправишься, — многозначительно усмехается он.

И я даже знаю, что последует за этим его обещанием. Теперь, когда воспоминания вернулись, я понимаю куда больше. Потому смущенно краснею и отвожу взгляд.

— Именно, Поль. Будешь отрабатывать за каждый день, проведенный без тебя.

И я даже не против. Если это будет с ним…

Время реабилитации я вспоминаю с ужасом. Потому что безумно скучала по Платону. Чуть не каждый день просилась на выписку, но лечащий врач был неумолим. Назар приезжал ко мне ежедневно. А вечерами звонил и по видеосвязи показывал нашего сына.

Воспоминания еще долго всплывали отдельными образами во снах. Ничего особенного, но некоторые последствия травмы еще давали о себе знать. Однако теперь я была готова к подобному. Ведь так я вспоминала много мелочей важных и не очень. Например, однажды мне приснилось, как я снова рожаю Платона. Повезло, что в этот день Назар решил заехать пораньше, иначе бы я в панике свела с ума всех медсестер. Потому что роды прошли не без осложнений.

И только мужу удалось успокоить меня и убедить перестать плакать.

Мы все же подали заявление в ЗАГС. Да формальность. Но для меня это был своего рода праздник.

Ник и Ева улетели к себе и из-за сильного токсикоза снова прилететь не смогли. С Евой мы часто созваниваемся и болтаем о мамских вещах. Никас совсем слетел с катушек и обложил свою любимую такой заботой, что та уже на стенку от нее лезет.

С моими родителями разговор вышел непростым. Конечно, я не стала рассказывать им всей правды — ни к чему волновать их. Но появление внука из ниоткуда восприняли они очень остро. Мама долго ругалась, говорила, что не так она меня воспитывала. И если честно, не знаю, чем бы все закончилось, если бы не Назар. Он довольно вежливо, но твердо поставил точку, дав понять, что либо теща перестает меня пилить и угнетать чувством вины, либо внука они увидят нескоро.

Что касается истории с нелегальным бизнесом, в котором я была невольной участницей, все уладилось. Я еще долго не верила и все ждала, что что-то да прилетит. Даже заверения мужа не срабатывали.

Я боялась. Боялась снова испытать то чувство безысходности и страха за семью. Информацию Осмолову передали, и больше мы про него не слышали. Как собственно и про Емельянова. Контракт с “АдамКорп” он в итоге заключать не стал.

Только спустя пару месяцев Назар пусть и неохотно, но все же рассказал о роли Олега во всей этой истории.

А ближе к зиме в столицу снова прилетел Зверев со своей семьей и пригласил нас к себе в гости.

С Викой, его женой, мы не то чтобы дружили, но общались вполне неплохо. А теперь общих тем у нас прибавилось. И пока мужчины жарили мясо на мангале, мы дружно накрывали на стол. Богдан присматривал за младшей сестрой и Платоном, который так и норовил куда-нибудь влезть. Сын наш пошел довольно рано, и как только освоил этот вид передвижения напрочь отказывался сидеть в коляске.

— Мила! — одергивает Вика дочь. — Ну, хватит! Не обижай Платона!

Малыши снова не поделили очередную игрушку, а Богдан со всей ответственностью пытается донести до них разговором, что нужно играть по очереди. Естественно, крохам его слова до лампочки. Особенно Платоше.

— Вот ведь егоза, — вздыхаю, забирая на руки сына. — Разве так можно? Милый, ты же в гостях, а ведешь себя так, что маме стыдно будет.

— У нас все готово, — сообщает Демьян, оказываясь неподалеку. Проходя мимо жены он ненавязчиво приобнимает ее и идет дальше. У них так всегда. И глядя на них, невозможно не восхищаться такими отношениями.

— Не замерзла? — спрашивает Назар. — Ты что-то бледная.

— Все нормально, — улыбаясь, а потом ветер дует с его стороны, и я чувствую запах шашлыка, от которого…

Быстро сажаю сына в коляску, но успеваю сделать всего пару шагов, прежде чем меня складывает в приступе тошноты.

Становится так стыдно и неловко, что я даже глаза боюсь поднять. Муж заботливо подает салфетки, поправляет волосы и даже откуда-то достает кружку с водой.

— Ты как? — напряженно смотрит на меня. — Голова не болит? Может, к врачу?

Ловлю хитрый взгляд Вики и понимаю, что сюрприз мой, похоже, придется вручить немного раньше.

— Не надо врача, — обреченно выдыхаю. — Я знаю, что со мной.

— Что? — цепко спрашивает Адамиди. — Это из-за лекарств? Ты ведь давно не пьешь их. Может, надо другие…

Он еще что-то говорит, а я бесконтрольно улыбаясь. Демьян ухмыляется уже на пару с женой. Соображает явно куда быстрее своего друга.

— Не надо, — мягко прерываю мужа. — Это временно, Зорь. Через несколько месяцев само пройдет.

Он непонимающе смотрит на меня, а затем меняется в лице.

— Это… Ты… Ты серьезно?!

— Ага. Надеюсь, ты не против еще одного Адамиди.

Тот подхватывает меня на руки и кружит.

— Полинка, — счастливо улыбается муж. — Спасибо! Спасибо тебе, родная…

Опускается на колени и прижимается к животу сначала губами, а затем лбом. После чего подскакивает и настойчиво застегивает куртку.

— Холодно же, глупая! А ты раздетая. А тебе еще рожать!

В этот момент я понимаю, что, возможно, у Евы еще не все так страшно в плане гипер опеки. Судя по всему, Назар брата переплюнет. Но я готова. Потому что с ним. Потому что вместе.