Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №08 за 1994 год

Прерванная кругосветка. Дневники, воспоминания, письма, подготовленные и прокомментированные координатором экспедиции журнала «Вокруг света» Василием Галенко.

Евгений Смургис — человек, дерзнувший быть первым в необъявленной гонке вокруг света на веслах и потерпевший в ней поражение. Хотя слово «поражение» едва ли уместно, поскольку Смургис не имел соперников. Было ли это трагической случайностью или фатальной неизбежностью?..

Евгений обладал редкой психологической устойчивостью, может быть, даже самоуверенностью в обстоятельствах, когда не грех было бы отступить. Временно отступить. Евгений, как правило, этого не делал. И еще он торопился в любой из своих гонок с самим собой, как будто за ним следили спортивные судьи с секундомерами. Он мало считался с любыми авторитетами в области марафонской гребли, вероятно, по справедливости полагая, что равных в этом ему не было, и не только в России. Еще он был безумно храбрым, и вид смертельной опасности всегда рождал в нем лишь титанический всплеск спасительной, изнурительной работы. Возможно, его уверенность в своих силах его и подвела, ибо он не сидел в поезде, потерпевшем крушение, не разбился в самолете, не попал под машину на перекрестке, и Бог его миловал от бандитов и других напастей, включая болезни...

Он начал спасать себя и лодку от не столь уж внезапно налетевшего шквала. Забыл или не успел надеть спасжилет и пристегнуться к лодке и оказался за бортом в тяжелых болотных сапогах. В лихорадочной толчее волн он не успел дотянуться до уносимой ветром лодки, всегда спасительной и непотопляемой. Это случилось в узком проливе между материком и островом Олерон у западного побережья Франции близ устья Жиронды, в ночь с 14 на 15 ноября 1993 года. На следующий день лодку Евгения Смургиса — «МАХ-4» — обнаружили без видимых повреждений — на пляже близ городка Ла-Трамблад. Два дня поисков с вертолетов и катеров результатов не дали. Лишь на шестой день тело Евгения Смургиса было обнаружено на берегу в том же месте...

В Морском музее Ла-Трамблада — на самом пороге бурной Атлантики — под крытым навесом стоит теперь лодка «МАХ-4» как памятник мужеству русского путешественника из далекого от Франции города Липецка, где покоится прах отважного первопроходца. На скромной табличке, прикрепленной к лодке, — надпись на французском языке. Цифры и слова, говорящие о многом даже искушенным в мореплавании гостям курортного департамента Приморская Шаранта: с 1967 по 1993 год на трех гребных лодках Евгений прошел 48 000 км за 710 ходовых дней. Последние 11 300 км„от заполярного Тикси в Якутии до устья Жиронды он шел по программе кругосветного плавания 255 дней. В этом большей частью небывалом арктическом марафоне Евгений прошел от 130-го градуса восточной долготы до 5-го градуса к западу от Гринвича. Это, пожалуй, самое выдающееся достижение русского морехода: именно этот сектор Земли никогда не покоряли знаменитые гребцы Англии, Франции, Америки. Мы можем с полным основанием утверждать, что вместе со знаменитыми покорителями Атлантики и Тихого океана Евгений Смургис замкнул кольцо кругосветного маршрута на гребных лодках. Кроме того, суммарная протяженность гребного марафона нашего соотечественника — 48 000 км — еще не перекрыта даже теми, кто покорил на веслах по два океана...

Смерть — явление столь же печальное, как и естественное. Гибель же всегда воспринимается как вопиющая несправедливость, вызывающая немало эмоций по поводу ее причины: «Эх, вот если бы он послушался совета береговой охраны... Вот если бы пошел другим путем... Вот если бы больше собрали средств...» Такие «если бы» — явление не новое, и урезонить или успокоить новоявленных судей и спорщиков можно лишь одним путем — построить наш рассказ на дневниках самого Евгения. В это плавание он вышел вместе с сыном Александром 4 июня 1993 года, из Мурманска.

Мыс Немецкий, 7 июня.

Весь вчерашний день шли вдоль побережья знаменитого полуострова Рыбачий. За полсуток — 50 км. Пошли!! Но к вечеру от налетевшего шквала с трудом загребли в бухту Зубовская. Шквал быстро пролетел, и ветер пошел на мировую. В 4 утра прощаемся с мысом Немецким — последним клочком родимой земли. Включаю рацию: надо искать погоду. Вдруг на дежурном 16-м канале: «Экипажу «МАХ-4» счастливого плавания, легкой погоды и попутного ветра. Погоду? Сейчас запрошу. Ветер север, северо-запад, 10 — 15 м/с. Говорил дежурный наблюдатель младший сержант Семенов». Норвежский берег — мыс Хибергнессет обозначился четко. Грести становится труднее. Обидно: до берега всего 15 км — час крепкой работы вдвоем. Понесло! Надо срочно ставить плавучий якорь. Саша держит курс против волны, а я роюсь в барахле жилого отсека. Маленький якорь обнаружился сразу, большой будто черт схоронил.

Саша держит меня за ноги. Несколько раз окатило водой, пока на ощупь закрепил 40-метровый линь якоря за носовой якорный рым. Укрылись в каюте, установив дежурство по два часа. Засыпаю...

Варангер-фиорд, 8 июня.

Каждая вахта была беспокойна — приходилось то и дело вылезать из каюты и откачивать воду из открытой части лодки. Волны налетают на наш маленький кораблик со всех сторон, своими гребнями срываясь в лодку. Тревожно просыпаюсь. Лодка уже не держится носом к волне, и, значит, что-то с плавучим якорем. Через мгновение уже на носу. Ловлю и выбираю якорный трос — якоря нет. Большие глубины не позволяют отдать обычный якорь, потому поставили малый плавучий. Опять двухчасовые вахты для откачки небесной и морской воды — течет лодка?! Нас несет в глубину Варангер-фиорда, к российско-норвежской границе. Правим в разлом между сопками, чья там земля — не разобрать.

Выносит на отмель правого берега пограничной реки. Подтягиваем лодку выше линии прибоя.

— Смотри, — кричу Саше, — вроде наши ребята.

— Ложись,  суки, лицом в песок, руки в сторону...

Вот так встретили нас на границе.

 Унизительный допрос, шествие под дулами автоматов на заставу. Проверка документов, унизительное хамство...

Варангер-фиорд, 9 июня.

После ночной разборки надеялись на тепло в казарме. Спали на каких-то лавках, как задержанные. В 13.30 стук в комнату. Сам начальник заставы Коробенко Олег Анатольевич.

— Одевайтесь, мы вас отвезем.

— Но ветер не попутный, нас же выкинет снова...

— Приказали вас выдворять, если что-то не получится — стоять на месте. Костров не разводить.

Под снегом с дождем приводим в порядок лодку. Все намокло, а сушить нельзя. К вечеру снова появляются наши. Зовут ночевать в тепло. Смотрю на море: вроде ветер с запада, надо уходить. Отклоняем приглашение — сначала по мусалам, а потом сами зовут. Нет уж, спасибо.

Варангер-фиорд, 10 июня.

Разобрались в лодке, стало свободнее. Мерзнем в сырости. В 7.00 ветер послабел. Готовим лодку и в отлив ровно в 12.00 уходим с водой из залива на четыре весла. Прибой пробиваем без труда. Три часа дуем вдвоем от берега. Потом режим: один час вдвоем, следующий час по одному. К ночи ветер усилился. За 12 часов каторжной работы удалились от берега на 25 км... Как бы там ни было, возвращаться к родным берегам не будем — только от Берингова пролива!

П-ов Варангер, 12 июня.

0. часов. Мерзость беспрерывно ползет по небу. С 4 часов не прекращается северный ветер. Когда выдует? И выдует ли? Одеревенели руки. Стерты два костистых зада, беспрестанно елозящих на мокрых подушках. До мыса Скалякесет км 10, но до него явно не хватит сил выгрести. Подворачиваем левее на маяк острова Лилле-Экерем. 12.00 — прошло ровно двое суток гребли, сумели осилить всего 40 км. До берега 5. Три часа каторги в четыре весла. Молча боролись против шквалистого ветра, волн и отливного течения... Выбросились на камни, покрытые водорослями, подтянулись до линии прилива — и спать.

П-ов Варангер, 13 июня.

Впервые в жизни на берегу чужого королевства. Всю ночь идет дождь. Несколько раз откачиваю воду. В полдень в каюту тут-тук и голос: «Гуд дэй». Мужчина со светлыми волосами лет 30 пытается нас рассмотреть и, сказав что-то, закрывает дверь каюты. Я на всякий случай изрек «О" кей» и полез за зеленой папкой с документами. Под дождем иду к машине, но она на моих глазах трогается, оставив меня в недоумении. Оказывается, это был не человек береговой охраны, не полицейский, просто человек проезжал мимо и поинтересовался, все ли у нас в порядке. Поели у первого заграничного костра, сварили впрок рисовой каши и, дождавшись прилива, в 13 часов отвалили. Ветер северо-западный, умеренный и не мешает от мысочка к мысочку резать залив. В 20 часов огибаем злополучный мыс Хибергнессет, которого мы не достигли б дней назад. Открылся остров Варде и одноименный порт на нем. К полуночи проходим его, не пытаясь заходить. О том, что плавание в водах Норвегии нам разрешило Министерство внутренних дел, узнали позднее.