Андрей Ветер - Гром-Пица

– Это мой дом, – сказала птица, – дом Громовой Птицы.

Братья охнули в один голос, выражая безграничное удивление. Громовая Птица была посланником Великого Духа.

– Мне надоело смотреть на то, как вы поганите землю. Надоело смотреть на то, как вы ломаете чужие жизни, которые вы не создавали и на которые не имеете никакого права.

– Но мы воюем! – воскликнули братья. – Война не бывает без всего этого!

– А кто дал вам право воевать? Никто. Нет такого права. Великий Дух дал людям право на жизни, на продолжение жизни и на естественную смерть, когда здоровье и силы утекают. Но Великий Дух не давал никому права на войну!

Птица шумно раскрыла крылья, блеснула чёрной сталью гигантских перьев, загремев громовым треском. Приблизив огромный острый клюв к братьям, Громовая Птица опустила его между ними.

– Великий Дух предоставляет вам один шанс исправиться. Я отнесу вас к вашим племенам. Вы объявите о наступлении мира. Я дам каждому из вас по трубке, дам табак, я научу вас курить в знак мира и дружбы.

– Какую трубку?

– Великую трубку. Трубку мира, трубку честного слова. Если человек обещает что-либо, выкуривая эту трубку, то свидетелем его слов становится Великий Дух, ибо дым от трубки поднимается к небу, а вместе с дымом поднимается и суть произнесённых слов. Я буду следить за вами и строго покараю за обман.

Громовая Птица вновь схватила братьев и стремительно понесла обратно.

Когда Большая Гора оказался возле своей палатки, он вдруг ясно понял, что всё случившееся не было сном. Он на самом деле был в гнезде Громовой Птицы. Там же был и его брат. Осмотревшись, Большая Гора увидел возле себя на земле сумку с длинной бахромой. Развязав её, он обнаружил внутри курительную трубку и мешочек с табаком.

– Не покориться воле Громовой Птицы, значит, не покориться воле Великого Духа, – сказал Большая Гора.

К полудню он созвал своих воинов о объявил о воле Великого Духа.

– Нам придётся заключить мир с племенем Скалы. Хотим мы этого или нет, но так будет. Я уверен, что в ближайшее время Скала поведёт своих людей в нашу сторону, чтобы заключить с нами мир.

Прошло два дня, и племена сошлись в живописной долине. Звонко пели птицы, шумела листва деревьев, журчала вода в ручье. Вся природа приветствовала решение людей покончить с войной. Братья выступили вперёд, и каждый держал перед собой длинную трубку на вытянутых руках. Люди радостно закричали. Война всех давно утомила, многие потеряли своих родственников и друзей, многие были покалечены.

– Великий Дух велел мне через своего посланника заключить мир!

– Да будет так! – ответил младший брат.

– Я наполнил мою трубку курительной смесью, как мне велела Гром-Птица. Я положил в трубку немного табаку, немного хвои, немного шалфея. Теперь мы можем выкурить.

– Я делаю то же самое с моей трубкой! – кивнул младший брат.

Рядом с ними сели по кругу другие знаменитые воины, и когда курительные смеси задымились, трубки были пущены по кругу. Каждый делал небольшую затяжку и пускал дым вверх, посылая вместе с ним свои добрые мысли к Великому Духу.

– Мы курим эти трубки в знак мира и доброй воли. Мы курим их не для удовольствия, но для великой церемонии. Да будет наше пожелание дружбы и согласия подтверждено дымом этих трубок. Если мы, вожди, нарушим данное нами слово, то пусть Великий Дух покарает нас.

Оба племени начали стучать в бубны и греметь трещотками, послышались ритмичные песни, люди стали в круг, взялись за руки и принялись водить хоровод. Мужчины и женщины, взрослые и дети – все принимали участие в празднике, ибо война и мир – это то, что касается всех людей.

Мальчик по имени Лосось становился всё нетерпеливее и нетерпеливее, его разбирало любопытство. Мир вокруг него был невероятно интересным, но Лосось жил на одном месте. Он с замиранием сердца смотрел на горные хребты, пытаясь угадать, что лежало по ту сторону мрачных скал и что скрывалось по другую сторону зелёного леса. Всякий раз, когда мимо его дома проходила группа охотников из дальних земель или какой-нибудь странник, Лосось с завистью провожал их взглядом и шептал:

– Скоро и я отправлюсь в путь. Скоро и я увижу новые для меня земли.

Однажды он проснулся раньше обычного. Солнце ещё не успело тронуть своими розовыми утренними лучами макушки деревьев, а Лосось уже сложил походную сумку, повесил за спину лук и колчан со стрелами. Подойдя к Чистой Воде, он решительно сказал:

– Мама, я отправляюсь посмотреть на мир.

Чистая Вода открыла глаза и ответила без тени удивления, но с грустью:

– Я знаю, мой сын. Я давно уже видела твоё нетерпение. Я догадывалась, что со дня на день ты соберёшься в дорогу. Я не могу останавливать тебя, не могу держать за руку, ибо ты скоро станешь взрослым и тебе надо привыкать принимать самостоятельные решения. Надеюсь, что ты когда-нибудь вернёшься, ведь дети не должны забывать своих родителей. Я также надеюсь, что ты не будешь поступать опрометчиво на своём пути. Ступай и не печалься. Будь смел, будь твёрд и вместе с тем умей быть гибким. Помни, что только гибкое дерево умеет устоять под натиском ветра, а то, которое слишком затвердело, обязательно ломается под ураганом.

– Я запомню твои слова, мама. Теперь я ухожу. Я знаю, что я слишком молод, но я быстро стану взрослым, познавая жизнь на собственном опыте.

Лосось погладил мать по волосам и быстрыми лёгкими шагами пошёл прочь от родной палатки. Он знал, что под таким кровом ему долго не придётся ночевать – индейские палатки делались из тёплых шкур бизонов и оленей, а Лосось сможет устраивать для ночлега лишь маленькие шалаши из еловых ветвей.

Он шёл очень бодро. Ему нравилось смотреть по сторонам и видеть менявшиеся перед глазами пейзажи – закончился душистый хвойный лес, потянулась жёлтая степь с высокой травой, над головой высоко закружили ястребы, возникли глубокие коричневые обрывы, потянулись извилистые ленты серебристых рек, снова появился лес, громко защебетали птицы в густой листве, шумно забурлил пенящийся водопад…

Как-то раз Лосось устроил привал у широкого основания древнего дуба. Дерево было настолько старым и могучим, что ствол его разросся до невероятных размеров. Если бы внутри этого мощного ствола кто-нибудь вырубил дупло, то получилось бы очень просторное жилище. Но никто не трогал это дерево, никто не нарушал его мудрый многовековой покой. Лосось собрал наваленные повсюду ветви елей и устроил из них мягкую лежанку.

Вдруг из-за кустов вынырнул рыжий лисёнок. Повертев длинной мордочкой, он остановил взгляд своих чёрных глаз на мальчике, настороженно повёл носом, испуганно обернулся через плечо и в два прыжка достиг Лосося.