Анатолий Дементьев - Десять тысяч шагов

А в альбоме у нас появился редкий снимок.

Прошло много лет. Я немало исходил за минувшие годы по болотам, по берегам рек и озер, но ни разу больше не видел турухтанов.

И все-таки еще одна встреча состоялась. И вот при каких обстоятельствах.

На несколько дней я приехал в Свердловск. Закончив основные дела, выкроил время заглянуть в краеведческий музей.

Свердловский музей оказался богатым. Особенно широко в нем был представлен животный мир Урала. Причем, за стеклом стояли не просто чучела птиц и зверей. Обитатели лесов, полей, болот находились в естественной обстановке — среди деревьев, кустов, на берегу водоема. Они казались живыми.

Вот тут-то на одной из панорам я и увидел турухтанов. Их было десятка два, а может, и больше. Причем, все разной окраски. Кулики разбежались по мокрой луговине и замерли. Несколько петушков приготовились к поединкам. Они были такими же, каких мы с сыном видели на Миассе много лет тому назад. Я долго любовался куликами и вдруг услышал:

— Турухтанами заинтересовались? Действительно, красивые птицы.

Я оглянулся. Сзади меня стояла пожилая женщина, очевидно, работник музея.

— И редкие, — сказал я. — Однажды мне посчастливилось встретить их на воле. Но это было давно.

— Вот именно — посчастливилось. Теперь их даже в заповедниках видят редко.

Я сидел у раскрытого окна и читал книгу. Утро выдалось солнечное, тихое. Ни один лист не шевелился на деревьях. Природа только набиралась сил, чтобы начать новый день.

Но вот где-то за домом послышались голоса, и вскоре во дворе показались Боря и Петя — приятели моего сына. У Пети в руке было что-то зажато.

Ребята подошли ближе.

— Зачем он тебе? — возбужденно говорил Боря. — Все равно держать негде. Отдал бы лучше…

— А у вас кошка, — отвечал Петя. — Ты только уйдешь куда-нибудь, а она р-раз! — и съест.

Боря с досадой посмотрел на друга.

— Да я же говорю: посажу в клетку, кошка не достанет…

Я отложил книгу в сторону и, выглянув в окно, подозвал мальчиков. Они смутились, подошли неохотно.

— Покажи-ка, Петя, чего это ты прячешь за спиной?

— Да так, — уклончиво ответил мальчик, — просто так… ничего.

Боря с укором посмотрел на товарища: вот видишь, не хотел мне отдать, теперь он возьмет. Петя протянул руку и показал чуть оперившегося птенца.

— Вот оно что! — удивился я. — Да ведь это воробышек! И совсем еще маленький. А ну, признавайтесь, где вы его взяли?

— Нашли, — буркнул Петя, не глядя на меня.

— Нашли? Гм-гм… А ведь птенцы на улице не валяются, верно? Вы что же, гнезда зорите? А я-то считал вас хорошими ребятами.

— Нет, мы не зорим, — стал оправдываться Боря. — Мы нашли в саду.

— Допустим. Как же вы хотите с ним поступить?

— Вот Борька просит. Говорит, ухаживать будет. У него клетка есть.

— Такого малыша и в клетку? А если вас в клетку — понравится? Отдайте лучше воробышка мне.

Ребята в замешательстве переглянулись. Мне показалось, что у Пети было сильное желание удрать с птенцом, но он не посмел и не без сожаления передал его в мои руки.

— А что вы будете с ним делать? — полюбопытствовал Боря.

— Ничего не буду делать. Посажу обратно в гнездо.

— Да вы же не знаете, где его гнездо.

— Не беда, посажу в другое.

Поговорив со мной еще немного, ребята ушли.

Птенец сидел на подоконнике, закрыв глаза и чуть покачиваясь на тонких, как соломинки, ножках. «Куда же его пристроить?» И тут я вспомнил, что не раз видел, как под крышей сарая кружилась пара воробьев. Наверное, они устроили там гнездо, и сейчас у них должны быть птенцы, такие же, как этот.

Я вышел во двор, разыскал лестницу и полез на сарай. Под самой крышей, в углу, действительно, оказалось гнездо. При моем появлении из него вылетел воробей. Кажется, это была самочка. Она села неподалеку и беспрерывно тревожно чирикала. В небольшом уютном гнездышке сидели четыре птенца.

— Принимайте в свою компанию, — сказал я и осторожно посадил Найденыша в гнездо. Довольный, что со всей этой историей благополучно покончено, я вернулся в дом. Но едва успел занять прежнее место у окна, как во дворе послышалось громкое пронзительное чириканье. Конечно, это были хозяева гнезда. Они заметили непонятное увеличение своего семейства и были немало озадачены. Потом оба воробья скрылись под крышей. «Ну вот и приняли подкидыша», — подумал я. А в следующую минуту увидел, как один из птенцов, неумело трепыхая в воздухе крылышками, свалился на землю. Благо, внизу лежало порядочно соломы, и он не разбился.

Пришлось опять выйти во двор. Подобрав птенца, я сразу же узнал его: Найденыш был чуть крупнее своих собратьев. Посадив снова птенца в гнездо, я оглянулся. Взрослые воробьи находились поблизости и не переставали возбужденно чирикать. Но как только птицы увидели, что я отошел от сарая на порядочное расстояние, тут же вернулись в гнездо, а в следующую минуту Найденыш уже летел на землю…

— Вот так штука! — начал сердиться я.

Воробьи не желали принимать Найденыша в свою семью. Подобрав несчастного птенца, я побрел домой сильно раздосадованный. Хорошо хоть, что Петя и Боря не видели, иначе, что бы я им сказал…

Воробьенку пришлось устроить гнездо в старой клетке, довольно просторной, благо такая нашлась на чердаке. И тут опять появились Боря и Петя. Увидев Найденыша, они спросили, почему я посадил птенца в клетку. Пришлось рассказать о неудаче.

— Вот видите, — не удержался Боря. — Воробьи они такие, чужих не принимают.

Ребята охотно согласились помогать воспитывать Найденыша (мы так и назвали птенца). Вместе с Володей они кормили его мухами, червяками, гусеницами, давали размоченные в молоке хлебные крошки. Воробьенок быстро рос и чувствовал себя отлично.

Когда Найденыш стал почти со взрослого воробья, мы решили выпустить его на волю. Поставили клетку на подоконник и открыли дверцу. Некоторое время птенец прыгал с жердочки на жердочку, потом заметил открытую дверцу и заинтересовался ею. Он опасливо выглянул и вдруг, чирикнув как-то по-особенному, легко выпорхнул в сад. Найденыш опустился на ветку рябины и долго сидел, нахохлившись. Потом, услышав крики воробьев в глубине сада, он радостно отозвался и полетел навстречу.

— Вот и нет больше Найденыша, — с грустью сказал Володя.

— Кормили его, поили, а он даже спасибо не сказал, — добавил Боря.

— Как не сказал? — возразил я. — А «чик-чирик» слышали? Птицы добро помнят, он еще навестит нас.

И в самом деле, к вечеру Найденыш вернулся. Окно, выходившее в сад, было открыто, и он, влетев в комнату, уселся на своей клетке.