Босс моего босса (СИ) - Иванова Валерия

У меня нет парня, нет работы, нет денег. И кто сказал, что быть взрослым круто?

Елисей

- Бомж, проститутка и звезда мирового масштаба, — раздается насмешливое. Распахнув глаза, поднимаюсь с жесткой лавки. По ту сторону решетки стоит Былинин.

— Поздравляю, Воронцов, это успех, — хлопает в ладоши с до раздражения довольной улыбкой. Так бы и врезал ему промеж глаз, но вместо этого отворачиваюсь, ухмыльнувшись.

Как человек, мой агент — полное дерьмо, а вот как профессионал — высший класс, поэтому приходится мириться с некоторым его занудством и тараканами. У нас частенько происходят недопонимания. В основном они возникают на почве его племянницы. Мы как-то зажигали с девчонкой, но она оказалась сильно впечатлительной. Вообразила, будто у нас отношения, бегала за мной, жутко надоедала. В общем, было море слез и истерик. В итоге я вышел крайним.

— Для вас, Сергей Олегович, я на бис выйду, — сарказм — мое второе имя. Былинин смотрит молча из-под хмуро сведенных бровей.

— Долго мне в этой дыре сидеть? — окидываю взглядом решетку. Мои соседи прижухли, не отводят от меня глаз. Прекрасно. Надеюсь, они не киноманы. Еле выдержал эту компашку в камере, селфи и фанатских объятий не перенесу.

— Моя воля, Воронцов, на недельку бы еще продлил твое заключение. Отдохнул бы, подумал над поведением, — он считает, что это остроумно. У старика совершенно нет чувства юмора.

— Так в чем вопрос, оставайся, Олегыч, а я пойду, — облокачиваюсь о прутья решетки. Былинин пыхтит от злости, а я смотрю на идущего в нашем направлении полицейского. Мужчина открывает замок камеры, жестом дает понять, чтобы я следовал за ними.

Забрав с лавки куртку, выхожу в коридор. От движений пальцев содранные костяшки начинают ныть. Закидываю одежду на плечо, разминая руки. Думаю только об одном. Поскорее оказаться дома, подальше от всего этого дерьма. Нажраться и забыться. Вот мой план на ближайшие дни.

— А где кортеж? Где пресса? — вздыхаю, как только мы выходим из дверей участка. Оглядываю пустынную ночную улицу, ловлю недовольный взгляд агента.

— А, нет. Не пустая, — нервный смешок срывается с губ, когда я вижу, как навстречу нам по ступенькам поднимается Лена. Лицо зареванное, тушь растеклась. Но, зараза, и в таком виде она — богиня.

— Благодари Лену, — спрятав руки в карманы брюк, говорит Былинин. — Она не стала заявление на тебя писать и парня своего попросила.

Напоминание о том имбициле — будто красная тряпка для быка. Вспыхиваю в момент. Разнести бы, к чертям, тут все. Что за люди вокруг? Он уже спокойно ее парнем зовется! Учитывая, что мы всего пару дней в разлуке.

— Ох, черт, какие мы добрые, — смеюсь, оборачиваясь к ней. — Лена, прости, что не успел навалять твоему фраеру побольше, чтобы надолго запомнил.

— Ты такой, — кривится девушка, начиная плакать. Смотрит на меня, будто на кусок дерьма. — Ты такой придурок, Елисей. Я съезжаю завтра из дома. Вот твои ключи. — Протягивает мне ладонь.

Так и скрутил бы, да унес домой. Запер бы в квартире и провел беседу. Какого хрена с ней творится? Что в ее голове? Как может так резко поменяться человек? Буквально в считанные дни я стал для нее врагом.

— Елисей, в самом деле, прекрати, — почувствовав воцарившееся напряжение, Сергей кладет ладонь мне на плечо. — Лучше бы поблагодарил девушку. Она тебя спасла от огромных неприятностей.

— Ой, точно, — киваю, прячу охватившую меня злость за смехом. — Спасибо тебе, милая, земной тебе поклон, танец тебе вприсядку, биение челом об пол, молитвы разнообразной красоты и тонкословия! Все для тебя, — сделав поклон, выпрямляюсь. Зашипев, будто разъяренная кошка, Лена швыряет в меня связкой ключей. Только успеваю увернуться, и они пролетают в нескольких сантиметрах от лица.

— Пошел ты, козел! Знать тебя не хочу! — вереща, будто сирена, сбегает вниз по ступенькам, исчезая в салоне своего авто.

— Идиот ты, Воронцов, — протягивает шепотом Былинин. — Понимаешь, что ты творишь? Ставишь под вопрос контракт с Голливудом! Просочись информация об этом инциденте в прессу, у нас будут проблемы! Сможешь тогда попрощаться со своей карьерой! Ты нос сломал парню! Понимаешь, чем это пахнет?!

— Понимаю, — кивнув, подбираю с асфальта ключи. — Гормональным сбоем пахнет, — бросаю через плечо. — Едем, Сергей Олегович. Буду свою роль учить.

Былинин выходит вперед, направляясь к машине, а я швыряю ключи в сторону парка. Нахрен этот дом. И все, что было с ней связано. Спустить все в толчок, как это сделала она.

— Елисей, надеюсь, ты понял, насколько важен сегодняшний эфир? — уже в сотый раз он произносит эту фразу. Ей богу, эта поездка никогда не закончится. Былинин сегодня не в духе. Клянусь, в моем мозгу уже несколько дыр. Надоедливый агент — словно дятел на дереве.

— Я не пойму, почему нельзя было отказаться от этой мути? — возмущаюсь, когда мы выходим из машины. Пробиваемся сквозь толпу фанатов, дежурящих у входа в Останкино. — Ты знаешь, какие у меня отношения с Красильниковым? Этот черт давно напрашивается на пару затрещин.

Пробежав по «коридору», организованному многочисленными секьюрити, заходим в коридор помещения. Тишина бьет обухом по голове. После шумной улице тут — будто в морге.

Былинин, не сбавляя хода, направляется к лифту. До эфира всего несколько десятков минут. Мой агент жуть как не любит опаздывать. А вот я с радостью бы проигнорировал сие мероприятие.

— Елисей, Красильников — успешный ведущий на федеральном канале. Участие в его шоу повысит наши рейтинги, в том числе и нового сериала с твоим участием, — снова заводит шарманку. А мне кажется, что долбанная кабинка лифта дико тесная и плетется, будто черепаха. Стоит створкам открыться, вылетаю наружу.

— Воронцов! — окликает Былинин у дверей гримерки. — Слышишь, я сейчас серьезно, об одном прошу. Не подведи. Просто побудь культурным, сдержанным человеком хотя бы час.

— Ладно, буду я тебе культурным человеком. Но если он затронет тему с Ленкой…

— Не затронет. Я запретил. Он не пойдет против тебя.

Спустя пятнадцать минут я — в студии. Десяток камер, направленных на меня. По правую сторону — зрители, по левую — ведущий. У нас давняя неприязнь с Артуром. Все еще началось со старших курсов Гнесинки. Когда он не прошел кастинг на главную роль Ваньки Петренко. А вот мне этот фильм принес колоссальный успех. Ванька получился — что надо. В общем, так и не пошла карьера артиста у Артура, вот он и подался в ведущие.

Режиссер ведет обратный отсчет. Прожекторы загораются, освещая студию так, что глаза слепит. И спустя пару минут на лице Артура расплывается натянутая улыбка.

— Здравствуй, Елисей, — обращается Красильников ко мне после приветствия зала и представления сегодняшней темы эфира.

— Добрый день.

— Что-то выглядишь усталым, — ироничная улыбка трогает его губы. Слишком фривольное начало его общения со мной заставляет напрячься. Этот придурок не побрезгует ничем, желая закопать меня. И сдается, неспроста он сейчас такой довольный.

- Съёмки нового сериала так утомили тебя, или есть какие-то другие причины?

— Съемки были плотными, — киваю, пытаясь сохранить спокойствие. — Поэтому немного устал. Но всего пару дней, и я буду в строю.

Артур молчит, давая возможность перевести тему в другое русло. Рассказываю вкратце о новом сериале, о своем герое — молодом, подающем надежде хирурге, вынужденном пожертвовать своей карьерой ради любви.

— Это замечательно, Елисей, — ухмыляется, смотря в упор. — Тебе всегда достаются роли героев. Благородных рыцарей, спасающих несчастных героинь. А какой ты в жизни?

— Я обычный парень, ничем не выделяющийся из своего окружения. Со своими недостатками и тараканами в голове, — пытаюсь перевести на шутку, но он не дает свернуть.

— О тебе ходит много слухов. Кто-то говорит, что ты меняешь девушек так же часто, как и свои носки. После съемок в «Границе» поговаривают, что у тебя был роман с твоим напарником, Кириллом Ларионовым.