Я есть Любовь! - Уваров Максимилиан Сергеевич

Клоуны меня пугают, и я тяну отца в сторону. Там, на другом краю поля, расположился небольшой балаган. До начала представления в цирке еще есть время, и отец ведет нас к уличному театру.

Перед миниатюрной сценой, закрытой пыльным занавесом, факир. На нем высокий голубой тюрбан и темно-синий плащ, расшитый серебряными звездами. Факир играет на дудке возле корзины. Из нее торчит змеиная голова. Она качается в такт музыке и тихо шипит.

Вперед выходит красивая девушка, тоже в голубом, и начинает исполнять танец, жонглируя кинжалами. Мне нравится представление. Но я с любопытством поглядываю на занавес. Мне очень интересно, что же там. Я совсем близко от него и слышу шепот за ним.

– А теперь, уважаемая публика, – громко говорит факир, – разрешите представить вам небольшой спектакль. И в главной роли перед вами выступит всеобщий любимец – Петрушка!

Барабанная дробь, и занавес открывается. Я не очень понял сюжета пьесы. Помню только, что мне до слез было жаль носатого уродца, которого факир назвал Петрушкой. Его все били и пинали. Его никто не понимал и не любил. Я знал, почему он так несчастен. Он не мог быть собой. К его рукам и ногам были привязаны нити. Им управляют, а он может только громко кричать тоненьким дрожащим голоском.

Прохладный летний день. Мы всей семьей идем к реке. Мама держит меня за руку, но мне неудобно так идти. Она постоянно дергает меня, потому, что пытается удержать Стасика. Стасик вырывается и что-то зло кричит ей. Ему очень плохо последнее время. Мне его жалко. Я не обижаюсь на него, если он меня бьет. Ему просто плохо, и он злится от этого. Я понимаю его и стараюсь с ним быть ласковым.

Отец идет впереди и несет на загривке Броню. Броня уже большая и может идти сама, но ей нравится ехать на отце. Она оглядывается на меня и смеется. У нее такой голосок, словно колокольчик. Ей невозможно не улыбаться.

Берег реки. К небольшому дикому пляжу ведет протоптанная кем-то дорожка. Пахнет тиной и протухшей водой. Отец достает из сумки большую старую занавеску и кидает ее на траву. Броня тут же прыгает на нее и лезет в сумку за едой.

– Пусть наши девочки устроят нам маленький пикник, а мы пока поплаваем! – говорит отец нам с братцем.

– Томаш, милый… Сегодня вовсе не жарко. Мальчики могут простудиться, – тихо возражает ему мама.

– Что ты понимаешь в мужском воспитании, – злится отец.

Он часто повышает голос на маму. Я это слышу, хотя она при этом прикрывает дверь. Она просит его думать о детях. Не о ней, а именно о детях. А он кричит на нее и грозится выброситься в окно, если она снова вздумает ревновать. Я не понимаю его. Не понимаю, что значит ревность. Я знаю одно: если любишь, то должен любить.

Я молча раздеваюсь до исподнего. Ветер холодит мою кожу, и она покрывается мелкими мурашками. Я со страхом смотрю на темную мутную воду. Она тоже покрыта мурашками, как и мое тело. Ей тоже холодно и страшно.

Сначала отец заводит в воду Стасика. Тот закатывает истерику. Он трясется и орет. От его криков вода начинает волноваться. Ей не нравится Стасик, и она на несколько минут накрывает его с головой, когда он падает.

– Томаш! Не надо! – кричит ему с берега мама. – Стасику нужно дать лекарства. Ты его напугал!

– Ладно. Забирай его, – говорит отец и ведет братца к берегу. – Ну-с, – говорит он мне. – Ты готов?

Я не успеваю ему ответить. Он подхватывает меня подмышки и резко кидает вперед. Я с головой ухожу под воду. Она окутывает меня, словно одеяло. Она вовсе не холодная. Она хочет, чтобы я остался с ней, поэтому не пускает меня наверх.

– Греби руками и бей по воде ногами! – слышу я голос отца через пелену воды.

– Томаш! – испуганно кричит мама. – Он так утонет!

– Он так научится плавать, женщина! – отвечает отец.

Я неподвижно лежу под водой. Она приятная и теплая, только дышать я в ней не могу. Мне не хватает воздуха, и я начинаю биться, пытаясь выбраться наверх. Я выныриваю на поверхность и плыву.

– Ладно, достаточно на первый раз! – сильные руки отца вытаскивают меня из воды.

Я говорю ему, что мне понравилось под водой и если бы там был воздух, то я стал бы там жить.

– Дурак! – обрывает меня отец и тащит за руку к берегу.

Отец оставил мне мало воспоминаний о себе. Но от него в наследство мне досталась одна ценность. Его прыжок!

========== Глава 4 ==========