Федор Белохвостов - Поиски"Озокерита"

Обложка издания 1958 г. 




 Белохвостов Федор Иванович “ПОИСКИ “ОЗОКЕРИТА” Редактор Илёшин Б.И. Художник Дергаченко Г.В. Технический редактор Рачков П.А. Корректор Дружкина А.Н. Сдано в набор 20/VIII-1958 г. Подписано к печати 24/ХП-1958 г. Печатных листов 71/2. Формат бумаги 70 ´ 921/32. Тираж 75 000. Заказ 2426 НЛ02588. Цена 3 руб. 75 коп. г. Саратов. Типография № 1 Облполиграфиздата.

Однажды меня пригласили в разведотдел к полковнику Сергееву. Я предчувствовал, что речь будет идти о каком-то задании — так было всегда: раз уж вызывают к Сергееву, то надо готовить себя или к немедленному вылету, или срочному выезду. Быстро собрался и отправился в отдел. В приемной встретил меня адъютант полковника младший лейтенант Федоров, стройный, худенький юноша, с румяным девичьим лицом.

— Полковник занят. Просил подождать, — сказал он.

Я прошелся по приемной.

— Товарищ капитан, вот новый альбом. Посмотрите от скуки. — Адъютант имел множество альбомов: немецких, румынских, венгерских фотографий. Собирать эти альбомы было, кажется, его обязанностью, и относился он к этому с большой любовью. Он подал мне венгерский альбом. Я поудобнее устроился в мягком кресле и стал рассматривать снимки.

Дверь кабинета полковника открылась, и оттуда вышел коренастый, среднего роста человек в штатском костюме. Я сразу узнал его. Это был Андрей. Однажды мы с ним летели вместе на задания. Был с нами тогда еще славный паренек, немец по национальности, бывший секретарь горкома комсомола одного из городов на Волге. Мы летели все в одном самолете, но с разными заданиями, и сошли, как запросто говорили тогда разведчики о прыжке с самолета, на территорию, оккупированную немцами, в разных районах. Это было, пожалуй, более года назад.

Андрей, не заметив меня, направился к выходу. Я назвал его по имени. Он быстро повернулся в мою сторону.

— Батюшки, да это Иван.

Мы обнялись. Несколько минут стояли молча и рассматривали друг друга.

— Ну как ты тогда? Все благополучно? — спросил Андрей, взяв меня под руку.

— Все хорошо. А ты?

— Обошлось нормально. Только вот — видишь, — и он пощелкал пальцем правой руки по левой кисти, обтянутой черной перчаткой. Я сразу понял, что у него протез, и спросил, как это случилось.

Мы сели на диван, и Андрей начал рассказывать.

— Тогда я более полгода служил у немцев. Занимался техническим снабжением воинских частей, собственно целой группы армий “Центр”, которой командовал генерал-фельдмаршал фон Клюге. Разумеется, я не играл в деле первую скрипку, но был великолепно осведомлен, что готовили гитлеровцы под Курском. Работал я прилежно и чуть было не стал волею судьбы близким человеком фон Клюге. Этот немец представил меня к награде за особое усердие по снабжению армии, а затем лично сам вручил мне железный крест 1 класса. Вот, брат, как! В общем, все шло, как надо. Неприятность случилась со мной после уже, когда я возвращался к своим,

Я знал отлично расположение частей и соединений гитлеровских войск и выбрал такое место для перехода линии фронта, где мало было немцев. В маскхалате удачно перешел оборонительную линию врага и подошел уже совсем близко к нашим передовым частям. Но неожиданно вплотную столкнулся с группой гитлеровцев. Это было, видимо, боевое охранение немцев. Солдаты во главе с унтер-офицером кучкой сидели в лощине и о чем-то тихо переговаривались. Назад идти мне было нельзя. Меня уже увидели немцы. При этом они явно растерялись. Это замешательство противника и помогло мне принять решение: воспользоваться темнотой и выдать себя за немецкого офицера.

— Какого дьявола вы тут собрались в кучу? Порядка не знаете? Почему все вместе? — тоном рассерженного начальника закричал я на них.

Унтер начал оправдываться.

— Рассредоточиться немедленно! — скомандовал я и, указывая на унтера, приказал:

— А вы пойдете со мной, посмотрим, что русские делают.

Унтер, как видно, был труслив и услужлив. Ему не оставалось ничего иного, как приложить пальцы к пилотке в знак готовности исполнить приказ офицера.

Солдаты разошлись.

— Тихо идите вперед. Вы должны знать эту местность. Я пойду за вами, — приказал я.

Унтер еще раз приложил пальцы к пилотке, вынул парабеллум из кобуры, пригнулся и двинулся вперед. Я пошел за ним. Так, гуськом, крадучись, прошли мы метров двести. По моим расчетам, уже недалеко должны быть и свои. Где-то справа с треском простучала пулеметная очередь, и по всему переднему краю, как по сигналу, открылась ружейно-пулеметная стрельба. Унтер в нерешительности остановился, присел. Я решил, что настал подходящий момент, — рывком бросился сзади на немца и смял его. Под унтером послышался приглушенный выстрел, левую руку мою обожгло. Не успел я сообразить, что случилось, как на нас навалились два человека, появившихся неизвестно откуда. Потом подоспели еще двое. Немец пытался было крикнуть, но издал только приглушенный хрип: и унтеру, и мне заткнули рты, туго стянули челюсти. Управлялись с нами быстро, без суеты. “Ловкая работа”, — отметил я про себя. Попытался пошевелить левым плечом, но почувствовал невыносимую боль. “Что же случилось с моей рукой? — соображал я. — Наверное, этот мерзавец держал пистолет наготове и от испуга выстрелил”.

Нас повели. Метров через двести под ногами почувствовались комки земли, наваленной бугром. Из темноты послышался голос.

— Есть?

— Есть, — хрипловато ответил солдат и подтолкнул меня, чтобы я перепрыгнул через окоп.

Перебрались еще через один окоп. Потом нас втолкнули в блиндаж, освещенный коптилкой, сделанной из трехдюймовой гильзы.

— Ого! Откуда это взяли офицериков? — весело спросил молодой курносый капитан.

— К нам ползли, товарищ капитан, вот мы их и сцапали.

— Значит, офицерики в разведку шли? Ну-ка, развяжите им рты, — приказал капитан, разглядывая пленных.

Мне развязали рот.

— Развяжите мне руки. Я ранен в руку, — попросил я. Капитан, удивленно взглянув на “немецкого офицера”, отлично говорившего по-русски, приказал развязать руки…

Это было в районе Курска.

— На другой день наши части перешли в наступление, а я был отправлен в госпиталь, где мне ампутировали кисть левой руки. Но что рука! Можно жить без руки, — шутил Андрей. — Зато я был доволен своей работой Ведь немцы, когда разрабатывали план, “Цитадель” и готовили операцию под Курском, рассчитывали на внезапность. Они собрали на небольшом участке огромные силы: на каждом километре фронта находилось до четырех с половиной тысяч солдат, около пятидесяти танков, до восьмидесяти орудий. Представь эту армаду! И если наше командование заранее узнало об операции “Цитадель”, то в этом заслуга наших разведчиков. Вот в чем моя радость. А рука — сущие пустяки.