Евгения Романчук - Остановись (сборник рассказов)

«Немного уныло, но жизненно» — подумала женщина, пряча листок собственного сочинения обратно в страницы окрашенной яркой фантазией книги. По предварительной просьбе женщины официант принес счет. Как и в предыдущие разы, Сильвия не могла оторвать взгляда от парня, который с легкостью годился ей в сыновья. Буквально проедая каждую черту его лица, телосложения и походки, неожиданно Сильвия заметила, как стоящая у входа на кухню официантка игриво подмигнула Тому, на что тот ответил гримасой фактически кричавшей «Хватит издеваться!». Легко распознавая намеки и секретные невербальные шуточки с подколками, Сильвия поняла, что этот безобидный жест коллеги Тома был сотворен в ее честь. «Ну, конечно, они не могли не заметить, как я таращилась на этого еще зеленого мальчишку и должно быть подумала, что я влюбилась в него. Вот и нашлась отличная тема для разговора в перерыве между подачей блюд. Класс…» — подумала Сильвия, впопыхах поднимаясь с места. Расплатившись по счету со щедрыми чаевыми, смущенная женщина робко покинула кафе, стараясь игнорировать бестактный шепот за ее спиной.

Давящий, раздражающий, назойливый шум в ушах постепенно начинает утихать, а перед медленно открывающимися глазами, будто фокусировкой фотоаппарата, настраивается четкость изображения. В поле зрения немногое: когда-то давно побеленный потолок, густая паутина в углу и голая лампочка без люстры. Правую руку мигом обволакивает тепло чьих-то прикосновений.

— Мама! Мамочка, ты меня слышишь? — доносились приглушенные слова старшей дочери, которую Софи узнала моментально и без труда.

Игнорируя вопрос, женщина слабым, истощенным, но полным волнения голосом неустанно твердила:

— Сильвия… Сильвия! Где она?! Что с ней? Сильвия…

— Она еще не отошла от наркоза, — раздался грубый мужской совершенно незнакомый голос откуда-то слева, постепенно отдаляющийся с каждым произнесенным словом.

— Софи, дорогая, я здесь. Успокойся… — наконец произнес Льюис, по-прежнему гладя жену по руке и наклоняясь к ней чуть ближе в надежде попасть в ее поле зрения. Женщина же, детально изучая трещинки потолка, неустанно продолжала твердить: «Сильвия… Что с ней?…».

— Софи, милая, с чего ты взяла, что с твоей сестрой обязательно должно что-то случиться? У нее всего напросто отключен телефон, и то, скорее всего, это легко объяснить севшей батареей. Я помню, как она еще утром жаловалась на слабый заряд. Пожалуйста, не переживай. Как только она включит телефон, мы сообщим ей, где ты, и она непременно приедет. Ты только не волнуйся. Тебе после операции лишняя нервотрепка совсем не нужна…

На этой заключительной фразе Софи закрыла глаза и провалилась в глубокий упоительный сон.

Затворка иллюминатора поднята, спинка кресла перенесена в вертикальное положение, мобильный телефон переключен в режим полета, ремень пристегнут, стройная стюардесса в синей наглаженной форме под надписью «выход» с зеленой подсветкой демонстрирует способ применения спасательного жилета. Эта заученная и до совершенства отточенная жестикуляция, должно быть, так сильно и крепко поселилась в ее памяти, что, казалось, разбуди девушку посреди ночи, ей не составило бы особого труда автоматически и точь-в-точь повторить цепочку последовательных движений.

Уговорив Софи уступить в этот раз место возле окна, Сильвия улыбнулась, поражаясь весьма удобной способности сестры мгновенно засыпать в любом месте, где есть на что опереться. Обнимая свою вечно сопровождающую ее подушечку в форме клубнички, Софи со слегка приоткрытым ртом перевалила голову на костлявое плечо сестры, которая из тряпичной дорожной сумки оливкового цвета достала потрепанные листки бумаги, вырванные из тетрадки и сложенные пополам один под другим. Это были письма, предназначенные для бабушки Сильвии и Софи по папиной линии. Адресат умерла еще четыре года назад. Решившись, наконец, продать старую квартиру своей матери и очень быстро отыскав покупателей, мистер Круминьш сообщил дамам семейства, что через два дня сделка о купле-продаже будет заключена, поэтому если кто-то желает в последний раз посетить пока еще их недвижимость, такой шанс имеется, но до вторника. Сильвия с мамой тут же поспешили на финальную экскурсию для того, чтобы забрать кое-какие нужные им вещи, в то время как Софи напрочь отказалась заходить в ту квартиру, поскольку, зная, что бабушка умерла именно там, она предостерегала себя от негативных воспоминаний и переживаний. Среди оставшегося личного имущества семидесятитрехлетней старушки «нужного» для Сильвии оказалось немногое: бабушкин белый шарфик тонкой вязки, комнатный термометр в форме Кремлевской башни, открытки с изображением звезд мирового балета в память о фанатической любви бабушки к данному виду искусства, и несколько писем тайной покрытого адресанта по имени Барбара, о которой Сильвия раньше не слышала внутри семейных беседах. У бабушки всегда было много подруг, но о некой Барбаре никогда не было упоминаний. Должно быть, они с этой барышней слишком давно утратили связь. Быть может, объяснения хранились в данных письмах, чтение которых поможет Сильвии понять, какую роль в жизни ее родственницы занимала данная неизвестная ей особа. Однако Сильвия не только желала отвлечь себя новыми сюжетами, она также стремилась найти ответы и новые источники рассуждений касательно собственной жизни, которая, как ей тогда казалось, застоялась на одном скучном участке. Кто знает, а вдруг Сильвия сумеет разглядеть в строчках что-то новое, нечто такое, что изменит ее сознание и повернет ее в совершенно иную сторону. Все возможно на этой планете. Недаром говорят: «Кто владеет информацией, тот владеет миром».

«Здравствуй, Нина!

Я так рада, что наконец-то мне удалось найти время, чтобы черкнуть тебе пару строк. Последние недели были чрезвычайно активными, напряженными и даже стрессовыми для меня. Переезд, обустройство нового жилья, поиск работы — скучать нам не приходилось. Знаешь, я в восторге от того, что теперь у меня появился повод чаще употреблять «мы» вместо одинокого «я». Ты как никто другой понимаешь, насколько важный период наступил в моей жизни. Каждая вещь, что сейчас происходит со мной — это все впервые. Но самое интересное, что новый город, работа и окружение — ничто по сравнению с фактом нового сожителя. Конечно, мне уже приходилось раньше делить комнату в общежитии и мне знакомо распределение бытовых обязанностей. Но то все было вынужденной мерой, тогда как теперь я многое делаю просто потому что мне так хочется. Ведь я впервые живу с мужчиной под одной крышей. И не просто с мужчиной, а с МОИМ! А это совершенно что-то другое.