Николай Либман - Творчество Н.С. Лескова 60-80-х годов XIX века

В романе «В водовороте» Писемский говорит о по­литической жизни, борьбе классов и сословий. Это не­обычный для него роман, но очень современный для того времени. Главный герой - князь, который делается рево­люционером через научные изыскания: он естествоиспы­татель, материалист. Для него материя первична, она его вовлекает во все это: надо установить справедливый ми­ровой порядок; должна быть полная свобода всех чувств; распределение богатств.

Писемский делает все топорно, у него нет изящества. Это видно в изображении любви. Тургенев часто смеялся над сценами любви у Писемского, а не надо - они очень реалистичны.

Критик социологической школы П.Н. Сакулин о беллетристике 60-80-х годов отозвался так: «мелкотрав­чатая литература», созданная писателями, живущими «от пера» (сам термин встречается еще у С. Шевырева в 30-е годы XIX века). В чем особенность «мелкотравчатой ли­тературы»?

Для Толстого, Тургенева творчество по сути было чем- то вроде развлечения, наслаждения. У Достоевского уже по-другому: он тоже живет «от пера». Некрасов создал фонд помощи писателям, зарабатывающим литературным тру­дом. О чем они писали? У Толстого мы видим рядом с ари­стократами мужиков, но о простолюдинах он ничего не пишет. А ведь есть еще духовенство, разнообразное чинов­ничество (Гоголь первый описал ступенчатость чиновниче­ства), мещанство - это ремесленники, мелкие торговцы. Так вот общую картину жизни России представляли имен­но так называемые «писатели второго ряда»: автор «буль­варных романов» Крестовский («Петербургские трущо­бы»), Левитов («Говорящая обезьяна»), Помяловский («Ме­щанское счастье», «Молотов»), Решетников, Воронов.

Есть писатели талантливые, а есть бесталанные, но они все входят в историю литературы. Корифеи литерату­ры постоянно их читали! Ведь они пишут обо всем, а кори­феям главное - выразить идею, и обычно - идею века. А читатель требует от писателя ответов на вопросы сего­дняшнего дня. Помимо глобальных идей, есть необходимые мелочи - вот их мы встречаем у других писателей. Вся эта суета сует, пошлость, обыденность, повседневность, «тина мелочей» - они только ее и знают и вслед за Гоголем возво­дят в «перл творения». Голод, нищета, которые ведут к озлоблению, зависти, - вот темы этой литературы. Тема го­лода была обойдена большими классиками. Но для других эта тема основная, и есть писатели, которые испытывали чувство голода (Решетников «Подлиповцы»).

Салтыков-Щедрин с необыкновенной смелостью мыслителя, умеющего смотреть в глубь явлений, сопоста­вил произведения Толстого («Анна Каренина») и Решет­никова («Подлиповцы»). Салтыков-Щедрин указывает на социальный аспект конфликта в «Подлиповцах». Конт­раст, проведенный Щедриным, убедительно показывает несоизмеримость трагедии личности и трагедии целого класса.

И все это рассказывается языком, который большим писателям недоступен, непонятен как средство выраже­ния духовно-физической сущности человека. «Мелко­травчатые» писатели создают целую языковую гамму.

А мастера целиком переносят ее в свои произведения. Художественная литература - это движение и объедине­ние художественного опыта. Словечки, фразы героев Левитова не ускользают от великих писателей. Слова и вы­ражения из очерков Глеба Успенского мы встречаем у Тол­стого. Слово «кровиночка» Достоевский взял у Левитова. Работая над романом «Бесы», Достоевский внимательно читает роман Лескова «На ножах». Название пьесы Тол­стого «Власть тьмы» подсказано рассказом Г. Успенского «Власть земли».

Толстой не создал реального мужика, а создал иде­альный образ Платона Каратаева. У Толстого в изображе­нии Каратаева мы встречаем страшное противоречие: Бол­конский говорит Пьеру, что если лишить мужика труда, то он погибнет (и здесь Толстой гениален). Но его лишили труда, а он не погиб. Образ реального мужика, со всеми его пороками и добродетелями, обусловленными бытом, социальной средой, психологией, создал Н. Успенский.

Н. Чернышевский в статье «Не начало ли переме­ны?» сравнивает рассказы Н. Успенского и «Записки охот­ника» Тургенева и объясняет, что разница между этими писателями - в их происхождении. В этом преимущество и недостаток.

«Мелкотравчатые» писатели имели своих критиков (например, Н.Н. Воскобойников), видевших в этой лите­ратуре самое важное и нужное - живую, а не салонную жизнь.

Есть еще одна литература - «лакейская», когда пи­сатели пишут о великосветском обществе, о котором они ничего не знают. Здесь есть только иллюзия действитель­ности.

В одном из первых художественных произведений - повести «Овцебык» (1863) герой ищет сферу, где можно примирить жизнь с Евангелием и Платоном: как приспо­собить свою жизнь к древней гармонии - «во всем знать меру, быть выше страстей»? Но он не может найти ответы на свои вопросы. Писатель показывает опустошенность героя. Василий Богословский разочаровался в своих по­исках: нельзя перескочить через «мужей кармана», люди не хотят дорасти до его идей. С рабочими у него не вышло, в монастыре не получилось, раскольники тоже его разо­чаровали, жену он оставил. В своей предсмертной запис­ке он написал: «Никто меня не признал своим - и я сам ни в ком своего не признал. Не в ризе учитель - народу шут». Его и воспринимали только как шута, как Дон Ки­хота, глупца-комедианта.

Овцебыка сравнивали с лишними людьми. Но он не лишний человек, а человек, не находящий места в этой жизни. У лишнего человека нет трагедии, он не хочет по­кончить с жизнью, не бежит от нее, хочет ее преобразо­вать, но не умеет. Его главная идея - это идея свободы. Овцебык - другой тип. Он пасует перед жизнью, оказыва­ется несостоятельным ни как атеист, ни как философ, ни как романтик (испугался любви).

Это трагический герой. Персонажи Лескова часто находят выход. Они просветленные. Лесков в своем твор­честве обращается к различным периодам истории чело­вечества и приходит к выводу, что все меняется, веяния времени меняются, а человек остается. Человек - посто­янная величина на земле. Это будет у позднего Лескова. Пока - поиск.

Повесть «Житие одной бабы» (1863) напоминает очерки Н. Успенского, но Лесков осмыслил их по-друго- му: развернул в отдельные повествования. Он не может писать роман, для него это искусственная форма, проти­воположная художественной правде. В центре романа должен стоять герой, а в жизни такого не бывает. Лес­ков называл себя «секретарем жизни», который пишет хартию жизни, свертывая ее на валике. «Житие одной бабы» - это не роман, не одна повесть, а множество пове­стей в одной.

Писатель нашел свою форму романа в хронике («Соборяне»), но никто за ним не последовал, и он сам тоже. Он не романист, это не его жанр: там нужен зага­дочный сюжет, исключительные герои, как у Достоев­ского или Тургенева (сильные женщины, несостоятельные мужчины). С точки зрения Лескова, нет героев, героиза­ция истории искусственна. Писатель идет более простым путем. Он пишет, на взгляд «шестидесятников», прими­тивную вещь - «Житие одной бабы». Это трудное произ­ведение, оказавшееся «не по зубам» русской критике. Его считали слабым. Но оно не слабое, а многоплановое.

В 1860-е годы появился массовый интерес к деревне (Тургенев «Записки охотника», очерки Н. Успенского, у Толстого в «Войне и мире» Платон Каратаев). Если бы Тургенев не написал «Записок охотника», то Успенский восполнил бы это - в его очерках прекрасно изображены русская деревня и мужики. Язык Н. Успенского очень хорош: народный, прозрачно-спокойный. Это говорит о ясности и глубине таланта. Он прекрасный стилист.

Лесков называет произведение «Житие»... Вы по­мните такое произведение у Радищева в XVIII веке: «Жи­тие Федора Ушакова»? Ушаков - атеист, предтеча персо­нажей Достоевского, который отвечает на вопрос: имеет ли человек право распоряжаться собственной судьбой? Герои Достоевского стоят над идеей смерти: человек бес­смертен, если победит страх перед смертью. Но это ниги­листы.

Лесков хочет развернуть не столько идею, не столько историческую ситуацию, сколько показать человека, ге­роя, перенести понятие жизни на понятие житие, изобра­зить подвиг личности. Здесь есть героизация персонажа и изображение жизни как таковой: крестьянский мир, крестьянские персонажи. Особое внимание - к русской женщине. Но не как у Некрасова. Лесков дает лириче­ский образ крестьянки. Настя - мужичка с артистической природой. Пошлость ее не трогает. Ее внутренний мир, голос сильны. Эта натура сказывается в пении. Роман

Насти и Степана дан в форме диалога-пения. Они доходят до сознания, что рождены друг для друга. «И всюду стра­сти роковые...» Лесков любил шекспировское, общечело­веческое. Более романического сюжета не придумаешь. Чувства героев нарастают. Куда же убежишь? Человече­ская природа выступает против всех условностей, но гос­подствующая система этого не допускает. Житие Насти - мытарства, которые она проходит, жестокие личные оскорбления, с ней обращаются, как с животным, только Крылушкин относится к ней по-человечески. После всех сюжетных перипетий (побег, жулик, обокравший их и не давший паспорта, тюремный смотритель, губернатор) Лесков дает трагический и предельно реалистичный фи­нал - Степан умирает в тюрьме, а Настя замерзает ночью в открытом поле. Лескову важно показать силу сердца и чистоту души, чистый внутренний голос двух любящих сердец, который противостоит губящей жестокой реаль­ности.