Мэрилин Аткинсон - Путь к изменению. Трансформационные метафоры

Что есть метафора? Что есть «мета» и зачем она?

Метафоры – это двери. Это чудесные объединяющие двери, открывающие огромнейший трансформационный потенциал. Они дают нам возможность оставить позади самообман и перенестись в сферы истинного ландшафта разума – туда, куда мы, возможно, часто сами не осмеливаемся шагнуть. Как путешественник, оказавшийся на Луне, мы воспринимаем все вокруг в новом свете – мы по-иному изучаем каждую деталь жизни, по-иному ходим, видим, ощущаем. Проходя в прекрасные двери, мы преодолеваем трансформационный порог, переходя на другой, более глубокий уровень понимания того, что это значит – быть человеком.

Подумайте об этимологии слова «метафора». Что раскрывает перед нами смысл части «мета»? Она означает «через», «вне» – это как «один шаг за пределы любой реальности». Один шаг за пределы любой «реальности» – это история об этой реальности… и это метафора!

Заметьте, как работает «мета»-идея на примере языка: один шаг за пределы физики – метафизика. Один шаг делает гусеница за пределы своего существования в виде червячка – и происходит метаморфоза: гусеница превращается в бабочку. Другими словами, один шаг за пределы любой модели – и мы можем открыть или создать «мета-модель». Это означает, что основная функция метафоры – выйти за пределы некоего убеждения или заключения и помочь слушателю или читателю раздвинуть границы своего взгляда на вещи и расширить свое видение.

Что усиливает сравнение метафор с уникальными трансформационными дверями, так это то, что они также способны помогать нам устанавливать ассоциативные связи с нашими глубинными ценностями. С помощью сильной метафоры мы вспоминаем свои ценности физически. Наши органы чувств оказываются задействованы в этом. Идентифицируя себя с событиями сильной истории, мы непосредственно проживаем ее: буквально входим в нее, испытываем соответствующие чувства и тактильные ощущения. Это означает, что мы формулируем нашу идентичность, основываясь на своем кинестетическом опыте чувствования этих ценностей, тем самым создавая расширенную «ценностную связанность» посредством своего тела. Сильная метафора в состоянии создать долгосрочную ценностную стабильность через эту внутреннюю власть, перенося людей физически и эмоционально в обновленное состояние личной радости и энергии – ради их жизни и достижения целей.

Однажды Эйнштейну позвонил журналист из научного издания и попросил его об интервью для специальной статьи «Великие вопросы, которые задают великие ученые». Тот согласился, и журналист приехал к нему домой на самом закате дня. Он застал ученого сидящим на веранде в кресле-качалке, курящим старую трубку и любующимся закатом.

«Я хочу задать вам только один вопрос, доктор Эйнштейн, – волнуясь и теребя в руках блокнот, сказал молодой, подающий надежды журналист. – Это главное, о чем мы спрашиваем всех ученых, согласившихся с нами побеседовать. Вопрос такой: “Какой самый главный вопрос может задать ученый?”»

В глазах Эйнштейна появился огонек. Он потянулся в своем кресле и задумался. Думал целых десять минут.

«Это прекрасный вопрос, молодой человек, и он заслуживает серьезного ответа», – сказал он наконец. Потом стал медленно раскачиваться в кресле и дымить своей трубкой. Он долго молчал, глубоко погрузившись в размышления, пока журналист терпеливо ожидал озвучивания какой-то важной математической формулы или положений квантовой теории. Но вместо этого он получил вопрос, который впоследствии заставил весь мир глубоко задуматься.

«Молодой человек, – сказал Эйнштейн очень серьезно. – Самый важный вопрос, который может задать любой человек, – это вопрос о том, является ли Вселенная дружественной сферой?» «Что вы имеете в виду? – спросил журналист. – Как это может быть самым главным вопросом?» Эйнштейн ответил многозначительно: «Ответ на этот вопрос определяет то, что мы делаем со своей жизнью. Если Вселенная является дружественной сферой, то мы проведем свою жизнь, строя мосты. В противном случае люди будут тратить все свое время на то, чтобы строить стены. Решать нам!»

Ключевые принципы заключаются в том, как подать трансформационную историю. Во-первых, в ней должен присутствовать некий «целостный и законченный» образ, например целостная личность, полноценная жизнь, настоящая ценность или стопроцентная вовлеченность.

Во-вторых, нам необходимо смотреть из «коуч-позиции» – как сторонний наблюдатель, – при этом замечая в событиях трансформационный потенциал. В процессе повествования мы можем призвать слушателей присоединиться к «коуч-позиции», чтобы обрести глубокий и широкий взгляд на ситуацию – взгляд коуча. Здесь мы перемещаемся за пределы непосредственного «действия» истории в коуч-позицию так, чтобы мы могли наблюдать за различными «перспективами» изнутри этой истории. Когда мы находимся в «коуч-позиции», мы имеем возможность трансформации разума и опыта. Язык тела помогает нам по мере того, как мы рассказываем историю.

В третьих, нам следует показать, как происходит процесс трансформации: визуально, кинестетически и аудиально (тоном голоса), а также самим ходом истории. Нам нужно сделать этот процесс движения вперед захватывающим и ассоциативным, так, чтобы люди буквально всем существом прочувствовали его. Это позволит нам произвести центрирование и глубокое преобразование нашей идентичности в соответствии с более широким видением. Мы рассматриваем событие с позиции наблюдателя.

Моя бабушка очень любила вещи, окружавшие ее дома: свою мебель, посуду… Я столько времени провела среди этой обстановки, и все эти вещи были знакомы мне с детства, я и сейчас отлично помню каждый предмет.

Когда бабушке было под девяносто, она тяжело и долго болела пневмонией и сильно ослабла. Ее дочери уже были уверены, что дни ее сочтены, и обзвонили всех родственников, чтобы те приехали повидать бабушку. Я приехала к ней из командировки, проведя за рулем почти всю ночь, и рано утром вошла в дом.

Когда я увидела бабушку, она только что проснулась. В окна лился утренний свет. Мои усталые тетушки рассказали, что температура упала накануне вечером, она хорошо поспала, и было похоже, что дело идет на поправку. Худшее осталось позади.

Бабушка сидела в постели и с удовольствием пила чай. Она тихонько поздоровалась со мной. Мы любили друг друга, и я была так рада повидаться с ней и увидеть, что для нее наступает новый день жизни. Она была удивлена, что все еще жива, и сказала об этом. «Как интересно, – прошептала она. – Они говорили, что я умру, а я все еще здесь!»

Бабушка попыталась сосредоточиться. Она была в своей спальне. Здесь все было привычно. Стояла ее любимая мебель. Она посмотрела на нее новыми глазами и вдруг рассмеялась. «Это просто ящики», – сказала она, махнув рукой в сторону дорогих ей вещей, которые были у нее всю жизнь. Затем она с благодарностью взглянула на свои старые морщинистые руки. «А вот они до сих пор меня слушаются», – объявила она. Тут бабушка опять засмеялась и добавила: «Собственно, что такое тело? Интересно! Ты замечала, Мэрилин, что внутри мы одинаковые с рождения и до смерти? Тело – это только оболочка, как эта мебель – просто ящики. Может быть, наш внешний облик и меняется, но только не внутреннее Я».

Тут бабушка замолчала. Она расслабилась. В этот момент она мягко вошла в состояние свободно парящего внимания. Специалисты по квантовой физике называют это явление имплицитным порядком, непрекращающимся потоком волн от всех «электронов», всех частиц. Это «одинаковость», которая лежит в основе всех различий: нераздельная целостность, связующая всех нас. Я вошла в это теплое состояние вместе с ней, и так мы сидели вместе около получаса.

Затем она с благодарностью произнесла: «Мы действительно остаемся точь-в-точь такими же, как и тогда, когда только начинаем осознавать все вокруг. Я такая же, как была в двухлетнем возрасте. Абсолютно такая же!» Для нее это было потрясающим открытием. Она только что испытала чувство потока осознания и открытия. «Прекрасно», – сказала она и отпила еще глоток чая.

Как же это прекрасно – испытать всеобъемлющее осознание, почувствовать осознание как целостность. Всеобъемлющее осознание – в этом мы все одинаковы. Вот бабушкин рецепт радости: возьмите полчаса времени, погрузитесь на эти 30 минут в осознание. Выпейте чаю и просто почувствуйте, как все это замечательно!

Одна из важнейших задач метафор – найти вашу личную глубинную мудрость и разделить ее с другими, но не как совет, а как прекрасный дар. История становится тем трамплином, с которого совершается прыжок в глубочайший водоем внутреннего знания, к чему каждый из нас испытывает естественное стремление.