Уильям Стирнс Дэвис - История Франции. С древнейших времен до Версальского договора

323

Автор вспоминает, что в 1905 г. встречал немцев, которые надеялись, что можно было бы убедить Францию забыть о 1871 г. и объединиться с ними против Англии, «ее самого давнего врага»; но он не думает, чтобы какой-нибудь ответственный немецкий государственный деятель считал это возможным.

В деле Мехмет-Али.

Bernhardi. Germany and the Next War.

То есть германские войска вторглись в Бельгию, нарушив международный договор, гарантировавший этой стране нейтралитет, хотя этот документ был подписан и Германией. Клочком бумаги договор назвал немецкий канцлер. (Примеч. пер.)

Того самого, который в 1918 г. был обвинен в предательском сговоре с немцами после начала войны.

Сеннахериб – упомянутый в Библии ассирийский царь, который захватил многие города Иудеи и наложил на нее большую дань. (Примеч. пер.)

Французские военные были так уверены, что война скоро завершится так или иначе, что, кажется, большинство квалифицированных рабочих, изготавливавших боеприпасы, были мобилизованы. Военные предполагали, что бои закончатся до того, как будут расстреляны все снаряды из арсеналов!

Италия, конечно, вступила в войну в мае 1915 г., но в основном сосредоточила свои силы на действиях против Австрии.

Господин Ллойд Джордж, премьер-министр Британии, хвалил господина Клемансо (19 января 1919 г.) такими словами: «Его неизменное мужество, его неутомимая энергия, его вдохновение помогли союзникам достичь триумфа, и я не знаю никого, кому мы больше можем приписать эту победу, чем ему… В нем больше, чем в любом живущем сейчас человеке, воплотились героизм и дух неукротимого и упорного народа его страны».

Декларация эльзасских изгнанников, 14 мая 1918 г.

Фон Хертлинг, который был канцлером Германии во время этой битвы, незадолго до своей смерти в начале 1919 г. говорил, что Верховное командование тевтонов было введено в большое заблуждение донесениями своих шпионов из Парижа. Эти агенты лгали о том, насколько население деморализовано мирной пропагандой, которую они вели среди социалистов, пацифистов и т. д. По словам фон Хертлинга, он действительно ожидал, что к 1 сентября его противники попросят мира. «Разумеется, наше положение было крайне опасным, потому что мы разыгрывали свою последнюю карту. Но что это значило, раз мы были уверены, что побеждаем!..

Мы ожидали серьезных событий в Париже [восстания пацифистов?] в конце июля. Так было 15-го числа. А 18-го числа даже самые большие оптимисты среди нас поняли, что все пропало. История мира была доиграна до конца за три дня».