Айзек Азимов - Земля и космос. От реальности к гипотезе

С существующей скоростью роста населения пройдет только 4200 лет, чтобы достичь цифры в 2,7 триллиона триллионов триллионов. К 6170 году мы заполним Вселенную народом от края до края. Каждая звезда в каждой галактике будет иметь по десять планет, населенных с такой плотностью, какая сейчас наблюдается в Манхэттене в час пик.

Вы думаете, что я преувеличиваю? Тогда предположим, что человеческая наука найдет способ превратить в пищу всю Вселенную и черпать энергию из гиперпространства. Сколько займет времени, чтобы вся масса известной нам Вселенной смогла превратиться в человеческую плоть и кровь? Солнце имеет массу в 4,4 миллиона триллионов триллионов фунтов. Оценим средний вес человека в 110 фунтов — тогда вы легко найдете, что если бы Солнце превратилось в людей, то оно составило бы население в 40 000 триллионов триллионов.

Умножьте это на 135 миллиардов для того, чтобы определить, во сколько людей можно превратить звезды Галактики. Потом умножьте это число на 100 миллиардов, чтобы превратить в людей все галактики. Умножьте это еще на 100, чтобы учесть все обломки и космическую пыль, которые существуют в галактике. Общая масса Вселенной, превращенная в людей, составит население 54 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000 000, или 54 000 триллионов триллионов триллионов триллионов.

Сколько потребуется времени, чтобы достичь этой цифры? Сейчас вы уже вряд ли питаете большие иллюзии. Это составит 6700 лет. К 8700 году возможности Вселенной иссякнут, и надежд больше не останется.

Другими словами, наука не способна поддержать уровень населения на протяжении долгого времени, несмотря на весь ее прогресс.

Становится абсолютно ясно, что мы не должны спокойно смотреть, как увеличивается население с существующей сейчас скоростью, даже в случае, если возникнет возможность переселяться на другие планеты. Думаю, читатель согласится, что было бы чересчур оптимистично рассчитывать, что можно превратить Землю в один большой Манхэттен. Это означает, что мы имеем предел роста, и он наступит в 2554 году. Нам осталось только немногим больше пяти с половиной столетий.

И меры, которые замедлят рост народонаселения или совершенно его прекратят, должны быть предприняты до 2554 года. Я намеренно не написал «меры следует предпринять», «меры можно предпринять» или «меры нужно предпринять». Я совершенно сознательно сказал «должны быть предприняты».

Но есть ли у нас и это время? Что значит планета, полностью превращенная в Манхэттен?

Общая масса живых объектов на Земле оценивается в 20 триллионов тонн, в то время как масса существующего в настоящий момент на Земле человечества составляет 1/100 000 общей массы жизни на Земле. Это весьма много для одного вида.

Жизнь на Земле поддерживается в основном за счет фотосинтеза растений (при некоторых малозначительных исключениях в мире бактерий). Животные могут существовать только за счет химической энергии (пищи), полученной растениями из солнечной энергии. Даже те животные, которые едят других животных, поддерживают свое существование за счет растений, съеденных этими животными. Сколь бы длинной эта цепочка ни была, в конце концов она оканчивается растениями.

Считается, что в этой цепочке общая масса тех, кто ест, должна составлять одну десятую массы тех, кого едят, чтобы и первые и вторые сохраняли свои популяции на постоянном уровне. Это означает, что масса всех животных должна составлять 2 триллиона тонн; масса человечества является 1/10 000 частью этой величины.

Поскольку излучение от Солнца постоянно, как постоянна и эффективность фотосинтеза, то общая масса животных на Земле увеличиться не может. Каждый раз, когда человеческое население увеличивается в массе на одну тонну, масса животного мира должна уменьшаться на одну тонну, чтобы освободить ей место.

Тогда сколько времени пройдет до того момента, когда человеческое народонаселение возрастет до такой величины, когда масса животных будет на пределе удовлетворения потребностей человека в пище? Ответ — 624 года. Другими словами, ко времени, когда вся Земля станет одним огромным Манхэттеном, нам придется истребить всех животных. Исчезнет и вся оставшаяся дикая жизнь. Вся рыба в океане, все птицы в небе, все черви под землей, даже все наши домашние животные, от лошадей и скота до котов, собак и длиннохвостых попугаев исчезнут, принесенные в жертву человеческому существованию.

Более того, исчезновение животных — только часть грядущей трагедии. Всю растительную жизнь придется превратить в пищу, оставив как можно меньше несъедобных растений. В тот день, когда Земля превратится в один большой Манхэттен — одно большое всепланетное здание для офисов, — единственными отличными от человека живыми существами будут морские водоросли в воде на крышах этого здания.

Теоретически мы можем научиться использовать солнечную энергию и преобразовывать ее в синтетическую пищу, не выращивая растений, но как вы думаете, можно ли вырабатывать эту пищу на уровне, необходимом для поддержания жизни 20 триллионов человек на протяжении следующих пяти-шести столетий? Я в такой возможности сомневаюсь.

Надо также сказать, что проблема состоит не только в пище. Вспомним о природных ресурсах. При населении в 3,5 миллиарда человек и с современным уровнем технологии мы загрязняем почву, рассеиваем минералы, вырубаем леса и потребляем невосполнимые запасы нефти и угля с ужасающей быстротой. Вспомните, что, когда население возрастает, уровень технологии и, таким образом, потребление ресурсов возрастает даже быстрее.

Вспомним еще и о загрязнении окружающей среды. При существующем населении в 3,5 миллиарда человек и существующем уровне технологии мы отравляем землю, море и воздух до опасного предела. Что мы будем делать с загрязнением окружающей среды, когда население увеличится до 14 миллиардов?

Возможно, все перечисленные проблемы как-то удастся решить, если мы не позволим им стать серьезнее, но и в этом случае решить будет очень трудно. Как можно справиться с этими проблемами, если использование ресурсов и выброс использованных материалов становится все больше с каждым днем?

Наконец, нужно подумать о качестве жизни. Можем ли мы обеспечить себе достойное существование среди толп народа и машин на каждой дороге, каждой улице, в каждом здании, на каждом участке Земли? Перенаселение приведет к тому, что между людьми исчезнет необходимая дистанция, исчезнет частная жизнь, возрастут раздоры и взаимная ненависть — и эта враждебность будет тем больше, чем больше будет увеличиваться народонаселение.

Нет, если суммировать все вышесказанное, я не вижу причин, по которым человечеству следует возрастать с прежней скоростью даже на протяжении одного-единственного поколения. Мы должны достигнуть предела народонаселения в первых десятилетиях XXI века.

И я уверен, что мы достигнем этого тем или другим путем. Если мы не будем делать ничего, а предоставим событиям развиваться бесконтрольно, рост населения будет остановлен ростом смертей из-за войн или внутренних потрясений, которые ухудшат отношения между людьми и принесут чувство отчаяния. Рост населения вызовет распространение эпидемий, техногенные катастрофы и голод из-за недостатка пищи.

Единственной разумной альтернативой является уменьшение рождаемости. Но такая попытка может принести неудачу, если будет запоздалой; тогда перенаселенность и голод сделают эту меру трудновыполнимой. Нужно ли нам ждать этого?

Давайте подведем итоги вышесказанному. В будущем нас ожидает гонка между ростом и уменьшением смертности, и, если к 2000 году не победит второе, победит первое.

Я люблю людей — в самом деле люблю, тем не менее когда я пытаюсь заглядывать в будущее, то ловлю себя на мысли, что мои представления выглядят циничными по сравнению со взглядами других, которые тоже любят людей, но, похоже, не подчиняются чувству здравого смысла.

Несколько лет назад, к примеру, на одном собрании какая-то еврейская женщина очень эмоционально утверждала, что никогда не верила в добрые чувства неевреев, поскольку они держались в стороне и даже ничего не пытались предпринять, когда в нацистской Германии мучили и убивали евреев миллионами.

Я мог понять ее чувства, поскольку сам принадлежу к евреям, но не разделяю ее взглядов. Чтобы прояснить ей свою точку зрения, я негромко спросил ее: «Что вы сделали для гражданских прав негров?»

Она резко ответила то, что я примерно и ожидал услышать: «Давайте решим наши собственные проблемы прежде, чем решать проблемы других народов».

Вы не поверите, но мне так и не удалось убедить ее в непоследовательности ее позиции.