Нисио Исин - Tsubasa Tiger

Я не могу рассказать историю о себе, Ханекаве Цубасе, потому что не могу сказать, насколько я являюсь собой. Один писатель говорил, что если вытянуть ногу, ты перестанешь воспринимать пальцы как свои собственные. Но у меня все еще хуже – я сомневаюсь, что даже бьющееся в груди сердце принадлежит мне.

Я – это я?

Что я?

Кто я?

Кто? Я это я.

Что? Я это я.

Например, можно ли назвать эти абсурдные мысли своими?

В принципе, можно. Однако это просто мысль, способ мышления, и даже если это воспоминание, она, грубо говоря, лишь скопление знаний. Если меня определяет жизненный опыт, можно ли назвать «мной» того, кто побывал в тех же ситуациях?

Даже если есть «я» вне меня, это всё равно я.

Если так, исчезну ли я, если не буду собой? Как я буду думать, о чём я буду думать?

Имя Ханекавы Цубасы само по себе непостоянно.

Я меняла фамилию много раз.

Потому я не рассчитываю на то, что имя подарит мне личность. Я понимаю, что имя лишь символ. Понимаю даже на физическом уровне, если можно так выразиться.

Когда ты сталкиваешься с Кайи, самое главное – узнать его имя. Или, по крайней мере, это первый шаг. Мне кажется, я не могу разобраться в себе, потому что не считаю имя своим собственным.

В этом случае, я сперва должна познать своё имя.

Я должна познать себя как Ханекаву Цубасу.

Только тогда я смогу понять, кто я.

Конечно, когда я думаю, что Арараги-кун остановится и начнёт рассуждать об этом, моя проблема становится просто смешной. Мне стыдно от мысли, что Арараги-кун, даже став вампиром и познакомившись со сверхъестественным, всё равно продолжал быть Арараги Коёми.

Может, он сам этого не осознаёт.

Всем вокруг понятно, что Арараги-кун продолжит быть собой в любом месте и в любое время, пусть он сам и не понимает этого.

Ему не нужно это понимать.

Арараги Коёми это Арараги Коёми.

И потому он всегда может рассказывать свои истории.

Поэтому он мне нравится.

Ханекаве Цубасе нравится Арараги Коёми.

Лишь с этого я могу начать рассказ о себе. Как ни странно, это единственная часть меня, в которой я уверена. Например, когда я буду сидеть в библиотеке, то случайно могу написать «Арараги Цубаса» в углу.

Для моей истории этого хватит.

В шестидесяти приключениях Шерлока Холмса, великого детектива, созданного сэром Артуром Конан Дойлем, есть только две истории, рассказанные не доктором Ватсоном, а самим Холмсом. Странные работы, поклонники Холмса их не признают. В начале одной из историй, «Человек с побелевшим лицом», мистер Холмс сказал следующее:

«Идеи моего друга Ватсона, хотя и ограниченные, но восхитительно настойчивы. Долгое время он утомлял меня просьбами описать свой опыт. Возможно, я сам виноват, поскольку часто указывал ему, насколько поверхностны его отчёты, и обвинял в потакании массам, вместо строгого следования фактам и данным.

– Попробуйте сами, Холмс! – ответил он.

Взяв ручку, я понял – задача должна быть представлена в том виде, который заинтересует читателя.»

Как любой человек, я была очарована тем, насколько Шерлок Холмс превосходил обычных людей, и с интересом читала о его делах.

Поэтому так удивилась словами его «истинного голоса».

Честно говоря, я была разочарована.

Почему этот гений, который был выше остальных людей, говорил таким человечным тоном? Мне показалось, меня предали.

Но теперь я знаю о его человечности, которая не могла выдержать разрыва между собой и «сверхчеловеком», о котором говорил Ватсон.

О его желании найти оправдания.

Помощник сказал детективу «попробовать самому», так и появились эти две истории – моя история точно такая же.

Это история, которая покажет вам, что я всего лишь человек, а не святая, как думает Арараги-кун.

Она покажет, что я и кошка, и тигр.

История, которая покажет, что я человек; история полного разочарования, предательства.

Не думаю, что смогу рассказать её так же умело, как Арараги-кун, но я попытаю удачу и постараюсь изо всех сил. Вы бы тоже рассказывали историю своей жизни именно так.

А теперь пришло время пробудиться от кошмара.

Если верить слухам, младшие сёстры Арараги-куна, Карен-тян и Цукихи-тян, будят брата каждое утро. Они приходят будить его каждый божий день – ну или так говорят. Арараги-куну, кажется, это очень не нравится, но с моей точки зрения они кажутся просто близкими родственниками.

И естественно, я жутко завидую.

В самом деле.

Сколько братьев в мире могут похвастаться тем, что из-за любви к ним их будят каждое утро? Но я, скорее, завидую не самому Арараги-куну, а Карен-тян и Цукихи-тян, которые видят его спящее лицо.

О да, я жутко завидую.

В самом деле.

Ну, а сейчас поговорим о том, как просыпаюсь я, Ханекава Цубаса. Арараги-куна будят сёстры, меня будит Румба.

Румба, конечно, это не кошка семьи Ханекава, и не младшая сестра с необычным именем Ханекава Румба, а абсолютно заурядный автоматический пылесос от iRobot, или, если говорить о модели, Румба 577.

Он настроен автоматически включаться каждое утро в шесть, и, когда умный пылесос врезается в мою голову, я просыпаюсь.

Освежает.

Как и все пылесосы, Румба издаёт много шума, так что за то время, пока он ползёт по коридору ко мне, я уже успеваю проснуться. Но, тем не менее, я продолжаю лежать с закрытыми глазами, ожидая, когда он ударится о мою голову. Наверное, я просто хочу, чтобы «меня кто-нибудь разбудил», и меня будят.

Как в сказке, словно Спящую Красавицу.

Не то чтобы это сказочный момент, особенно если кое-кто – пылесос.

Сравнить себя со Спящей Красавицей – это что-то.

Но, видимо, Румбу тоже раздражает, что кто-то спит в коридоре.

Да, я сплю в коридоре.

Я сплю в футоне, разложенном в коридоре второго этажа особняка.

Когда-то я думала, что это нормально, но, похоже, это не так. С тех пор, как я потеряла друга, с которым могла бы поговорить об этом, когда я ещё не знала правды, я ни с кем это не обсуждала.

Не то чтобы я хотела собственную постель.

Это уже стало естественным.

Я не хочу, чтобы естественное менялось.

Не то чтобы я по-детски мечтала о своей комнате. Я поговорила об этом с новой подругой, одноклассницей Сендзёгахарой-сан, решив, что она поймёт меня:

– И что? – спросила она. – В моём доме и коридора-то нет.

С точки зрения Сендзёгахары-сан, живущей с отцом в однокомнатной квартире, мои проблемы казались надуманными. Да я и не считала это проблемой.

Ладно.

Возможно, это неправильно.

Я думаю, что, быть может, не хочу делать этот дом «местом, которому я принадлежу». Вроде какой-нибудь антиметки у животных – я хочу держаться от этого дома подальше.