Елена Корнеева - Если в семье конфликт...

— Я сам знаю, что мне делать, а вот лжецом меня еще никто не называл. За это ведь можно и под статью!

— Да ты мне статьей–то не грози! Видали мы таких!

— Вы мне не тыкайте, не на такого напали. Я вот сейчас милицию приглашу и понятых, чтобы протокол по всей форме составить и с вас штраф взять за порчу имущества и оскорбление личности!

— Давай, давай, вызывай, вместе посмеемся!

Не будем далее приводить все домыслы и измышления, оскорбления и угрозы, которыми осыпают друг друга два взрослых человека. Наша цель заключается в другом — показать, как конфликтная ситуация перерастает в открытое противоборство и какие отличия между ними имеются.

В нашем случае 2‑я стадия конфликта начинается тогда, когда одна из сторон открыто выражает недовольство другой и высказывает ей свои претензии. При этом вторая сторона, в свою очередь, отказывается от оборонительной позиции и переходит в наступление с ответной критикой и встречными оскорбительными замечаниями и угрозами.

Всякий инцидент обладает одной интересной особенностью: партнеры как бы слышат и не слышат друг друга. Точнее, они специфически воспринимают сказанное другими, реагируют на это свое искаженное восприятие. Поэтому реакция получается неадекватной, чаще всего негативной. Обычно говорят — страсть ослепляет. Перефразируя это высказывание, можно сказать — гнев делает человека глухим.

В отличие от конфликтной ситуации, где напряженность нагнетается, здесь происходит ее разрядка. Люди, по крайней мере одна из конфликтующих сторон, дают выход своим отрицательным эмоциям. Они их открыто проявляют: кричат, краснеют, бледнеют, гримасничают, сжимают кулаки, топают ногами, грозят и наделяют своих партнеров самыми нелестными эпитетами.

При этом происходит колоссальный выброс энергии. В запальчивости люди совершают такие действия, на которые вряд ли были бы способны в спокойном состоянии: крик, визг, брань, сломанные вещи, перебитая посуда, ссадины, синяки и даже увечья.

Эта особенность объясняет короткую про^ должительность стадии инцидента. Выплеснув свои эмоции, участники чувствуют усталость, апатию, опустошенность. Обычно инцидент длится лишь несколько минут. Максимальная же его продолжительность — 1,5–2 часа. За это время даже абсолютно здоровый взрослый человек обычно полностью истощает запас своей энергии.

После этого участники расходятся, чтобы при следующей встрече возобновить «боевые действия» или перейти к следующему этапу. Поэтому иногда единичный конфликт имеет несколько пиков напряженности, что на практике проявляется в ряде стычек, споров, ссор. Последние будут возобновляться до тех пор, пока не будет разрешено существующее противоречие. При этом верх может одержать первая сторона, или стороны достигнут взаимной удовлетворенности или обе останутся не у дел, так сказать, у разбитого корыта.

На стадии инцидента четко проступает незначительность повода, которая была затушевана на стадии конфликтной ситуации. Участники теперь борются за предмет конфликта, забывая о том, с чего все началось. Так, Иван Иванович и Сергей Владиславович ведут неустанную борьбу за правду и справедливость, совершенно выпустив из поля зрения виновника происходящегого, он их не интересует, и поэтому  может спокойно вылизываться, или, покинув место действия, гулять сам по себе.

Логическим завершением любого конфликта является его исход. По форме и содержанию он бывает очень разнообразным.

Разрешение в пользу какой–либо из противоборствующих сторон существенно отличается от разрешения в пользу третьей стороны или исхода, когда стороны идут на взаимные уступки или примирение. Таковы его варианты по содержанию.

Третий, заключительный, этап конфликта может принимать форму соглашения сторон, односторонних или взаимных извинений, покаяния, страстного или быстрого примирения, временного или окончательного разрыва отношений. Особый случай представляет разрешение в форме иррадиации (расширения) конфликта. Данная ситуация исчерпана, но конфликт переносится на другие ситуации.

Нередко конфликт разрешается в результате чьего–либо вмешательства, когда внимание участников переключается с предмета конфликта на другого человека или предмет. Если это человек, то он может взять на себя роль судьи, карающего виновных или стремящегося примирить конфликтующие стороны. Он может свести все дело к шутке или продемонстрировать комизм сложившейся ситуации. Однако часто этому лицу достаются все шишки, когда спорящие или враждующие стороны совместно ополчаются против него.

Именно этот, третий этап конфликта в максимальной степени зависит от индивидуальных особенностей участников: их характера установок, исходных чувств и отношений. Поэтому, придав образам Ивана Ивановича и Сергея Владиславовича какую–то психологическую определенность, мы без труда сможем предсказать исход конфликта, вспыхнувшего между ними.

Например, если Сергей Владиславович — человек упрямый и методичный, любящий все начатые дела доводить до логического конца, то дело действительно может закончиться судебной тяжбой. Иррадиация конфликта будет тем сильнее, чем больше будет упорствовать Иван Иванович. Чем более теплыми были отношения между ними ранее, тем большая степень враждебности ждет их впереди.

Напротив, если Сергей Владиславович — мужчина вспыльчивый, но отходчивый, то, пригрозив написать заявление в милицию, он, хлопнув дверью, отправится к себе домой. В квартире, обнаружив новый телефонный счет и занявшись поисками авторучки, которой почему–то не оказалось на месте, или включив телевизор и услышав очередную порцию скандальных новостей, он уже через 10 минут забудет о своих намерениях. А наутро, как ни в чем не бывало, раскланяется с Иваном Ивановичем, если только Фердинанд не будет сидеть в это время на его коврике.

Если Иван Иванович в тот вечер окажется в боевом настроении, то не исключено, что он начнет звонить в квартиры к другим соседям, требуя их участия в независимой экспертизе царапин на двери квартиры Сергея Владиславовича и взывая к их чувствам по отношению к «братьям нашим меньшим». Его гневная проповедь будет продолжаться до тех пор, пока его сосед не махнет на все рукой и не скроется у себя дома, что называется, «от греха подальше».

Возможно, все произойдет гораздо проще. Привлеченная голосами, из квартиры выглянет жена Сергея Владиславовича — Нелли Григорьевна и, увидев мужа с соседом, удивленно скажет:

— Ой, а что это вы стоите в дверях и не проходите? Сережа, я уже не знаю, что думать. Почему ты так задерживаешься? Сколько раз тебе можно ужин разогревать? Иван Иванович, добрый вечер. Я сегодня сделала запеченные баклажаны по вашему фирменному рецепту. Вы непременно должны их попробовать. А то Сережа вечно ругает меня, говорит, лучше бы картошки пожарила. Вера Алексеевна, кажется, сегодня была дома. А вчера она заходила ко мне и показывала чудесные вещи, которые купила по случаю. Фердинанд, котик мой, иди сюда, сейчас я тебя колбаской угощу. Кис–кис–кис…

И она удалится на кухню. За ней стремглав устремится Фердинанд. А мужчины останутся не у дел и понуро последуют за ними, сбитые с толку таким натиском и обилием информации, вылитой на их головы. Как можно спорить и ссориться, когда рядом у родного близкого человека столько забот, столько проблем, такая кипучая жизнь.

Постконфликтное взаимодействие протекает по особым законам. Уровень, на котором теперь будет происходить общение людей, участвовавших в конфликте, обязательно изменится. Он окажется ниже прежнего, если конфликт был негативным, то есть разрушающим сложившиеся отношения, существующие представления людей о себе и друг друге. На низких уровнях субъекты будут жестко ориентированы на свое представление о партнерах, а не на их реальные или демонстрируемые качества. Поэтому при расхождении своих ожиданий с поведением человека наступает разочарование. А люди редко достигают желаемого результата. Зато позитивные конфликты выводят общение субъектов на более высокий уровень, делают его продуктивным, степень удовлетворенности партнеров только растет. Субъекты научатся лучше понимать друг друга, уважать взаимные интересы и склонности, более терпимо относиться к инакомыслию и прочим различиям друг друга.

Часто по завершении конфликта люди становятся подчеркнуто вежливыми, родственники проявляют особую предупредительность, внимание. Дети ластятся к родителям, взрослые стараются загладить свою вину, восполнить причиненный ущерб большей заботой, нежностью. Эти действия способствуют стиранию из памяти неприятных воспоминаний и обеспечивают психологический комфорт людям, пережившим напряженную борьбу, неприятные моменты, унижавшие их достоинство.