Приручи мою душу (СИ) - "Asti Brams"
Помощь проекту
Приручи мою душу (СИ) читать книгу онлайн
Он вдруг снова газанул, словно завелся от собственных слов и, обгоняя машину, выехал на встречку. Впереди был поворот, откуда показался грузовик, и время замедлило ход… Дыхание перестало заходить в легкие, в ушах поднялся шум, а по телу рассыпались иголки.
Это не реально… Не реально…
Он же опытный водитель! Он успеет!
Но я уже всем своим существом понимала, что нет…
«Все наши слова, под покровом ночи.
Нам пророчили любовь, но мы так порочны…»
В сознание врезался резкий визг тормозов и крутой поворот, который прибил меня к двери. Сильная встряска и я услышала, как хрустнули внутри мои кости, а затем… наступила темнота. И только музыка о тумане застряла в ушах..
Никогда не знаешь, когда все закончится. Так внезапно, неожиданно, страшно.
— Снежана… Ты меня слышишь?!
Женский голос как будто издалека, из глубины, он неприятно задевал мои барабанные перепонки, заставляя выныривать в настоящее. Через боль и мучения…
— Так. Она очнулась! — оповестил чей-то строгий мужской баритон.
Господи, как же больно… Каждое ребро будто копьями пронзило, едва я всхлипнула!
Я не могла открыть глаз — от света голова раскалывалась. Я хотела вернуться назад — в темноту… Зачем они меня забрали у нее?!
— Где я?.. — надломленный голос раздался из моих пересохших губ.
— Все хорошо, девочка, ты в реанимации, — успокаивающе сообщила какая-то женщина. — Мы все очень ждали твоего пробуждения.
— Что… произошло?..
Язык еле ворочался и каждая мышца в теле, словно атрофировалась и пропиталась болью. Больше всего ныла рука, вся правая сторона головы и грудная клетка… Она так давила, будто на мне кто-то сидел!
— Ты не помнишь? — мягко спросила та же. — Тебя буквально вытащили с того света, Снежана. Авария страшная.
Густой туман в сознании с трудом рассеивался и не позволял мне вспомнить последние события. Из-за этого меня охватила паника, и дыхание стало болезненно тяжелым.
— Тише-тише, спокойно. Все потом. Сейчас отдыхай и ни о чем не думай.
Это назойливый индикатор начал пищать чаще, но постепенно я перестала его слышать и вернулась в свою темноту.
Когда я открыла глаза вновь, в голове застыла жуткая серая картина… салон автомобиля, Филипп рядом, мы стоим посреди трассы, а вокруг не души. Страх и растерянность застыли в его зеленых глазах, которые он не отрывал от моего лица.
— Что я наделал!.. — застрял в ушах испуганный голос Фили, и в этот момент я увидела, что он весь в крови. Она сочилась из его головы из рук, пропитывала его рубашку, кожаную обивку сидения…
Я зажмурилась и тихо заскулила, желая скорее прогнать образ, от которого холод окутывал меня с ног до головы.
— Снежана!.. — услышала прямо над собой и резко открыла глаза. — Слышишь меня? Я рядом… рядом…
Увидев искаженное беспокойством лицо папы, я испытала облегчение от того, что со мной рядом кто-то родной. Он сильный. Он защитит меня от этого ужаса.
— Зачем же ты так, моя маленькая, — с трудом выдавил он, покачав головой. — Я чуть не потерял тебя…
В отражении его глаз я увидела свою перебинтованную голову и исцарапанное лицо, и слезы обожгли мои виски от шока.
— Что со мной?.. — спросила дрогнувшим голосом, только сейчас увидев, что моя правая рука в гипсе.
— Ты поправишься, обещаю! — ответил он сбивчиво. — Здесь тебя на ноги поставят, а потом… пройдешь полную реабилитацию в Швейцарии.
Я никогда не видела отца таким потерянным и сломленным. Душа рвалась на части от его вида. Но неожиданно пульс участился от иной мысли, что лучом разрезала сознание…
— Я не успела, — в панике произнесла я, наконец, осознав, почему в груди комком давит тревога. — Не успела приехать, папа!..
Я попыталась подняться, но он тут же остановил меня.
— Куда ты подорвалась, даже не вздумай!?
— Ты с ним виделся?.. — спросила я, задыхаясь от вспышки адреналина. — Ты поехал?..
— Поехал, — сообщил отец, поджав губы. — В порядке твой черт, так что угомонись!
Я обессиленно вернулась на подушку, задержав доверчивый взгляд на лице отца.
— Ты зря это устроила, Снежана, — сказал он с холодным осуждением. — Но обошлось. Мы быстро сообразили, что ты нас на какой-то цирк приманила.
Прикрыв глаза, я сделала прерывистый вдох, обжигаясь о понимание, что могло не обойтись!
— Зачем он это сделал? — произнесла я слабым голосом сквозь стиснутые зубы. Обида и гнев на Филиппа застряли комом в горле. — Как он это объяснит?.. Объяснит мне, глядя в глаза?!
— О чем ты говоришь? — раздался хмурый голос папы, и я поймала взглядом его каменное лицо.
Дыхание давалось с трудом. Мне пришлось сначала насытиться кислородом, прежде чем я смогла задать вопрос:
— Филипп тебе не рассказал? Ты… разговаривал с ним?
Не отрывая от меня глаз, отец медленно выпрямился и лишь спустя несколько секунд молчания бесстрастно произнес:
— Филипп мертв.
Эта новость прошла сквозь мою психику выстрелом и застряла глубоко в костях.
Филипп умер.
Умер, не приходя в сознание еще там — на трассе, в искорёженном джипе.
Эта новость оглушила меня и вышибла из реальности. Отцу пришлось звать врачей, которые сделали мне болючий укол, после которого я превратилась в овощ на несколько дней. А может это была добровольная защита нервной системы?
В любом случае последующие дни стали для меня новым этапом, переворотом в мыслях, переоценкой ценностей, взглядов и веры. Мои глаза то и дело наполнялись слезами — я не могла не плакать о нем. Так рано и нелепо ушел…
Я не могла не плакать и игнорировать, охватывающее колючей проволокой мое сердце, чувство вины. Как же я не разглядела, что беда была так близко?.. Какое право имела втягивать Филиппа во все это?! Все перевернулось теперь для меня и предстало в самом гнусном свете.
Легкомысленная дрянь, ты думала только о себе все это время! ТОЛЬКО О СЕБЕ! Всю жизнь смотришь свысока на других, так теперь в зеркало посмотри!.. Это ты погубила его.
Ко мне никого не пускали, кроме отца, упакованного в бахилы и больничный халат, но меня это почему-то совсем не волновало. Он приходил каждый день и пытался услышать мой голос, но я словно разучилась говорить. Я впала в тяжелую депрессию, и проводила часы жизни в топи своих негативных мыслей. Лишь однажды я нарушила обет молчания…
Понимая свою беспомощность перед моим состоянием, отец сел напротив койки, сложил руки в замок и отрешенно глядя в пространство попросил у меня прощения за боль, которую причинял. Впервые в жизни.
Затем он посмотрел мне в глаза и сказал, что сделает все, чтобы я не попросила. Папа готовился к этому разговору, и я уже знала, на что он пойдет. Ни один мой сон не обходился без Артура. Я подозревала, что меня спрятали от него, спрятали от всех! Возможно, я даже находилась в другом городе…
Однако первые мои слова за несколько дней отец никак не мог предугадать:
— Пообещай, что с твоей стороны Артуру больше ничего не будет угрожать, — попросила я бесцветным голосом, уловив, как упрямо скривились его губы.
— Обещаю.
— И еще… До самого отлета в Швейцарию, он не должен узнать, где я.
Изменившись в лице, папа встретился с моим немигающим взглядом, словно желал убедиться, что не ослышался. Но сразу понял, что я осознавала каждое сказанное слово.
Только Бог знает, чего стоило мне озвучить это решение, которое через агонию рождалось в моих мыслях, и собственной рукой подписать нам с Артуром приговор. Лишь когда папа покинул палату, я дала волю чувствам. Свернулась клубочком на ненавистной жесткой койке и заглушила подушкой свои рыдания…
Прости меня.
Смерть Филиппа непоправимо повлияла на все ориентиры моей жизни, однако не только это заставило меня понять, как можно встретиться лицом к лицу со смертью. Внезапно, ничего не подозревая. И как легкомысленно мы относимся к жизни, которая может оборваться в любой момент!