Ледяная могила(Роман приключений) - Жиффар Пьер

I

ГИБЕЛЬ «ПРОКТОРА»

«Вечерние газеты!.. Последние телеграммы!.. Гибель „Проктора“!..» — выкрикивали мальчики-газетчики, шныряя в толпе, наполнявшей главные улицы Филадельфии. Стоял май, погода была прелестная, толпа была огромная, и мальчики бойко торговали своим ходким товаром.

В вечерних листках была напечатана следующая телеграмма, возбуждавшая всеобщие толки:

«Буэнос-Айрес, 15 мая 1905 года. Два судна, вернувшиеся сегодня в наш порт с охоты на тюленей в южном Ледовитом океане, доставили точные сведения, подтверждающие, ко всеобщему огорчению, уже давно ходившие слухи и предположения о судьбе экспедиции Джорджа Макдуфа. Сам молодой и ученый глава экспедиции и его 14 спутников — офицеры, ученые, матросы, — несомненно погибли в полярных льдах. Упомянутые выше тюленеловы доставили несколько найденных ими под 65° южной широты обломков орехового дерева, представляющих, без сомнения, остатки судна экспедиции „Проктор“. Между прочими обломками им попались два спасательных буйка, помеченных названием судна, затем коечная рама и кусок стола из офицерской каюты с инкрустацией из бронзы. На одной из пластинок бронзы ясно видна надпись: „Экспедиция Д. Макдуфа“.

Все это было сдано в Аргентинское географическое общество, сохраняющее драгоценные находки для передачи их в распоряжение консула Соединенных Штатов».

В Филадельфии телеграмма произвела сильное впечатление, потому что экспедиция Макдуфа была снаряжена именно там, на средства филадельфийского миллионера Пауэлла, тестя злополучного Джорджа Макдуфа.

В Америке, как известно, есть свои короли: нефтяные, железные, сахарные, хлопчатобумажные, шерстяные, медные, стальные. Они короли промышленности, торговли; их скипетр — доллар. Джон Генри Пауэлл был одним из таких королей — он был королем землевладельческих машин!

Дочь этого многомиллионного янки, Эмма, была выдана в 1894 году за Джорджа Линкольна Макдуфа, который в ту пору служил мичманом на военном флоте. Выдавая за него дочку, старый Пауэлл питал тайную надежду на то, что молодой зять, женившись, бросит морскую службу и сделается его компаньоном. Но ему вскоре пришлось распроститься с этими мечтаниями. Молодой Макдуф, увлеченный примером знаменитых путешественников, только и грезил, что о географических да о научных экспедициях. Ему мерещились великие открытия; он завидовал славе своего отца, профессора хирургии в Филадельфийском университете, имя которого уже давно гремело в ученом мире. Ему хотелось усилить блеск этого имени еще и своей славой.

Мечты эти зародились у него еще в юности и никогда его не покидали. Но раньше у него не было средств на экспедицию в отдаленные края, а когда он женился, средства хотя и появились, но нельзя же было покинуть молодую жену немедленно после брака. Поэтому Джордж Макдуф крепился и мечтал тайно, не высказывая ни жене, ни тестю своих заветных мыслей. Так прожил он шесть лет. За это время он стал отцом прелестного мальчугана. На седьмой год он не вытерпел и открылся во всем жене.

Надо полагать, что его юная супруга была из «одного теста» с мужем, потому что она и не думала его отговаривать, а напротив, поощряла и ободряла Макдуфа в его планах. Он замыслил экспедицию к Южному полюсу. Жена выслушала его восторженные тирады и сказала ему:

— Ну что же, Джордж, иди, куда тебя зовет и манит слава. Ты прав. Надо же стать кем-нибудь, надо служить своей стране, открывать новые земли и водружать на них усеянное звездами знамя! Пусть твое имя будет занесено в список великих путешественников рядом с именами стольких знаменитых англичан, французов, голландцев. Пусть имя Макдуф произносят с таким же почтением, как имена Росса, Кука, Дюмон-Дюрвиля, Тасмана. Меня сначала поразило твое желание отправиться в путешествие. Это застало меня врасплох. Я даже решила было, что ты меня не любишь, бежишь от меня. Но я обдумала твой замысел, и мои подозрения рассеялись. О деньгах нечего заботиться. У отца их довольно, и он нам не откажет… Думаю, небо будет милостиво к нам обоим и льды дальнего юга не грозят нам бедой.

Теперь предстояло повести атаку на туго набитый кошель тестя. Надо было, ни больше ни меньше, упросить его пожертвовать на замышляемую экспедицию миллион долларов. Необходимо было не жалеть затрат и снарядить блестящую экспедицию. На это имелись свои причины.

В то время, утомленные попытками достичь Северного полюса, путешественники устремились в противоположную сторону, к Южному полюсу. Бельгиец Герлах только что вернулся из Южного океана на своей «Бельгике». Англичане снарядили туда экспедицию на «Discovery», на котором капитан Скотт добрался до 82° южной широты. В Германии подготавливали экспедицию на «Гауссе», в Глазго снаряжали в Южный океан «Скотию», в Стокгольме «Антарктику», во Франции, в Сен-Мало, «Француза». Все эти экспедиции снаряжались основательно, с крупным и средствами. Могли ли гордые янки дать себя затмить англичанам, французам, шведам, немцам? Американская экспедиция должна была быть ничуть не хуже прочих и даже не равна им, но превзойти их по великолепию и широте и задачи, и затрат. В таком именно виде дело и было представлено на усмотрение короля земледельческих орудий.

Он начал с того, что отнесся к этой затее, имевшей столь мало общего с плугами и молотилками, чрезвычайно строптиво. Но когда ему объяснили, что все, решительно все нации снаряжают экспедиции к югу, кроме американцев, и что на это нет сил взирать равнодушно, миллионер сдался. В нем заговорил дух соперничества, дух борьбы за первенство и — судьба экспедиции была решена!

Пылкие речи зятя и дочери так взвинтили старика, что он принял на себя все расходы экспедиции, даже если бы они далеко вышли за пределы того миллиона, который требовался по первоначальному плану.

Весть об экспедиции скоро разнеслась по Филадельфии, а потом и по всему широкому простору Соединенных Штатов. Пауэлл, его дочь, его зять — стали знаменитостями. Был пущен в продажу их тройной портрет в красках.

В Америке тянуть не любят. Судно для экспедиции, трехмачтовый бриг «Проктор», заботливо снаряженное и приспособленное к целям путешествия, было подготовлено за два месяца и 30 июня 1902 года вышло в море, унося к далекому югу молодого Макдуфа и его спутников. Триста тысяч народа, собравшегося на набережной города, провожали его громом приветственных кликов.

Но, увы, экспедиции, удостоившейся таких восторженных проводов, не было суждено дождаться такой же торжественной встречи. Прошли 1902, 1903, 1904, начался 1905 год. Экспедиция была рассчитана на два года, а о ней все время не было никаких известий. За десять месяцев до роковой телеграммы из Буэнос-Айреса многие уже были непоколебимо убеждены в ее гибели, так что телеграмма эта опечалила многих, но не удивила почти никого.

В этот роковой день, 15 мая 1905 года, в богатой загородной вилле короля земледельческих машин царило уныние; телеграмма из Буэнос-Айреса была туда немедленно передана по телефону.

Джордж Макдуф твердо обещал, что вернется домой после двух зимовок в южном океане. До июня 1904 года от него получали вести. Но с тех пор он замолк. Пробовали объяснить это молчание исключительно суровой зимой, которая препятствовала судам проникать к югу дальше 60° южной широты. Полагали, что, может быть, экспедиции пришлось прокладывать себе новый путь к северу по местам, отдаленным от материков и не посещаемым промышленниками.