Мэрилин Хэмилтон - Интегральный город. Эволюционные интеллекты человеческого улья

Я благодарна Дону Беку за то, что он познакомил меня с «MeshWORKS™», «пентадой Блума» и трудами Говарда Блума и его замечательной историей о пчелином улье; а также с созвездием «спиральных волшебников», занимающихся катализацией глобального эмерджентного возникновения: Лоррейн Лобшер, д-ром Брюсом Гиббом, Чери Бек, Питером Мерри и Эльзой Маалуф; и Стивом Макинтошем, набирающим обороты интегральным эволюционным философом.

В параллельной вселенной я благодарю своего коллегу из Университета Роял Роудс, исследователя комплексности и систематики Барри Стивенсона за то, что он познакомил меня с Глендой Иянг из «Human Systems Dynamics»; Ричарда Наулза из «Self-Organizing Leadership»; и Робина Вуда из фонда «Integra». Также я в неоплатном долгу перед Энн Дейл (опять же из Университета Роял Роудс), которая посвятила себя цели расширить границы понимания устойчивого развития в применении к городам, а также перед всеми аспирантами, выбравшими меня в качестве научного руководителя и с такой смелостью докапывавшихся до интегральных озарений; особенно я благодарю Рэй Энн Хартман, подарившую мне книгу о пчёлах, вдохновившую меня на идею о человеческом улье.

Я благодарна моему интегральному сообществу в Канаде и на северо-западе тихоокеанского побережья Америки: Артура Гиллмана, дельфийского оракула, который мучает меня величайшими вопросами о природе вселенной; Майкла Дадли, моего личного ассистирующего библиотекаря в Университете Виннипега; команду «Ginger Group Collaborative», моей всеканадской ризомы, состоящей из особых интегральных визионеров; Карму Рудер и Дана Нунелли, коллаборативных художников; и команду интегральных психотерапевтов – Роберта Мастерса и Диану Бардуэлл.

Я благодарю нетворк «Integral City Capability» и интегральный мешворк людей, которые открыли для меня возможность написать эту книгу, но не упомянуты здесь. Я особенно отмечу тех, кто осмелился предоставить критические замечания на ранней стадии: Карисса Уилер, Кэм Оуэн, Кейт Макларен, Лора Янг и особенно Эдит Фрисен, которые предоставили бесценные, вдохновляющие, интегральные рекомендации по редактуре книге, её улучшению и доведению до зрелости. Спасибо Крису Планту, Ингрид Витвоет и Джудит Брэнд из издательства «New Society Publishers» за то, что они с такой смелостью выступили в качестве генераторов многообразия, внутренних судей, распределителей ресурсов и заботливых блюстителей конформности в интегральном улье.

Последнюю благодарность направляю в адрес своего мужа Питера Добсона, благодаря которому у меня есть возможность для мешворкинга эволюционных интеллектов в человеческом улье, ведь он поддерживает моё благополучие в теле, разуме, сердце и душе.

Почему пришло время метасистемы координат для рассмотрения города как целостной системы? Через сто лет города, подобно пчёлиным ульям, можно будет подразделить всего на два типа: «дикие» и спроектированные. Дикие города – это города, которые нам более всего известны: преимущественно незапланированные, самоорганизующиеся, непрерывно эволюционирующие, условно оптимальные ареалы обитания роящегося человечества. Но будут ли спроектированные города чем-то большим, нежели города, возводящиеся в пустынях Объединённых Арабских Эмиратов, или же они будут мерцать как системы автоматизированного проектирования и производства на компьютерных экранах городских девелоперов, архитекторов, инженеров и визионеров? Искусно выстроенные, функционально сонастроенные, технологически продвинутые и социокультурно пустые? Или же нам предстоит превзойти и включить наши предположения о том, что составляет элементы проектирования, дабы создать оптимальную среду для человеческой жизни? Нужно ли нам будет пригласить в пространство проектирования тех самых культурных и социальных деятелей, которые будут населять проект и, как следствие, должны быть со-творцами города?

Какой возраст у старейшего города? В зависимости от того, какое определение давать «городу», по-видимому, старейшие города датируются от 3000 до 5000 до н. э. (Andranonovich & Riposa, 1993; Braudel, 1987; Trager, 1979) и располагаются на Ближнем Востоке (Библ, Хеврон, Дамаск). Что нам известно о некоторых из исчезнувших городов человечества? О городах культуры майя, тихоокеанских поселениях, даже легендарной Атлантиде (Diamond, 2005; Wright, 2004)? Что о природе городов мы можем узнать, изучая природу человека? Если природе человека свойственна самоорганизация, эволюционность, развитие, комплексность, адаптивность и тесно связанное с окружающей средой совозникновение, то каким образом город голографически отражает эту природу (Graves, 2003; Miller, 1978)?

Дикая или одомашненная, утраченная или обретённая, самоорганизующаяся или спроектированная, функциональность города может оказаться более опасной, нежели полезной для человечества. Мы создали мегаполисы, чьё население превышает 20 млн. человек, не только не поддающиеся управлению или устойчивому развитию, но и ставшие массивными печами, излучающими тепло, которые изменяют глобальный климат и высасывают ресурсы с такой скоростью, что они истребляют экологию, в которой расположились (United Nations Human Settlements, 2005; Wackernagel & Rees, 1996).

На этой стадии человеческого существования, где находится новая наука человеческих городов? Где последователи великих новаторов в сфере градостроительства? Кто возьмёт на себя роль новых Патрика Геддеса, Льюиса Мамфорда или Джейн Джекобс (Jacobs, 1970, 1992, 1994, 2001, 2004; Meller, 1990; Mumford, 1946, 1970)? Почему кажется, что мы знаем больше о жизни муравьёв, пчёл и термитов, нежели о коллективных потребностях собственного вида (Johnson, 2004)? Являются ли города физическими артефактами человеческого существования? Или эстетическими выражениями человеческого сознания? Или гигантскими экспериментами пагубных проб и ошибок и динамического изменения, которое можно истолковать и проанализировать только с ограниченным пониманием? Каким образом города могут нам поведать то, что мы хотим знать об эмерджентном становлении человека, экологической устойчивости и глобальном благополучии?

Какую роль должны играть города в исцелении раскола между вовлечёнными и изолированными частями мира, которые Том Барнетт столь ясным образом описывает в книге «Новая карта Пентагона» (Barnett, 2005)? Каким образом города продолжают изменять мир, возникающий под пристальным технологическим взглядом Томаса Фридмана (Friedman, 2005)? Как города разовьют в себе достаточную гибкость, чтобы процветать перед лицом сливающихся друг с другом тектонических стрессов, выделенных Томасом Хомером-Диксоном: перенаселением, недостатком энергетических ресурсов, деградацией окружающей среды, изменением климата и экономической дестабилизацией (Homer-Dixon, 2006)?

Каким образом мы можем интегрировать множество дисциплин и наук, чтобы переосмыслить город как целостную систему? Книга «Интегральный город», а также основанная мною одноимённая организация, пытается разобраться со всеми этими вопросами путём предложения метасистемы координат по рассмотрению города как целостной системы, которая оптимизирует жизнь человеческого вида и прибавляет ценность жизни на нашей планете. Человеческий вид находится на вершине нашей эволюционной ветви позвоночных. Мы – это люди, осознающие своё сознание, посему мы являемся не только Homo sapiens, но и Homo sapiens sapiens.

Город – это наиболее концентрированная разновидность ареала обитания, созданного Homo sapiens sapiens. Для того чтобы исследовать город в контексте целостных и живых систем, я прибегаю к примеру пчелиного улья у биологического вида, находящегося на верхушке эволюционной ветви беспозвоночных, а именно – пчёл (Apis mellifera). На самом глубинном уровне комплексности я применяю интегральную метакарту, которая раскрывает, сопоставляет и интегрирует больше открытий о городе, нежели любая иная модель, разработанная нами ранее. Тогда как пчелиный улей добавляет иносказательный и метафорический момент, интегральная метакарта углубляет пространство, при помощи которого мы можем понять разумность человеческого улья.

Я использую целостносистемное мышление для рассмотрения города в контексте «информированной» и непрестанно формирующейся среды, являющейся экзистенциальным фундаментом для определения её экономического и социального потенциала, или способности. Размышляя об устойчивом развитии как теории и практике, я вижу потребность в том, чтобы выйти за пределы лишь поверхностного устойчивого развития, чтобы рассмотреть последствия эмерджентного возникновения. Я полагаю, что условие бытия человека – это нескончаемое путешествие, вовлекающее в непрерывный процесс адаптации и изменений. К тому же, я полагаю, что город может быть голограммой или даже фракталом человеческих систем. Голограмма – это трёхмерная репрезентация некоего предмета, произведённая отражением лазерного света от фотографической поверхности (Laszlo, 2004, p. 72). Фрактал – это рекурсивный нелинейный паттерн, воспроизводящийся в природе в бесконечных масштабах и возникающий из следования простым правилам, встроенным в природу фрактальной сущности. Примерами этого являются береговые линии, скопления облаков, деревья, поселения, организмы, проявления поведения, ульи и города.