Право на сына (СИ) - Черно Адалин

Несмотря на то, что Максим не может внятно объяснить, что же происходит и кто я такая, мне становится так хорошо. Вся вина куда-то улетучивается, а необходимости разговаривать и подбирать слова больше нет. Максиму явно нравится эта девушка, иначе он успокаивал бы меня. Ту, с которой якобы хочет отношений и мечтает все наладить. Но нет. Макс обнимает ее и говорит, что между им и мной все давно кончено.

— Мы правда расстались, Ирина, — подтверждаю слова Макса. — Я приходила чтобы поговорить, не больше. Внизу меня ждет мой молодой человек. Спасибо вам, — произношу и, развернувшись, сбегаю по лестнице.

У подъезда наталкиваюсь на Стаса, который, видимо, шел за мной. Его ладони накрывают мои плечи, взгляд устремлен на лицо. Он хмурится, из-за чего на его лбу проступает глубокая складка, а вокруг глаз собираются одинокие морщинки.

— Все в порядке?

Он тревожится за меня, а я неожиданно даже для самой себя начинаю смеяться. Громко и заливисто, хохочу, чувствуя, как меня отпускает здесь и сейчас. Терзающее меня чувство вины испаряется, в груди разливается приятное тепло — это значит, что я обрела гармонию с собой. Перестала переживать о том, что не объяснилась с Максимом. Это ведь и не нужно.

— Он что обидел тебя? — зло произносит Стас и устремляется к подъезду, но я успеваю перехватить его за руку.

— Меня никто не обижал, — кажется, я свечусь как новогодняя елка. — У Максима подружка есть. Девушка. Красивая.

Стас, кажется, выдыхает и обнимает меня, прижимая к себе.

— Ты от радости за бывшего такая счастливая и странная?

— Ага, — киваю, отрывая голову от его груди и встречаясь с ним взглядом. — Я больше не чувствую себя виноватой.

— Ты ни в чем не виновата.

— Теперь я это знаю.

Мы вместе идем к автомобилю, но на полпути нас останавливает крик:

— Настя!

Мы со Стасом синхронно поворачиваемся. Максим идет к нам на встречу, оборачивается, поднимает голову вверх. Я слежу за его взглядом и вижу Ирину. Она наблюдает за нами с балкона, но почти сразу уходит, видимо, убедившись, что я действительно с другим и ее парень меня не интересует.

— Я хотел извиниться, что все так получилось. Мы неделю назад познакомились и… вот, — он машет рукой в сторону дома, а я понимающе киваю.

Конечно, так правильно. Я далекая запредельная мечта, а здесь доступная живая девушка. Глупо было не воспользоваться шансом. Впрочем, это ведь прекрасно! У меня есть Стас, а у него Ирина, которая совершенно точно к нему неравнодушна.

— Я рада за тебя, — произношу, улыбаясь. — Она красивая и, я уверена, ты ей нравишься.

— И она мне, — кивает Макс. — Странно да, две недели назад меня выставлял за дверь твой парень, а сейчас я готов сказать ему спасибо. У нас правда не было будущего.

Я киваю, а Стас пожимает Максиму руку, чего я совершенно от него не ожидаю. Внутри все горит от ощущения, насколько же всё правильно. Максим нашел девушку, с которой счастлив, мама кажется осознала свои ошибки, у папы, судя по последним анализам, все прекрасно со здоровьем, а у Дани появился отец, который души в нем не чает, задаривает подарками и надоедает вниманием.



— Удачи вам, — говорит на прощание Максим. — Дане привет. Я буду скучать.

Когда мы оказываемся в машине, я окончательно расслабляюсь, переплетаю наши со Стасом пальцы и целую его в шею.

— Всё… теперь я точно твоя на весь день.

— Половину из него у меня украли разборки с бывшим, — замечает Стас. — Но мы наверстаем, правда, кое-куда мы уже жутко опаздываем.

— И куда же?

— Увидишь. И почувствуешь.

Стас привозит меня в ресторан. Казалось бы, ничего необычного, но так я думаю только до того момента, как мы попадаем внутрь. Нам дают меню и просят выбрать не по названиям блюда, а по цветам. Я непонимающе смотрю на Стаса, а он мне подмигивает. В итоге я останавливаюсь на синем и зеленом сетах, которые символизируют рыбу, морепродукты и вегетарианское меню, а Стас выбирает красный и тоже зеленый. Мясо и вегетарианское. Что же еще.

Нас просят сдать мобильные телефоны и спрашивают, не одеты ли на нас вещи, которые светятся в темноте.

Я только сейчас понимаю, куда мы пришли.

— Спокойно, мы будем в отдельной комнате, и за нами будет закреплен официант.

Я киваю. Темноты я не боюсь, но в ресторане, где нельзя заказать еду и придется сидеть в кромешной темноте, мне немного не по себе. Нас проводят внутрь, помогают сесть за столик и просят подождать, пока приготовится наш заказ. Попав внутрь я все время жду, что мои глаза привыкнут и я начну различать силуэты или предметы, увижу белую скатерть, например, или еще что-то, но ничего нет. Я успеваю только изучить столик с шероховатой скатертью и наткнуться на руку Стаса, который в этот момент очевидно делает то же, что и я.

— Ты уже был здесь? — тихо спрашиваю, будто нас могут услышать.

— Нет, впервые. Необычно. И я тоже ждал, что глаза привыкнут, хотя меня предупреждали, что нет. Все… хорошо?

Я улавливаю в его голове встревоженные нотки и улыбаюсь, потому что он волнуется о моем состоянии. Переживает и тревожиться, что мне может быть плохо или не по себе. Все же, место для встречи он выбрал… необычное. Я только слышала о таких ресторанах, но никогда их не видела и, тем более, не была внутри.

— Как ты выбрал это место?

— Хотел по-настоящему побыть наедине. Без телефонов, криков соседей и других факторов. Это место отличная возможность почувствовать друг друга.

Не могу с ним не согласится, ведь даже сейчас ощущаю искренность, исходящую от него. Концентрируюсь на мягком едва ощутимом поглаживании большим пальцем моей руки, на том, как Стас сжимает мою ладонь, как подносит ее к губам и целует влажными губами. Кожа покрывается мурашками, я начинаю дрожать всем телом, потому что отсутствие возможности видеть пробуждает ощущения. Мне хочется, чтобы он был рядом, кожа к кожа, тело к телу, чтобы придвинулся ближе и обнимал крепче.

Официант приходит совсем неожиданно и тихо, потому что я настолько погружена в свои ощущения, что ничего не слышу. Перед нами расставляют блюда. Я слышу лишь звон тарелок и столовых приборов. Официант предлагает помощь, от которой Стас отказывается. Он соглашается и говорит, что его всегда можно вызвать, нажав на кнопку под столом.

Мы благодарим его за обслуживание и снова остаемся одни. Тишина, на удивление, совсем не давит, наоборот, помогает почувствовать момент, прислушаться к ровному дыханию Стаса, к своему биению сердца, которое в его присутствии ускоряется. Мы практически наощупь едим. Я накалываю что-то на вилку и отправляю в рот, ощущая целый бум вкусовых ощущений: соленое, слегка кисловатое и… скользкое.

— Что у тебя? — спрашивает Стас.

— Осьминог, — останавливаюсь почему-то именно на нем.

— А у меня баранина. Все слишком предсказуемо, — вроде бы с нотками разочарования, но довольно весело произносит Стас. — Выпьем? Правда, не уверен, что получится соприкоснуться бокалами.

Я шарю рукой по столу, натыкаюсь на бокал, удерживаю его, чтобы не пролить заказанное вино на стол и поднимаю, кажется, не слишком высоко.

— Я готова.

— И я, — шепчет Стас. — Давай аккуратно, чтобы не разбить?

— Ага.

Мы таки соприкасаемся бокалами, аккуратно, едва слышно, но звон все равно ощутим. Наверное потому что обострены ощущения.

— До дна?

— Постараюсь, — отшучиваюсь и пригубляю вино, пробуя его на язык.

— Только не залпом, — предупреждает Стас. — Ты должна распробовать каждый глоток. Ко дну раскроется весь букет напитка.

Я безоговорочно верю Стасу, делаю маленькие глотки и жду того самого момента, когда вино раскроется, но в конце лишь ощущаю что-то холодное, что коснулось губ и со звоном вернулось на дно бокала. Сглатываю, чувствуя, как сердце разгоняется до максимальной отметки. Барабанит о грудную клетку так сильно, что мне становится трудно делать вдох.