Вадим Цымбурский - Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII-XX веков

© В.Л. Цымбурский, 2016

© Книжный мир, 2016

Подготовка текста, примечания и библиография Б.В. Межуева, Г.Б. Кремнева, Н.М Йова

Вступительная статья Б.В. Межуева Предисловие Д.В. Бадовского Послесловие С.В. Хатунцева

Книга издана при содействии Фонда ИСЭПИ

Российская политология, при всем своем ученичестве по отношению к западной политической науке, уже имеет собственных классиков, тех, кто способствовал ее развитию в России в девяностые и нулевые годы. Эти годы не прошли безрезультатно для отечественного обществоведения, и прекрасным свидетельством в пользу этого могут являться и произведения Вадима Леонидовича Цымбурского. По основному роду своей деятельности – филолог, специалист по гомеровскому эпосу, Цымбурский, начав работать на ниве общественных наук на рубеже 1980–90-х, оставил ряд очень ярких и даже новаторских произведений в области политологии, актуальное значение которых только сейчас постигается в полной мере его современниками.

Фонд ИСЭПИ и наши коллеги предприняли серьезные усилия, чтобы познакомить отечественную аудиторию с основным трудом Вадима Цымбурского в области политической науки – его докторской диссертацией «Морфология российской геополитики и динамика международных систем XVIII-XX веков». Одна из глав этой незаконченной работы уже была опубликована в первом выпуске за 2015 года «Тетрадей по консерватизму», специально посвященном творчеству ученого. Следует отметить, что работа над подготовкой текста рукописи книги началась осенью 2013 года, то есть еще до трагических событий на Украине, когда важнейшие для концепции Вадима Цымбурского понятия, такие как «лимитроф», «буферные территории», «похищение Европы», приобрели политическую актуальность, до того момента, когда система Россия – Европа пережила очередную трансформацию и прошла сильнейшую проверку на прочность.

Сегодня многие идеи Цымбурского, которые при его жизни казались слишком смелыми и даже эксцентричными, постепенно становятся ключевыми для формирования того языка, которым Россия может описать свою новую геополитическую идентичность, определившуюся уже не только в ходе распада Советского Союза, но и в результате испытания на прочность при посткрымском противостоянии с Западом. Можно сказать, в ситуации нового «стояния на Угре», завершившегося как и первое «стояния», обретением Россией полноценного суверенитета и новой роли в мировом балансе сил. Цымбурский в поздних своих работах предвидел возможность подобного развития событий, и сегодня его геополитическая концепция не только учит нас необходимости отстаивать свою цивилизационную самостоятельность, но также учит сдержанности и национальному самоограничению, без которых любая обретенная самостоятельность неизбежно вырождается в авантюризм.

К сожалению, Цымбурский не смог довести завершить свой труд и стать доктором философских наук – и, увы, ученая степень не орден, ее невозможно присудить посмертно. Фонд ИСЭПИ в какой-то мере исправляет эту оплошность истории. Пусть критики и коллеги ученого судят, был ли автор этой книги достоин степени доктора по совокупности его научных заслуг. Для нас в этом нет никаких сомнений.

Что касается политических взглядов Вадима Цымбурского, то, разумеется, они часто встречали и до сих пор встречают непонимание, даже протесты с разных сторон – и справедливые, и беспочвенные. Но это нормально для крупного ученого, для любого крупного человека. Но очевидно и другое. В своих идейных исканиях Цымбурский всегда руководствовался интересами и благом России, полагая, что ответственному за свои слова и мысли политическому писателю морально недопустимо отрывать себя от общества и государства. Антигосударственный и антинациональный нигилизм был Цымбурскому чужд и враждебен.

Вадим Цымбурский надеялся, что его концепция «Острова Россия» сможет примирить умных либералов и умных патриотов образом новой, свободной и сильной, страны. При его жизни этого не случилось. Но, может быть, как это часто бывает с подлинными политологами, ученый в своих исканиях просто опередил свое время, и мы станем свидетелями слишком позднего для самого Цымбурского исполнения его надежд? Оставим этот вопрос открытым и предложим всем читателям «Морфологии российской геополитики» ответить на него самостоятельно.

Дмитрий Бадовский,

председатель Совета директоров Некоммерческого фонда – Институт социально-экономических и политических исследований

Роман филолога-классика В.Л. Цымбурского с политологией начался в 1986 году, когда его взял на работу в Лабораторию анализа и моделирования политических и управленческих решений Института США и Канады РАН один из ее создателей – Виктор Михайлович Сергеев. Впоследствии, в течение примерно четырех лет, под началом В.М. Сергеева и Андрея Афанасьевича Кокошина Цымбурский занимался изучением советских военных доктрин и, в частности, анализом смысловых вариаций используемых в них понятий «угроза» и «победа». В ходе этого исследования Цымбурский заметил, что авторы советских военных доктрин, в отличие от их более проницательных американских коллег, исходят в своем восприятии «угроз» и «побед» из опыта прошедшей, то есть Второй мировой войны, тогда как этот опыт в ряде случаев не может стать руководящей основой для понимания тех «угроз», с которыми реально может столкнуться Советский Союз в ближайшее время. В эпоху ядерного пата тотальное столкновение двух сверхдержав невозможно, и по этой причине нельзя представлять себе будущую войну как нападение врага с целью оккупации всей территории страны, а будущую возможную победу как безоговорочную капитуляцию противника.

Исследуя эталоны «угрозы» и «победы» в различные эпохи военной мысли, Цымбурский пришел к заключению, что в рамках нынешней фазы милитаризма нельзя ставить войне далеко идущие цели и видеть в ней некое общенациональное дело, что было характерно для военных теоретиков со времен Клаузевица. Прошедшая фаза, начавшаяся наполеоновскими войнами и завершившаяся Хиросимой, характеризовалась преобладанием способов мобилизации населения над средствами уничтожения. В эту эпоху можно было делать расчет на войну до победного конца. Так что дело отнюдь не в «номосе земли», то есть не в особых принципах ведения континентальных войн (как полагал Карл Шмитт, к авторитету которого Цымбурский всегда относился крайне скептически), не допускающих криминализации военного противника и использования жестких насильственных действий против нонкомбатантов, а просто в той логике превосходства мобилизационного потенциала над возможностями уничтожения живой силы, которая позволила революционной Франции, а затем уже и двум Рейхам вести войну на нескольких фронтах, тем самым добиваясь гегемонии в Европе. Цымбурский обнаруживает близкие ему идеи о 150-летних циклах различных милитаристских стилей на европейском континенте у американского ученого Куинси Райта, и теория Райта стала концептуальной основой дальнейших исследований Цымбурского в области политической науки.

В 1990 году ученый покидает Институт США и Канады и на какое-то время переходит на работу в Институт востоковедения. В это время он продолжает писать тексты, которые можно отнести как к теоретической политологии, так и к геополитической публицистике. В частности, в соавторстве с филологами Денисом Драгунским и Гасаном Гусейновым он публикует в журнале «Век XX и мир» целую серию текстов, посвященных теоретической экспликации понятия «империя», где предпринимается робкая попытка освободить это – в тот момент заряженное негативными коннотациями слово – от однозначно антилиберального контекста. С 1991 года Цымбурский активно печатается в созданном в том же году журнале «Полис» («Политические исследования»), где в октябре 1993 года выходит в свет его знаменитая статья «Остров Россия. Перспективы российской геополитики». В 1995 году в альманахе «Иное», собранном Сергеем Чернышевым, появляется и развернутое приложение к «Острову» – статья «Циклы похищения Европы». Здесь делается попытка рассмотреть имперскую активность России в Европе как процесс, характеризующийся последовательными стадиями: А) вхождением в европейскую игру в качестве союзника одной из основных конкурирующих сил на континенте, В) перенесением континентального раздора на территорию самой России, С) резким натиском империи на Европу с перспективой утверждения в ней в роли гегемона, D) отбрасыванием России из Европы объединенными силами Запада и, наконец, Е) попыткой России выстроить суверенное от Запада пространство с помощью геополитической активности на южных или восточных рубежах.