Эдуард Семенов - Допельдон, или О чем думает мужчина?

Спешу. Ловлю себя на мысли, что спешу теперь уже не столько для того, что мы договорились, а для того, чтобы записать в компьютере то, что со мной случилось. И в первую очередь мое выдуманное слово.

«Допельдон». Ведь это почти… как рождение ребенка. Почти, потому что слову труднее. Оно, чтобы окончательно явиться миру, должно родиться не менее двух раз. Первый раз слово бьется внутри меня, бьется, ищет выход. И находит его на кончиках пальцев. Создаю вордовский файл. Документ. doc. Чтобы файл потом можно было легко найти в компьютере, его надо как-то назвать. Дать ему индивидуальное имя. И у меня как раз есть такое имя. Ловлю себя на мысли, что я придумал очень удобное слово. Не надо стирать полностью слово «документ», достаточно поставить курсор перед «кумент», стереть эти шесть букв и дописать семь — «пельдон». Сохранить. Получился «Допельдон» с расширением doc. Вот теперь всем точно известно, когда впервые было записано мое новое слово. 14 августа. 8:07:53. О, какая точность! На вид мое слово выглядит неплохо. Не слишком длинное, но и не короткое. В самый раз! Мне нравится.

И все же мучают сомнения. А вдруг… Вдруг я тут целый час ношусь с тем, что уже давно известно всему миру. Со мной уже так было. Ночью приснилась песня. «А когда на море качка, и бушует океан, ты приходи ко мне, морячка, я тебе любовь отдам!» Вернее, это я думал, что песня мне приснилась. Даже утром чуть свет подскочил и записал ее в тетрадку. Чтобы не забыть. И ходил гордый сам собой почти неделю. Пока в воскресенье не показали фильм, где Ширвиндт или этот, как его там, другой, эту песню пел раз сто, если не больше. Обидно было до слез.

Но как узнать, что такое допельдон? Захожу в Яндекс. Ввожу слово в поисковик. И хоп. Компьютер выдает: «Ничего не найдено? Чтобы искать точнее, Яндекс ограничивается документами, в которых слова из запроса близки друг к другу, — поищите с более мягкими условиями». И еще раз… «Искомая комбинация слов нигде не встречается».

Вот так! Я придумал «допельдон». Не какой-нибудь там «дабль тон» или «дубль тон», а именно «допельдон». Орфографию прошу запомнить. А то будут потом подделки всякие лепить. Знаю я, как это делается. Назовут «Адидас» «абибасом» — и лепят кроссовки, которые носить не будешь. Из-за этого престиж фирмы страдает. С моим «допельдоном» такое тоже, в принципе, может случиться. Достаточно изменить одну букву «допельТон» — и все. Но если такое будет, то мое слово стало знаменитым и под него подделываются. Пока же оно еще никому, кроме меня, не нужно.

В том, что я точно помню, когда я написал свое новое слово, моей особой заслуги нет. Это делается компьютером автоматически. А вот время, когда я произнес это слово вслух, мне известно доподлинно. Это было в 9 часов 35 минут. Я шел по коридорчику между фондохранилищем и смотровым залом и вдруг ругнулся: «Допельдон!» Не громко так ругнулся: «Допельдон!» Эха не было. Ничего особенного не произошло. Никто не спросил: «Что ты сказал?» Наверное, просто никто не слышал моего бормотания. Но слово, произнесенное вслух, означало, что я страшно недоволен. Меня оторвали от компьютера. Пока я рыскал в Интернете, уже давно пришли Женька и Гарик, перетаскали все коробки с экспонатами в машину. Осталось отнести туда катапультное кресло. Оно было тяжелое, поэтому без меня обойтись было невозможно.

Я подошел и взялся за спинку кресла КС-4, нагнулся и, видимо, на автомате даже смог чуть-чуть оторвать его от земли. Тут Гарик как заорет: «Да ты что, мы это кресло втроем не сдвинем!» Как не сдвинем, когда я его уже оторвал от пола. «Давай возьмем другое К-36 ДМ» Ему все равно, какое брать кресло. Лишь бы полегче. Его престиж музея не волнует. А меня волнует! Ну, я и возмутился. Либо берем КС-4, либо никакое, и иду к компьютеру. Про себя матюгаюсь: «Идите вы вообще, куда подальше со своими креслами». А вслух произношу «допельдон». И даже немного пугаюсь. Какое емкое слово. Одно заменяет целое предложение. Ой! Я его произнес вслух. Можно сказать, родил. Бегу к компьютеру и смотрю на часы. 9:35. Это случилось рано утром 14 августа. Странно! Сам вложил в него негативный смысл, но он, то есть смысл, к слову как-то не прилип. Не может быть, чтобы «допельдон» означал что-то негативное. Я это чувствую. Нет, конечно, это не белый и пушистый зайчик, но не пиздец какой-то ушастый. Это-то что-то другое.

День закрутился. Приехали на проходную летно-исследовательского института. Гарик побежал оформлять документы. А я стал в спешке набрасывать на клочках бумажки возможные варианты смысла моего слова. Это линия одежды. Посмаковал. Одеться у «Допельдона»! Ничего звучит. Это марка автомобиля. «Мицубиси допельдон» или «Рено допельдон». Наверное, дорогая и престижная машина, обязательно с откидным верхом. Надо будет на досуге придумать, как она выглядит.

Машину затрясло, а в соседней — сработала сигнализация. В небо взмыл истребитель. Народ повыскакивал из салонов, задрал кверху головы. И чего повылазили? Теперь такое будет продолжаться целую неделю подряд. Женька тоже выскочил. Он фанат авиации, знает названия всех летательных аппаратов. А мне некогда, я записываю смыслы моего слова. Это лекарство. От головы или от желудка. Да, сейчас бы не помешало принять. Виски сжало похмелье. Не буду никогда больше покупать дешевого вина. «Дайте мне две упаковки «Допельдона»?.. И по две таблеточки «Допельдона» в день. После еды… А может, это не таблетки, а дорогое вино? Граф принял бокал «Допельдона» за ужином!» Не сомневаюсь, что у него не будет утром болеть голова. Если это французское вино, так называется шато. Крепость, где производят этот виноград. Где-то на юге Франции стоит мой шато Допельдон. Хотя почему на юге, может быть, на севере…

В машину врывается Женька. Орет.

— Нет, ты видел, что он сделал!? Ты видел!?

— Что?

— Он вышел на колокол, а потом кувырнулся назад. Сальто назад. Такого еще никто не делал. Я даже не знаю, как это называется!

Ну вот, допрыгался. А я знаю. Оказывается, допельдон — это фигура высшего пилотажа. Сальто назад. В общем-то, не плохо. Все же российские истребители самые лучшие в мире. И все-таки мне хотелось бы для моего слова другой участи. Мне кажется, что это что-то материальное. Хотя пусть будет и фигура пилотажа в том числе. Ведь может быть у слова несколько значений. Как у слова «земля», например, или у слова «мир».

Пока ждем Игоря, придумываю «допельдону» еще несколько значений. Это прием в греко-римской борьбе. «Он применил допельдон — и положил его на лопатки». Это фамилия летчика времен Первой мировой войны, которого сбил «Красной барон». Это имя египетского фараона. Это музыкальный инструмент. Это музыка из кинофильма «Убить Билла». Она звучит каждый раз, когда Черная Мамба собирается убивать. О-о-о, как болит голова! Наверное, от этого у меня такие черные мысли для моего слова.

До обеда провозились на аэродроме, вытаскивали коробки из машины, расставляли их в своем павильоне, развешивали на стены плакаты, сколачивали из деревянных брусков раму под баннер, где на фоне летчика времен Великой Отечественной войны написано «Добро пожаловать в Жуковский». Ругались с менеджерами салона по поводу этого баннера. Эти сволочи совсем из-за денег нюх потеряли. Требовали с нас денег за рекламу. Спрашиваем:

— А что мы рекламируем?

Отвечают:

— Город!

— Вот с него денег и берите, а мы — музей, хотим привлечь внимание к нашему любимому городу.

Отстали. Правда, на самом деле денег с нас взять можно было. Ведь мы не просто так этот баннер натянули. Мы поставим его на центральном проходе, вырежем у летчика физиономию и будем предлагать всем желающим сфотографироваться на таком фоне. Естественно за деньги.

В обед позвонила Марина. «Я буду готовить щавелевый суп и хочу обедать вместе с тобой». Удивительно, но до этого момента я практически даже не вспоминал про «допельдон», а вот как она позвонила, так сразу и вспомнил. С полной уверенностью, что «допельдон» — это вкусно. Да, почему я сразу не подумал об этом?! «Допельдон» — это еда, сеть ресторанов с вкусной и здоровой пищей. «Сегодня я обедаю в «Допельдоне»! Закажите нам столик на двоих». Естественно, фирменное блюдо тоже называется допельдон. Двойной допельдон с кровью с жареной картошечкой, селедочкой и запотевшей рюмкой водки.

Сглотнул слюну и обещал непременно быть. Что удивительно, был. Суп был вкусный, и если бы не нестерпимые боли в голове, я ни минуту бы не сомневался, что «допельдон» — это тот самый щавелевый суп. А так в голову лезли всякие дурные мысли о конце света. Чтобы не расстраивать принцессу, под благовидным предлогом свалил домой. Хотя по большому счету домой мне идти было не обязательно. Жена и сын вот уже месяц как загорают в Крыму.

Вечером, лежа у себя дома на диване, смотрел телевизор и приходил в ужас от теленовостей. В небе над Грецией полчаса летел «Боинг» с мертвым экипажем и пассажирами. Произошла разгерметизации салона — и они все погибли. А в Крыму на станицу напала стая бешеных волков. Такое может быть только перед концом света. Точно «допельдон» — это день перед концом света! И Бог предупреждает меня об этом…