Юлиан Хомутинников - Самолеты, или История Кота (СИ)

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Юлиан Хомутинников - Самолеты, или История Кота (СИ), Юлиан Хомутинников . Жанр: Современная проза. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Юлиан Хомутинников - Самолеты, или История Кота (СИ)
Название: Самолеты, или История Кота (СИ)
Издательство: неизвестно
ISBN: нет данных
Год: -
Дата добавления: 11 декабрь 2018
Количество просмотров: 339
Читать онлайн

Помощь проекту

Самолеты, или История Кота (СИ) читать книгу онлайн

Самолеты, или История Кота (СИ) - читать бесплатно онлайн , автор Юлиан Хомутинников
1 ... 20 21 22 23 24 ... 28 ВПЕРЕД

— Аля, люди… хрупкие и недолговечные, — говорит он. — Просто так заложено. Путь каждому из нас уже отмерен, просто мы не знаем, какой. Вот и Владлен Максимович… Аля, надо ехать. Нам надо ехать. Я, наверное, вызову такси… Хотя нет: сегодня, пожалуй, уже поздно. Завтра. И надо сказать Лёшке, пусть закажет билеты на автобус. А вообще, неплохо бы сообщить Гектору, что мы приедем. Ты помнишь его телефон?


— А? Телефон? Нет, — мама качает головой, — не помню. Где-то должен быть записан, наверное…



Я смотрю на них. И наверное, это может прозвучать дико, но думаю я не о том, как и куда мы поедем, и не о том, что дед умер, а о том, что мы всё ещё во сне, и он, кажется, вовсе не собирается пропадать. Странно, это странно, и мне это не нравится, совсем не нравится. Я вообще сплю? Или нет? Я окончательно запуталась; «реальность» и сон переплелись, и теперь я не знаю, где я. Можно ли отсюда проснуться, или это уже не сон? Что вообще со всем этим делать?



Мне страшно. Мне очень страшно.





Часть четвёртая.



Глава 10. Лохматый: Свобода.



Эх, тесно всё-таки у нас на кухне.



А сколько раз думал: вот бы выкинуть из квартиры всю эту самолётную дребедень, — это же сколько места сразу освободится!



Ну конечно, мечта же. Теперь, оставшись без своего мирка, я понимаю, насколько слаб и зависим человек. Отбери у родителей их самолёты — что у них останется? Отбери у Матрицы его виртуал — что у него останется? Отобрать сны у Сони, конечно, не так-то просто, но наверняка возможно, медицинскими средствами, фармацевтическими.



Что останется им? Что они будут делать? Чем станет их жизнь? Да и смогут ли они вообще жить после подобного?



А ведь подумай, Кот: для того, чтобы всем нам начать новую, нормальную жизнь — насколько это вообще возможно, — у нас нужно как раз отнять всё то, чем мы живём теперь. Логичная, хотя и не всегда срабатывающая схема: разрушить старое, чтобы создать новое. «Freedom is just another word for nothing left to lose»(12), пела Джанис Джоплин. Или как там было у Паланика в «Бойцовском клубе» — «только потеряв всё, мы обретаем свободу».



Тебе, Кот, терять было нечего. Всегда. Ты, безусловно, была связана с нами семейными узами, но едва ли они имели для тебя первостепенное значение. Впрочем, было бы неверно утверждать, что дорога для тебя важнее всего. Как только сосредотачиваешься на чём-то одном, тотчас же теряешь всё остальное. Путь — это не то, что мы выбираем, Путь — это То Самое, невысказанное, сокровенное, вечное и вечно переменчивое, то, что всегда на сердце. Путь — это то, что выбирает нас. Каждый раз. Каждого человека. Просто не у всех хватает мужества (безрассудства, безумства, силы духа, и тому подобного) понять это и принять. У меня вот не хватило, зато у тебя — с лихвой.



А у них, у родителей? Или у Матрицы с Соней? Как думаешь?



Люди такие разные. Мы такие разные, и кто знает, что будет с нами завтра. «Секрет» того, что мы прожили столько лет в таких условиях и не повыходили из окон, не попереубивали друг друга, или ещё каких дел не понаделали, — секрет в том, что мы всегда жили одним днём. Не думая ни о вчера, ни о завтра. Во всяком случае, это справедливо по отношению ко мне и, думаю, к родителям. Чем жил Матрица — я не знаю, он никогда об этом не говорит, но я думаю, что в этом он от нас отличается. В известном смысле он куда нормальнее, чем все мы. Соня — экзотический персонаж, девочка-волшебница, живущая в нашем бренном мире лишь наполовину. Её когда-то учёба, а потом работа — не более чем прикрытие, как человеческая деятельность для инопланетян в «Людях в чёрном». Порой мне кажется, что она мудрее всех нас, вместе взятых. Ну, может быть, за вычетом тебя, Кот.



Хотя кто знает?



Я теперь понимаю: ты добилась для меня именно свободы. Если выкинуть фикус из горшка, он перестанет быть фикусом, и станет просто мусором на асфальте. Его подберёт дворник и отправит на свалку; там он сгниёт, и из этого перегноя однажды вырастет самая обычная трава.



И я теперь не просто неприкаян, — я свободен. Я могу идти куда угодно и делать из себя что угодно. Ну, разве что мне нельзя пропадать — я же обещал Соне. Она боится, я чувствую. Она всегда относилась ко мне чуть-чуть иначе, чем к Матрице. Не знаю, почему. Мы ведь оба затворники, оба обожали тебя, Кот… Словом, не считая того, что я гуманитарий, а Матрица — технарь, между нами не так уж много различий. И всё же Сонная почему-то выделяла меня, а не его. С другой стороны, его это, кажется, никогда не волновало…



Безумный сегодня денёк всё-таки, — правда, Кот? Наши дни здесь всегда протекали медленно и сонно, мы же никогда не считали ни часов, ни дней… Ну хорошо — я не считал. Стану говорить за себя, пожалуй. Так вот.



А тут… Столько всего успело произойти — просто не верится. А ведь ещё это письмо, из Рубецкого… Что в нём? И почему Сони так долго нет? Странно…



Эта кухня… Помню, у нас была большая кухня на Кутузовском. Я, правда, тогда я был мал; возможно, из-за этого она казалась мне такой огромной. Но — конечно же! — этот объём без труда скрадывался горами самолётного хлама. Останкинская кухня была уже поменьше, а эта, тушинская — вообще крохотная. Удивительно, как родителям удалось запихнуть самолётный хлам и сюда. Впрочем, у нас ведь нет обеденного стола, — вот и нашлось местечко. Но какая же всё-таки теснота…



Раньше я частенько думал: неужели они не понимают, что самолёт, даже один, в квартире построить невозможно? Тут и жить-то негде, и это при том, что у нас так мало вещей. А они — самолёт… В смысле, самолёты. Но, наверное, они об этом попросту не задумывались. А может, у них есть какой-нибудь гениальный план? Не могли же они и в прошлом быть настолько недальновидными.



Или же в глубине души они понимают, что это нереально, но страх перед свободой от мечты для них хуже всего на свете?



Да. Мечта тоже может обернуться несвободой. К мечте легко попасть в рабство, в зависимость, как к наркотикам, да так, что потом уже и помыслить себя невозможно без ежедневной дозы. Тебя, Кот, у них уже отобрали; если теперь отобрать и самолёты… Да выживут ли они вообще, или просто сломаются?



С другой стороны, эта их мечта — она же для них как раз то самое сокровенное. Вот ты, Кот, — выжила бы ты без своих путешествий? Без своей свободы? Свободна ли ты от своего Пути? Свободна ли ты от своей свободы, — или же ты такой же наркоман, как и они? Если мыслить таким образом, выходит, что я свободнее всех вас — у меня ведь ничего нет. Ни Пути, ни мечты. Вопрос, однако, в другом.



Вопрос в следующем: а нужна ли она человеку — такая свобода?



Даже у свободолюбивых цыган есть семьи. Даже бомжи норовят найти себе угол и назвать его своим, — хотя бы на время. Даже кошки, гуляющие сами по себе, и те привязываются к тому, кто их кормит.



Свобода — это когда нечего терять. Но, может быть, не так уж это и радостно — быть свободным? Может быть, каждому, — и даже тебе, Кот, — в душе всё же хочется, чтобы было, что терять? Кого терять? Потому что тогда есть люди, которых ты любишь. Места, которые тебе дороги. Может быть, дом…



Ведь свобода — это, по большому счёту, синоним одиночества.



Это когда ты один на один с Богом, — если веришь в него, конечно.



И больше ничего и никого кругом.



Поэтому я бы, наверное, тоже ушёл куда глаза глядят, чтобы где-нибудь там построить себе какую-то новую жизнь — но у меня есть люди, которых мне не хочется терять. Соня, например. Матрица. Ты — хоть ты и говоришь, что умерла. И даже родители, — пусть они и не видят ничего, кроме своих самолётов.



И даже, как ни смешно, вот эта квартира, — несмотря на то, что она тесная и по уши в самолётном хламе.



Так что я, конечно, свободен, и всё же эта свобода — не абсолютна.



Но знаешь, что?



Я этому рад.



Да, я — второстепенный персонаж, всё ещё второстепенный персонаж — но, если подумать, меня это вполне устраивает. От главных героев вечно ждут каких-то подвигов и спасения мира; от таких, как я никто ничего не ждёт. Быть массовкой тоже неплохо.



И в этом, я бы сказал, есть своя свобода.



Малодушно, да? Ну, всяко лучше, чем просто сидеть на балконе. Думаю, я ещё сумею принести нам пользу. Думаю, для меня ещё не всё потеряно. В конце концов, примерно так ты и говорила, верно?..

1 ... 20 21 22 23 24 ... 28 ВПЕРЕД
Комментариев (0)
×