Андрей Цепляев - Источник (Долг)

— Я понял. — Альвар игриво подмигнул учителю.

— Сильно сомневаюсь, — помрачнел Хуан. — Прием называется «Клык вепря». Заметь, чтобы применить его достаточно одной шпаги. Нападай медленно.

Альвар сделал демонстративный выпад и дождался, пока Хуан ответит. Зазвенела сталь. Двигаясь навстречу противнику, Альвар попытался прижать учителя к стене. В этот момент мэтр внезапно остановился и сделал молниеносный бросок влево. Последовал финт, а затем каким-то чудом шпага очутилась в левой руке мастера. Альвар и глазом не успел моргнуть, как острое лезвие коснулось его колена.

— Я надрезаю сустав на опорной ноге, так же как и вепрь бьет по ногам, стремясь опрокинуть охотника наземь.

— Но это нечестно!

— Конечно. Когда на тебя одновременно нападут двенадцать разбойников, надеюсь, ты не станешь читать им лекции о чести? — с укором спросил Хуан. — И так. Я лишил тебя маневренности.

По велению учителя Альвар изобразил хромоту и стал парировать выпады, внимательно следя за рукой мэтра. Исход схватки был предрешен. Хуану осталось только опрокинуть противника и коснуться острием шпаги его живота.

— И все? Это не прием! — возмутился Альвар, поднимаясь с мощеной площадки. — В любой таверне от Кадиса до Бургоса первый попавшийся пьяница повторит то же самое засапожным ножом.

— Клянусь святым Франциском, ты самый дерзкий мальчишка из тех, кого я знаю! Почему ты никогда не слушаешь до конца? — рассердился Хуан, убрав шпагу в ножны, тем самым, дав понять, что тренировка окончена. — Важен последний удар. Он решает — время или вечность, жизнь или смерть. Клыками вепрь вспарывает жертве живот, но такой удар редко приводит к мгновенной смерти. Вспомни уроки истории. Английский король Вильгельм Завоеватель проткнул живот острым рожком седла и умирал в течение шести недель. Понимаешь? Случается, что охотники выживают после таких ран.

— Вот как?

Хуан поднял взор к верху и печально вздохнул, видимо вспомнив эпизод из собственного прошлого.

— Иные мастера в стремлении совершенствовать свое искусство начинают тренироваться на живых людях. Эти опаснее самых свирепых хищников.

— А это вариант, — заулыбался Альвар, помахивая клинком.

— Только если тебе не терпится в петлю. Не обязательно убивать людей, чтобы победить их. Я научу тебя мирным приемам. В случае с «Клыком вепря» главное отработать бросок и удар, и не задеть желудок. — Хуан ткнул пальцем в живот Альвару. — Рана не смертельная, но противник теряет способность сражаться. Ты можешь использовать это в своих целях. Запомни, в делах гильдии поспешное убийство влечет за собой большие неприятности.

— Я запомню все, что вы сказали, — заверил Альвар, аккуратно зачехлив неказистую гражданскую шпагу.

— Сильно сомневаюсь. Сперва запомни хотя бы эти два удара.

Протяжным эхом по двору раскатился полуденный бой колокола башни Франциска Ассизского, примыкавшей к палаццо с севера. Удары шпаг и шарканье ног во дворе смолкли. Тренировка закончилась. Ученики стали расходиться по корпусам. Иные поспешили на молитву в Сан-Педро-эль-Вьехо. Хуан и Альвар тоже собирались уйти, как вдруг в глубине аркады увидели осанистого кабальеро. На дворянине был короткий плащ с поднятым воротником и широкий дублет, расшитый золотыми нитями. Талию мэтра обхватывал красный ремень с портупеей, к которой крепилась длинная шпага, а из-за спины выглядывала чашеобразная гарда итальянской даги, с недавних пор заменившей фехтовальщикам кинжалы. Шею человека огибал кружевной раф. Усы и треугольная бородка аккуратно подстрижены.

Каждый рекрут во дворе знал его и мечтал когда-нибудь сравниться с ним. Это был дон Антонио де Вентура. Одиннадцать лет он занимал пост секретаря главы гильдии дона Диего Лопеса де Ойоса и слыл одним из самых искусных фехтовальщиков Испании. Юноши, тем не менее, завидовали дону Антонио по другой причине. Славный кабальеро, словно рыцарь, сошедший со страниц романа, был объектом вожделения многих красавиц и охотно пользовался их любовью.

Все трое одновременно поклонились в знак приветствия.

— Сеньор де Риверо, для вас есть новая миссия, — вполголоса произнес Антонио, глядя на Хуана. — Ваш воспитанник тоже может принять в этом участие. Если уж вы решили сделать из него бойца, ему полезно будет увидеть все собственными глазами.

— Это правда? — спросил Альвар, с волнением и надеждой посмотрев на учителя.

— Мэтр разрешил тебе ехать, — терпеливо произнес Хуан, а затем обратился к кабальеро: — Простите его, ваша милость. Он еще мальчишка.

— У вас мало времени. Вы должны отбыть в Валенсию этим вечером. Детали миссии изложены здесь.

Дон Антонио вытащил из обшлага конверт, скрепленный сургучной печатью, и передал его Хуану.

Дорога до Валенсии заняла четыре дня. Хуан и Альвар гнали коней по каменистым горным тропам и широким каньядам, через пыльный тракт и деревушки, реки и долины, останавливаясь только на время сиесты и на ночлег. Два бесценных арабских жеребца, вверенные им под ответственность дона Антонио, неслись подобно стреле, пущенной из большого английского лука. Солнце не успело зайти в пятый раз, когда они остановились напротив заставы, охраняемой десятком алебардщиков.

— Мы члены гильдии фехтовальщиков Мадрида, — представился Хуан, протягивая капитану секретное письмо. — Мы прибыли по требованию великого инквизитора.

Дорога была свободна. Хуан и Альвар беспрепятственно достигли ворот большой асьенды, окруженной армией конных и пеших воинов. Так много солдат и наемников Альвар еще не видел. На первый взгляд даже могло показаться, будто здесь остановился королевский двор. Хуан объяснил ему, что меры, предпринятые для обеспечения безопасности, были вполне оправданны, ведь Торквемаду тайно ненавидела вся Испания.

Мажордом проводил гостей в патио, где те остались дожидаться аудиенции обитателя асьенды. Путники уселись на скамью возле андалузского фонтана, сложенного в форме круглой чаши с низкими бортами. В патио было тихо и уютно. Солнце скрылось за горизонтом. Под сенью апельсиновых деревьев в центре сада учитель и его ученик сидели молча, разглядывая ряды глиняных кадок, наполненных цветами. В окнах то тут, то там вспыхивали желтые огоньки. Слуги зажигали масляные светильники.

Шло время. На небе стали загораться первые звезды. Хуан встал, приблизился к гранатовому дереву и дотронулся до ветки.

— Говорят, человек должен посадить дерево, построить дом и привести в этот мир ребенка, — задумчиво произнес учитель, краем глаза наблюдая за учеником. — Почему ты выбрал путь наемника? Ты мог остаться на попечении божьих отцов и пойти по стопам приора.