Юлия Кантор - Заклятая дружба. Секретное сотрудничество СССР и Германии в 1920-1930-е годы

В 1921 г. в Москве и в Берлине состоялся первый, двухэтапный, раунд секретных российско-германских переговоров о сотрудничестве в военной сфере. Это событие стало отправной точкой секретного военно-политического союза двух государств, продолжавшегося в различных формах два десятилетия. Тема советско-германского альянса была абсолютно недоступной для изучения до начала 90-х гг. прошлого столетия. Снять гриф секретности с документов, проливающих свет на союз нашей страны с государством, принесшим миру самую кровопролитную в истории человечества войну, в условиях советской реальности было невозможно. Обнародовать материалы, доказывающие участие СССР в масштабной милитаризации Германии в межвоенный период, – тем более.

В среде западных специалистов эта тема хотя и изучалась, однако не избежала как сугубо идеологических, так и фактических искажений. Те и другие в значительной степени стали неизбежным следствием «холодной войны»: с одной стороны, СССР воспринимался как «империя зла», с другой – «железный занавес» не давал зарубежным историкам возможности получить доступ даже к малой части открытых по этой теме советских архивов.

В последние полтора десятилетия ситуация изменилась, и доступ к документам названного периода несколько облегчен. Однако актуальная тема военно-политических отношений рейхсвера и РККА, проливающая свет на истоки внутренних военно-политических процессов 30-х гг. в СССР и изменения международной обстановки, остается изученной лишь фрагментарно, в отличие от проблематики, связанной с непосредственным началом Второй мировой войны. Между тем без детального изучения этой темы невозможно понимание предпосылок ее начала, межвоенных политико-экономических тенденций СССР и Германии, трансформации международного политического климата в этот период и становления тоталитарных режимов в двух странах.

Советско-германские отношения 20–30-х гг. занимают особое место в социально-политическом дискурсе XX столетия. Их развитие стало важным звеном в общей цепи событий, которые привели к развязыванию нацистской Германией Второй мировой войны.

Каковы побудительные мотивы возникновения советско-германских военно-политических контактов в начале 20-х гг. и какова их динамика в последующие два десятилетия? Как сказалось секретное сотрудничество на обороноспособности СССР и Германии? Под влиянием каких факторов принимались сложнейшие внутри– и внешнеполитические решения в этой сфере в Москве и в Берлине до и после прихода к власти Гитлера? Знала ли Европа о том, что СССР и Германия нелегально испытывали новейшие танки, самолеты, отравляющие вещества на российских полигонах? Какая роль отводилась в этой «секретной игре» разведкам? Как репрессии в РККА 1937–1938 гг. отразились на военном потенциале нашей страны и на гитлеровских планах «пути на восток»? Ответить на все эти непростые вопросы, изучая ранее неизвестные как в России, так и за рубежом архивные источники, и стремился автор этой книги. В ее основу легли коллекции документов из Архива внешней политики РФ, Центрального архива ФСБ РФ, Российского государственного архива социально-политической истории, Архива внешнеполитического ведомства ФРГ, Федерального Военного архива ФРГ, Федерального архива ФРГ, Баварского государственного военного архива и др. Подробный библиографический и археографический обзор по теме размещен в разделе «Источники и литература».

Эта книга не могла бы «состояться», если бы не требовательное и доброжелательное внимание к ней (и к докторской диссертации, которая легла в ее основу) доктора исторических наук, академика РАН А. А. Фурсенко. А. А. Фурсенко был первым читателем и рецензентом этой работы.

Хотелось бы выразить глубокую благодарность начальнику Управления регистрации и архивных фондов ФСБ РФ доктору юридических наук, генерал-лейтенанту В. С. Христофорову за возможность ознакомления с уникальными документами из Центрального архива ФСБ, касающимися советско-германского военно-политического сотрудничества и «Дела о военно-фашистском заговоре в РККА», и за ценные историко-правовые замечания и рекомендации.

Также искренняя признательность – Чрезвычайному и Полномочному Послу России в Бельгии доктору исторических наук В. Б. Лукову за консультации по специфике истории международных отношений.

Хочется поблагодарить и немецких коллег – доктора М. Цайдлера и Б. ван Канн, оказавших существенную помощь в поисковой работе в архивах ФРГ.

Первая мировая и российская Гражданская войны закончились – расколотый мир «собирал» новую геополитическую карту. И вновь образованные, и сохранившие себя во время социальных катаклизмов государства искали партнеров, зачастую руководствуясь принципом «дружбы против общего противника». Главнокомандующий рейхсвером[1] генерал фон Сект, немецкий протагонист военно-политических контактов Германии и России, считал: «Разрыв версальского диктата может быть достигнут только тесным контактом с сильной Россией. Нравится нам коммунистическая Россия или нет – не играет никакой роли. Что нам нужно – это сильная Россия с широкими границами – на нашей стороне. Итак, никаких Польши и Литвы между нами… И мы получим наши восточные границы по 1914 г. Для Германии важно посредством Советской России развязать путы Антанты»[2].

Основные ограничения вооружения Германии, установленные в Версальском договоре, сводились к следующему. Численность рейхсвера не должна была превышать 100 тыс. человек. Предельный состав высших войсковых соединений был определен в 7 пехотных и 3 кавалерийские дивизии. Обязательная военная служба отменялась. Срок вольнонаемной военной службы не мог быть менее 12 лет. Германии запрещалось иметь танки, тяжелую артиллерию, химическое оружие, военную авиацию и подводные лодки. Она не могла иметь более 6 броненосцев с предельным водоизмещением до 10 000 тонн, 6 легких крейсеров до 6000 тонн, 12 контрминоносцев до 800 тонн и 12 миноносцев до 200 тонн. Кроме того, численность офицеров, материальной части, число военных заводов и ряд других факторов были строго регламентированы.

Разоружение Германии было произведено под контролем союзнической комиссии, организованной после подписания Версальских соглашений. Но даже после этого Германия обязывалась допускать контроль своих вооружений, который должен был бы осуществляться Лигой Наций, в случае принятия Советом Лиги соответствующего решения. Однако такая проверка ни разу не была применена, хотя в прессе и заявлениях политических деятелей ряда стран, в особенности Франции, постоянно поднимался вопрос о скрытых германских вооружениях[3]. Последний орган этой комиссии – авиационный гарантийный комитет – прекратил свою деятельность 1 сентября 1926 г.

Когда еще шла война с Польшей, немецкое военное ведомство считало, что она закончится победой Советской России, и в связи с этим задумывалось о перспективах сотрудничества. Об этом, в частности, свидетельствуют документы, хранящиеся в Федеральном военном архиве ФРГ (ВА-МА).

«Военное министерство рейхсвера 31.07.1920

Секретно

Начальник управления генерал фон Сект

Победа над Польшей вызвала надежды, которые могут стереть ясные очертания для действий рейхсвера. Эта победа вновь воскресила мысль, что Германия может уйти от Версаля только бросившись в объятия коммунизма. И что можно с русской армией начать новую войну против Антанты… Это опасная тенденция, нужно оградить себя от такой помощи со стороны России: она чревата переходом Германии к большевизму. Единственный путь для Германии в будущем – в нейтралитете к Антанте и к России. Если хотим начать с Россией дружеский экономический обмен, если хотим помочь ей во внутренней реконструкции, то должны действовать как сильное государство. То есть – абсолютный порядок внутри и борьба против любого переворота».[4]

Умонастроения прусской военной элиты начала 20-х гг. прошлого века весьма отчетливо обрисовал заместитель начальника Штаба РККА М. Н. Тухачевский, посетивший Германию как «офицер связи» между рейхсвером и РККА. Он обращал внимание на то, что в офицерских кругах бросается в глаза упадок духа – как следствие положения Германии после Версальского мира. Все мечтают о «сильном человеке», который сплотит все партии и восстановит германское могущество. «С особой ненавистью относятся офицеры к социал-демократам», – констатировал он. Один из сопровождавших Тухачевского офицеров говорил, что, будучи рабочим, вступил бы охотнее всего в партию Гитлера, а во вторую очередь – в компартию[5].