Ричард Карье - Почему я не христианин

К этому выводу можно прийти многими путями. Я считаю, что было бы стыдно, если бы я не дал ясного и честного совета моим друзьям, когда они обратились бы ко мне, или не стал бы утешать их, когда они оказались в беде. Я одалживаю им деньги, когда это им необходимо, помогаю им при переезде, прихожу к ним, когда им одиноко, рассказываю им о разных новых вещах, которые, по моему мнению, будут им интересны, и вообще всячески забочусь о них. Бог же не делает ни для кого ничего из перечисленного. Таким образом, он ни для кого не друг. Тот, кто называет себя другом, но никогда не говорит с вами откровенно, и кого никогда нет рядом, когда вы в нём нуждаетесь, никакой не друг.

И нет толку говорить, что «некоторым» людям бог помогает, утешает и говорит с ними — потому что тогда получается, что на самом деле любит он не всех, и поэтому он не вселюбящий. Это значило бы, что бог — фигура менее достойная, чем даже многие из тех людей, кого я знаю. Вызывает отвращение, когда человеку, оказавшемуся в несчастье, одиночестве или нужде, с покровительственным видом заявляют, что «бог с ним в душе», что бог похлопывает его по плечу и говорит: «Ну ладно, ладно» (хотя на самом деле и даже этих слов он не произносит). Со стороны друга, который сделал бы для нас столь мало, имея средства и возможность сделать больше, ничего при этом не теряя, такое поведение было бы презрительной насмешкой. Таким образом, невозможно отстоять идею о боге — нашем друге. Действительность полностью опровергает существование подобного существа. И, следовательно, опровергает и христианство.

Точно так же, любящие родители сочли бы для себя страшной неудачей, если бы не воспитали хорошо своих детей, поэтому они заботятся и присматривают за ними, учат их, как достичь благополучия, и предупреждают их об известных или неожиданных опасностях. Возможно, я пошёл бы навстречу своим детям, если бы они сами попросили меня оставить их в покое. Но в противном случае было бы немыслимо вовсе их игнорировать, и не дать им утешения, защиты или совета. Но если бы я повёл себя так, то общество сочло бы, что мне самое место в тюрьме. Пренебрежение родительскими обязанностями было бы расценено как уголовное преступление. Тем не менее, это и есть бог: вечно отсутствующая мамаша, которую не заботит, что её детей похищают или убивают, что они попадают под машины. Эта мамаша не делает ничего, чтобы дать детям необходимые знания, никогда не присядет, как это делают любящие родители, чтобы поговорить с ними по душам, и чьи дети будут голодать, если кто-то ещё не придёт на помощь. Невозможно представить себе такую мать. И точно так же не укладывается в сознании практически любая идея о боге, которая соответствовала бы фактическому положению дел в мире. И никакое такое божество никогда не могло бы быть христианским богом.

Помимо всего этого, есть ещё одна причина, по которой я не христианин — это полное отсутствие доказательств. Христиане не могут представить никаких доказательств самого своего главного утверждения — что вера в Иисуса Христа обеспечивает вечную жизнь. Христиане не могут предъявить ни одного доказанного случая, когда это предсказание сбылось бы. Они не могут показать ни одного верующего в Иисуса, который действительно удостоился бы вечной жизни, и они даже не могут сказать, насколько вероятность такого удачного результата связана с тем выбором, который мы совершаем сегодня. Даже если бы они могли доказать, что бог существует, и что он создал Вселенную, из этого всё равно никак не следовало бы, что вера в Иисуса сулит нам спасение. Даже если бы они смогли доказать, что Иисус творил чудеса, утверждал, что говорит от имени бога, и воскрес из мёртвых, из этого всё равно не следовало бы, что вера в Иисуса спасёт нас.

Поэтому такое утверждение само должно быть подкреплено доказательствами. И христианам ещё только предстоит это сделать. У нас попросту нет никаких доказательств того, что все верующие уже получили или когда-либо удостоятся вечной жизни, и нет никаких доказательств того, что этого не произойдёт с кем-то из неверующих. И большинство христиан с этим утверждением согласны. Большинство добрых христиан скажут вам, что одному лишь богу известно, кто удостоится его милости. Так что христианине не могут утверждать, что они знают, действительно ли «вера в Христа даёт вечную жизнь». Им приходится признать, что нет никаких гарантий, что верующий будет спасён, или что неверующий не будет. Бог поступит так, как ему заблагорассудится. И никто не знает, как именно. Самое большее, на что тут способны христиане, это заявлять, что вера в Христа «увеличивает ваши шансы», но даже и этому у них нет доказательств.

Но могло же быть и иначе. Ведь теоретически вполне возможно собрать убедительные свидетельства, подтверждающие, что бог существует, что он способен даровать нам вечную жизнь, что он никогда не лжёт, и что он на самом деле обещал нам спасение, если мы поклянёмся в верности правильному святому избраннику. Но для этого потребовалось бы привести чрезвычайно серьёзные доказательства. Христиане же даже близко к этому не подошли. Конечно, христианство может быть сведено к тривиальной тавтологии, типа «Христос — это просто одна из тех идей, что приближают человечество к раю», но такую трактовку, безусловно, не приняли бы ни К. С. Льюис, ни большинство современных христиан. Если исходить из общепринятых представлений о христианстве, то попросту не хватает доказательств, чтобы верить этому учению. Так обстоит дело и с общими элементами христианской теории (например, существование бога и сверхъестественного), и с конкретными её элементами (например, божественность и воскресение Иисуса). Мы рассмотрим их все по порядку, после того, как обсудим ряд важных особенностей используемого нами метода.

В давние времена люди могли выдвигать какие угодно теории. Те из них, которые соответствовали имеющимся данным, считались заслуживающими доверия. Но со временем может набраться бессчётное множество противоречащих друг другу теорий. Мы можем напридумывать огромное количество религий, которые будут прекрасно соответствовать окружающей действительности, но при этом противоречить христианству. Мы также можем разработать множество вариантов светского мировоззрения, с тем же результатом. Возможно, мы лишь мозги в бочке. Возможно, Будда был прав. Может быть, Аллах — единственный истинный бог. И так далее, до бесконечности. Но лишь одна из этих бесчисленных теорий может быть верной. А значит, бесконечно мала вероятность того, что теория верна, если она подкрепляется только тем, что согласуется с окружающей действительностью. Таким образом, мы не можем полагаться на такую теорию — ведь шансов, что она верна, практически нет. Если же мы её всё-таки примем, то наверняка окажемся неправы.

По счастью, люди додумались до того, что теперь называется «научный метод», который позволяет выделить некоторые из этих теорий, соответствующих имеющимся данным, и продемонстрировать, что они, скорее всего, надёжнее всех прочих. Метод работает следующим образом (и это очень важно): первым делом, мы выдвигаем гипотезу, которая даёт объяснение всему, что мы до сих пор наблюдали (и это может быть лишь творческая догадка или даже божественное откровение — не имеет значения, как гипотеза возникла). Затем мы делаем вывод относительно того, что мы будем наблюдать в дальнейшем, а чего не будем наблюдать никогда, если наша гипотеза действительно верна (и это самый важный этап). После этого мы идём и проверяем, сбываются ли наши прогнозы на самом деле. Чем больше сбудется прогнозов, и чем большим количеством способов, тем больше вероятность того, что наша гипотеза верна.

Но это ещё не всё. Если мы хотим быть уверены, что наши теории наиболее надёжны (поскольку и любая старая теория может быть перекроена так, чтобы соответствовать даже новым наблюдениям), то мы должны убедиться, что они дополняют друг друга, что они совместимы, и что каждый элемент теории может быть доказан. Мы не можем просто взять и «выдумать» что-то. Все положения наших теорий должны подкрепляться фактами. Например, когда Ньютон объяснил устройство Солнечной системы, он знал, что его теория должна основываться на получивших подтверждение гипотезах. Каждый элемент его теории Солнечной системы ранее был уже доказан: закон всемирного тяготения получил объективные подтверждения, траектории движения планет были изучены и рассчитаны, и так далее. В его теории ничего не было взято с бухты-барахты. Он знал, что данные о движении планет были многократно подтверждены. Он знал, что сила гравитации действует на расстоянии. Остальные его заключения были разумным следствием.