Конн Иггульден - Гибель царей

На вершине холма неясно вырисовывались очертания крепости Митилена. По гребням стен двигались огоньки — ночные дозоры обходили укрепления. Дубовые ворота, окованные железными полосами, были закрыты; единственная дорога, идущая по крутому косогору к крепостным воротам, усиленно охранялась.

Гадитик оставил на галере всего двадцать человек. Когда остальные солдаты центурии высадились на берег, он приказал убрать трап, и «Ястреб» отчалил от окутанного тьмой берега острова. Весла почти неслышно касались поверхности воды. Корабль будет в полной безопасности; погасив все огни, он растворится в ночи, и наткнуться на него может только судно, решившее зайти в маленькую бухту Лесбоса.

Юлий со своим отрядом ждал распоряжений. Он старался выглядеть спокойным, хотя после шести месяцев берегового патрулирования ощущал возбуждение перед настоящим делом. Внезапность нападения давала определенное преимущество, но захват крепости — дело непростое и опасное. Юлий знал, что при штурме стен погибнет много воинов.

Он еще раз проверил снаряжение, осмотрел каждую перекладину на лестницах, выгруженных с галеры, обошел солдат, напоминая, что сандалии должны быть обернуты тряпками — тогда они смогут двигаться бесшумно, да и на стены легче будет взбираться. Все было в порядке, и солдаты не жаловались, хотя Юлий проверял их уже третий раз после высадки. Он знал, что люди на него не обидятся. Четверо были ветеранами, в том числе Пелита, который отслужил на галерах десять лет. Юлий сделал его своим заместителем, потому что видел, как уважают Пелиту товарищи. Некогда его обошли по службе, но Юлий подметил заботливое отношение к оружию и снаряжению и уверенность в угрюмом, почти безобразном лице ветерана. Очень скоро Пелита стал надежной правой рукой молодого тессерария.

Остальные шестеро были набраны в римских портах, расположенных на берегах Греции, когда центурион комплектовал экипаж галеры. Естественно, у некоторых было темное прошлое, но, когда на галеру набирают солдат, на это обычно не обращают внимания. Должники и люди, оказавшиеся не в ладах с законом, знают, что служба на море для них — последний шанс выжить. Юлий не мог пожаловаться на подчиненных. Каждый из десятка побывал в боях; из их рассказов можно было составить эпопею об усилении могущества Рима за последние двадцать лет. То были жестокие, суровые люди, не страшащиеся грязной и опасной работы — такой, как резня мятежников в Митилене нынешней летней ночью.

Гадитик обходил отряды, инструктируя каждого офицера. Светоний выслушал, кивнул и отсалютовал. Юлий наблюдал за сослуживцем. Он испытывал к Светонию необъяснимую неприязнь. Уже год они находились на одной галере, но между ними установились отношения, которые можно было назвать холодной вежливостью. Светоний смотрел на Юлия как на мальчишку, которому при случае можно дать подзатыльника. О прежней службе Юлия он ничего не знал и только фыркал, когда молодой офицер рассказывал легионерам о триумфе Мария в Риме, в котором он принимал участие. Для солдат с галеры Рим был далекой сказкой, и Юлий чувствовал, что некоторые считают его бахвалом. Это было обидно, но любая попытка затеять ссору или выяснение отношений грозила понижением в звании. Поэтому Юлий молчал, даже когда услышал, как Светоний рассказывает, что он сделал с одним хвастливым тессерарием — сильно побил и подвесил болтаться на дереве. По тону Светония можно было понять, что он относится к этой выходке как к невинной шутке. Когда же он заметил пристальный взгляд Юлия, то сделал вид, что удивлен, потом жестом приказал своему заместителю следовать за ним и удалился.

Гадитик направился к отряду Юлия, и тот заметил, что Светоний ухмыльнулся в спину центуриону. Юлий отсалютовал и вытянулся, ожидая приказа. Гадитик кивнул и приветствовал его, подняв вверх правую ладонь.

— Если они не знают о нашем прибытии, мы выжжем это гнездо еще до рассвета. Если же их предупредили, то придется драться за каждую пядь земли. Проследи, чтобы доспехи и мечи обмотали тряпками. Нас не должны заметить, пока мы не подберемся к стенам вплотную.

— Слушаюсь, центурион, — тихо ответил Юлий.

— Твои люди нападают с южной стороны, там подъем не такой крутой. Быстро подтащите лестницы к стене. У подножия лестниц поставь по человеку — пусть поддерживают их, чтобы не тратить время на поиски ровного места. Люди Светония уберут стражников у ворот. Их там четверо, можно сделать все без шума. Если услышите крики до того, как доберетесь до стены, бегите к ней. Нельзя дать им опомниться. Все понятно? Хорошо. Вопросы есть?

— Мы знаем, сколько там мятежников, центурион? — спросил Юлий.

Гадитик явно удивился вопросу.

— Мы возьмем крепость, будь их там хоть пятьдесят, хоть пятьсот! Они два года не платят податей, убили своего правителя… Ты что, хочешь дожидаться подкреплений?

Юлий покраснел от стыда.

— Нет, центурион.

Гадитик горько усмехнулся.

— На флоте всегда так. Ничего, ты привыкнешь к постоянной нехватке людей и кораблей, если переживешь нынешнюю ночь. Обойдете крепость и незаметно подберетесь к южной стене. Ясно?

— Так точно, центурион, — отчеканил Юлий и снова отсалютовал.

Поначалу трудно быть офицером, даже младшим. Предполагается, что ты знаешь все, что надо, словно вместе со званием получаешь умение. Юлий никогда не брал крепостей — ни днем, ни ночью, а теперь должен быстро принимать решения, от которых зависит жизнь его солдат.

Он посмотрел на легионеров и вдруг почувствовал решимость. Он не позволит им погибнуть.

— Вы слышали слова центуриона. Продвигаемся тихо, идем россыпью. Вперед.

Солдаты, как один, ударили правыми кулаками по нагрудникам кожаных доспехов. Юлий поморщился, недовольный произведенным звуком.

— И больше никакого шума. Пока не окажемся в крепости, не сообщать, что поняли мои приказы. Не надо орать «так точно», когда будем подбираться к стене, ясно?

Кто-то хихикнул, но чувствовалось, что люди напряжены. Медленно и тихо отряд ушел в ночную тьму. К другим участкам стены отправились еще два отряда по десять человек. Сам Гадитик должен был руководить лобовой атакой на ворота, когда часовым перережут глотки.

Юлий подумал о том, что бесконечная муштра дала свои результаты. Люди беззвучно разделились на двойки и взвалили на плечи четыре длинные лестницы. Место было ровное, и солдаты почти бежали, пригибаясь к земле и стараясь не шуметь. Только бы незаметно добраться до стен, а там уж дело начнется… Неизвестно, сколько в крепости мятежников, поэтому в первой же стычке необходимо перебить их как можно больше.

Заметив, что по стене движутся факелы часовых, Юлий жестом приказал воинам затаиться. Вокруг было очень тихо, лишь сверчки стрекотали в траве. Прошло несколько мгновений: огни стали удаляться.

Юлий нашел взглядом офицера, который командовал другим отрядом, и, пригнувшись, сделал знак рукой — можно продолжать движение.

Он выпрямился, сердце забилось сильнее. Солдаты тоже встали и подняли на плечи лестницы. Теперь они карабкались по скалистому склону, который вел к южному участку стены. Юлию казалось, что топот ног разносится по округе подобно ударам грома.

Люди спешили. Впереди шел Пелита. Карабкаясь вверх по неровному грунту, он тащил передний конец лестницы. Темнота была такой плотной, что даже свет луны не доходил до поверхности земли. Гадитик правильно выбрал время для нападения…

Наконец лестницы подтащили вплотную к стене, подняли и установили их так, чтобы обеспечить максимальную высоту подъема. Один солдат прочно держал лестницу внизу, второй быстро забирался по ней наверх. Спустя несколько секунд половина отряда была уже на стене, оставшимся же внизу пришлось туго — лестницы скользили и шатались на камнях. Одна чуть не упала, и если бы не Юлий, который находился еще у подножия крепости, солдат мог бы разбиться. Цезарь дождался, пока тот не переберется на стену, и посмотрел по сторонам. Воины из второго и третьего отрядов уже совершили подъем, и пока было тихо — тревоги никто не поднимал.

Подвигав лестницу, Юлий установил ее как можно надежнее и полез вверх, цепко хватаясь за перекладины. Опасаясь лучников, он не стал задерживаться на стене и сразу же спрыгнул вниз.

Вскочив на ноги, он увидел своих людей. Они стояли в узком проходе между двух стен на каменистой земле, покрытой чахлой травой. Ловушка, из которой необходимо выбраться как можно скорее, иначе их перестреляют лучники. Внутренняя стена была такой же высоты и располагалась в двадцати футах от внешней. Нападающие оставили лестницы снаружи и оказались в западне, как и рассчитывали древние строители крепости. Юлий выругался про себя; солдаты смотрели на него, ожидая распоряжений.