Лиляна Хабьянович-Джурович - Петкана

religion_orthodoxy religion_christianity religion_rel prose Лиляна Хабьянович-Джурович Петкана

Самая популярная на сегодняшний день сербская православная писательница Лиляна Хабьянович-Джурович родилась в 1953 году в городе Крушевац в Центральной Сербии. Окончила экономический факультет Белградского университета. Работала служащей в банке, коммерческим агентом и журналистом. Одновременно пробовала силы на литературном поприще, опубликовав три романа и книгу публицистики. С 1996 года полностью посвятила себя литературному труду. К этому времени относится появление книг, принесших писательнице широкую известность у себя на родине и за рубежом: «Женская родословная» (1996), «Павлинье перо» (1999), «Петкана» (2001), «Танец ангелов» (2003), «Всех скорбящих радость» (2005). Безусловным фаворитом читательских симпатий и симпатий критики стал ее роман «Петкана», рассказывающий о земной жизни преподобной Параскевы-Петки (XI век, день памяти 14/27октября). Роман «Петкана», представляемый нами русскому читателю, всего за несколько лет выдержал у себя в стране 21 (!) официальное издание, не считая неофициальных. Помимо традиционных литературных наград, Лиляна Хабьянович-Джурович стала шестикратным обладателем премии «Золотой бестселлер» и трижды удостаивалась «Специального золотого бестселлера».

ru sr И. М. Числов alklej Online Media Technologies Ltd., FictionBook Editor Release 2.6.6 26.07.2011 52b2cd2e-bae5-415e-8978-110ea3a19964 1.1

v.1.1 – исправление ошибок форматирования, валидация файла.

ПЕТКАНА Паломник 2008 ISBN: 5-88060-233-9 © Хабьянович-Джурович Л., текст, 2008 © Числов И. М., перевод, 2008 © Егорова С. В., оформление, 2008 © Паломник, 2008 © 2003. by Ljiljana Habjanovic Durovic © 2003. by Globosino d.o.o. ALEKSANDRIJA

О преподобной матери нашей Параскеве-Петке сохранилось крайне мало письменных свидетельств. Тем драгоценнее они для нас.

Благодарю святителя Евфимия Тырновского, святейшего Патриарха Болгарского, святого Владыку Сербского Николая, преподобного отца нашего Иустина Поповича, а также иеромонаха Стефана Джорджевича, из чьих трудов я почерпнула основные сведения о земной жизни самой любимой святой православного міра.

«Благо есть хранить тайну цареву, но славы достойно — возвещать о деяниях Божиих», — глаголет святой Архангел Рафаил. Ибо не сохранять царскую тайну — опасно и самоубийственно; замалчивать же дела Господни — пагубно для души. Посему и аз, грешный, страшусь предать забвению Божественную истину. Сие же непременно случится, если я не расскажу людям дивную повесть, кою сам однажды услышал. Аще ли не возвещу ее, сбудется на мне грозное проклятие, обращенное к ленивому рабу, что по нерадивости своей зарыл в землю талант, полученный от Господа, как говорит об этом Святое Евангелие. Пусть никто не сомневается в том, что я собираюсь поведать. Да не помыслит он, будто история сия может быть неправдой. Сохрани нас Боже распространять ложь о святых угодниках. Но если даже и найдутся среди читателей такие, кому трудно поверить в ту часть моего рассказа, что повествует о чудесах Господних, то да будет милосердный Бог милостив и к ним. Ибо немощно естество человеческое и трудно ему уверовать в то, что сила Божия проявляется и в людях.

Однако приспело время начать уже и сам рассказ сей о досточудных делах, свершившихся в роде нашем.

Господь же, творящий дивные чудеса, коим несть числа, и сторицею воздающий тем, кто приступает к Нему с искренней верой, да вознаградит всех, кто с пользою для себя прочтет эту повесть; а также — и тех, кто слушал ее, равно как и тех, кто потрудился ее записать. Пусть все они удостоятся благого удела сей славной угодницы Божией. Мы же вознесем днесь хвалу Господу, Царю и Богу Превечному, дабы сподобиться и нам милости Его в день Страшного Судища Христова, Ему же подобает всякая честь, слава и поклонение, со Отцем Его и Пресвятым и Животворящим Духом, ныне и присно, и во веки веков. Аминь.

Святитель Софроний, Патриарх Иерусалимский

Она явилась как нечаянная радость. Как обетование и благословение. Как дар Божий. Мы приняли ее со слезами горячей любви, наполнившей наши сердца. С судорожными рыданиями благодарения Господу. С готовностью к любым жертвам, кои угодны будут столь милостивому Благотворителю.

Мы встретили нашу дочурку Петкану так, как встречали, согласно глаголу Евангелия, рождество Пречистой Девы Марии Иоаким и Анна. Так, как встречают всякого долгожданного ребенка в бездетном доме.

«Бесплодная!» — шипела мне вслед родня. Так говорили и те, кто называл себя друзьями нашего дома. И служанки мои. И даже те, кто вовсе не был с нами знаком, а лишь слышал про нашу беду.

«Бесплодная!» — так они говорили. Про себяже думали: «Грешница. Ненавистная Богу. Проклятая». Спроси их — они не смогли бы упомянуть ни одного конкретного прегрешения, совершенного нами или предками нашими, но это никоим образом не влияло на их мнение. Для них было очевидно, что брак, не приносящий детей, есть кара за учиненный грех, и потому они избегали нас, словно наше горе было какой-то дурной болезнью, которая могла запросто перекинуться на каждого, кто неосторожно приблизится к нам.

Эти люди неохотно общались с нами на праздниках и траурных церемониях. Да, они неизменно были любезны, порою до приторности, но меня они никогда не могли обмануть. Я-то знала, что они думают. Что шепчут, когда я рядом. И о чем говорят в полный голос, когда уверены, что я их не слышу.

Повсюду, где я появлялась, я искала в глазах присутствующих отражение их скрытых мыслей. Насмешливое сочувствие. О, как я страдала, сталкиваясь с ним! И уже не верила, что его может не быть. Даже тогда, когда лица окружающих оставались полностью непроницаемы.

Я знала: люди охотно кумятся и водят дружбу с теми, кому сопутствует удача. И сторонятся больных и увечных, избегают калек и просто горемык, как будто над последними тяготеет некий злой рок. Причем всерьез верят, что сии несчастные не могут искренне разделить ни чужую радость, ни чужую беду. Как будто чужой успех солью разъедает их раны! Словно им легче глотать горечь собственной злой доли, если она подслащена чужим страданием!

А ведь я не искала утешения в чужих бедах! О, нет. Бог свидетель. Правда, Он знал и то, что я не была совсем чиста, поскольку завидовала им. Завидовала своим родственницам, своим служанкам. Незнакомым женщинам, проходившим под окнами моего роскошного, но пустого дома. И они спешили заслонить своих малышей от моих рук, предлагавших им сласти; стремились уберечь их от моего «дурного глаза». Они не давали моим рукам прикоснуться к детям. Рукам, постоянно дрожащим от судорожного желания обнять и прижать к груди собственную кровинку. Или хотя бы чужое дитя. Чтобы на мгновение ощутить ту полноту, с коей не сравнится ничто в целом мире.

Да, я завидовала им. Завидовала всем женщинам, испытавшим счастье материнства. И боялась наказания Божьего, угрызая в страхе свою грешную душу и окровавленное сердце, ибо не могла иначе — столь велика была бездна моего горя!

Для моего мужа также тяжкой болью были пустые руки. И с каждым днем все непосильней становилось ему бремя почестей и собственного богатства. Его приучили с детства, что мужчина никогда не приобретает лишь для себя. Отцово добро принадлежит и сыну. А у него не было сына. Не было даже дочери, чтобы разделить богатство с чужим сыном как со своим собственным.

Мой муж был под стать моему отцу. Благородного рода и благородный сердцем. Такие люди умеют принять несчастье как волю Божию, не виня в нем никого из смертных и не пытаясь упреком или местью утишить свою муку. Он и меня не корил. Ни словом, ни взглядом. И потому я любила его еще сильнее. И еще мучительней было для меня нести в себе и свою, и его боль.

Мы жили в Эпивате, на берегу Мраморного моря. Жили во всем по заповедям Господним, украшая жизнь свою милостыней и благодеяниями. Мы помогали и Церкви, и людям. Всем, кто просил у нас помощи, и всем, чей вид подсказывал нам, что этот человек в ней нуждается. Мы побывали у всех окрестных святынь, сколько их есть между Силимврией и Царьградом. Молились пред чудотворными иконами и пили воду из каждого святого источника, прося у Бога единственной милости.