Руслан Жуковец - Как укротить эмоции. Техники по самоконтролю от профессионального психолога

Сочетая оба метода, мы реально меняем свое бытие.

Страх – это защитная реакция, которая часто приобретает гипертрофированные, неестественные формы, делая неуравновешенной всю человеческую жизнь. Преодоление страха смерти и полное избавление от него возможно лишь в том случае, когда мы будем уверены в своем бессмертии. Но пока мы подчинены всем видам фобий и неврозов, не пытаясь изменить ситуацию, нам ничего об этом не узнать.

Энергия гнева, пожалуй, самая сильная из всех эмоциональных энергий, доступных человеку в его обычном состоянии. Именно поэтому ее активное проявление вызывает страх и находится под негласным запретом в любом обществе. Людям с ранних лет прививается идея о недопустимости выражения и даже чувствования малейшего намека на гнев.

Постоянно общаясь с людьми, я с удивлением обнаружил, что большинство из них пытается избежать даже употребления слова «гнев» в отношении своих чувств. Они говорят: «Я раздражен», «Я рассердилась», «Я обиделась», при этом вряд ли кто скажет: «Я разгневан». Гнев в массовом сознании превратился в нечто запретное, он разрешается только тогда, когда он праведный.

Тем не менее, это всего лишь название эмоции, и отношение к этому названию достаточно ярко показывает отношение к гневу в целом.

Китайцы считают гнев проявлением энергии ветра на уровне эмоций и, кажется, они правы, потому что человек, охваченный гневом, может действовать настолько быстро, сильно и безрассудно, как никогда более. Гнев приходит как ураган: секунду назад его не было, и вот вы уже захвачены им. Он всегда требует выражения, неважно, словом или действием.

Любой гнев, как бы мы его ни называли и по какому бы поводу он ни возник, всегда является следствием нашего желания или страха. В случае, когда мы напуганы, агрессия является формой защиты, ведь известно, что лучшая защита – это нападение. Я не раз убеждался, что в основе хронического агрессивного поведения и у мужчин, и у женщин лежит попытка спрятать от окружающих и себя безграничное чувство страха, регулярно обдающее все внутри ледяным холодом. Постоянно набрасываясь на окружающих и подавая им сигналы угрозы, такие люди как бы создают вокруг себя безопасное пространство. Но, как правило, распугав всех, они остаются в одиночестве.

Другая причина возникновения гнева – это желания, которые мы не можем удовлетворить сразу же, как только они возникают. Что бы ни препятствовало достижению желаемого, какая бы причина ни встала бы между нами и объектом вожделения, – мы будем злиться на эту причину. Мы идем по улице, и вдруг начинается дождь, а у нас нет зонта. Мы хотим остаться сухими и красивыми и боимся промочить ноги, следовательно, злимся и ругаем небеса, погоду и свою доверчивость предсказаниям синоптиков. Мы испытываем сексуальное желание, а у нашего партнера болит голова, или ему просто не хочется тратить время для снятия нашего напряжения, и гнев вспыхивает мгновенно. Мы молим Господа об удаче, а с нами случаются одни неприятности – угадайте, на кого мы будем злиться?

Чем больше у человека нереализованных желаний, тем легче и быстрее он впадает в гнев даже по малейшему поводу. Но эта эмоция сопутствует желанию и страху, самостоятельно она не существует. Это аксиома, которую должен твердо усвоить любой человек, стремящийся разобраться с причинами своих состояний. Даже если вам кажется, что вы слегка раздражены без всяких оснований, просто потому что устали, поверьте мне: причина вашего раздражения кроется в том, что в течение дня какое-то из ваших желаний не осуществилось.

Запрет на выражение гнева приводит к тому, что он, будучи подавленным, не исчезает, а наоборот, накапливается в бессознательной части нашего существа и в теле. К примеру, мой начальник говорит мне, что я – идиот, зря получающий жалованье. Мне хотелось бы объяснить ему, что это не так и, как мне кажется, не будь его стиль руководства столь бездарным, зарплата у меня была бы выше. Однако законы субординации и страх перед увольнением вынуждают меня молчать, хотя гнев уже вспыхнул и требует действий. Но я должен держать себя в руках и контролировать свое состояние. Если я потеряю контроль, то начну отвечать, повысив голос, может быть даже прикрикну на него, а если гнев овладеет мной полностью, то я возьму и вмажу ему по уху. Чтобы этого не случилось, я буду сдерживать свои эмоции через непроизвольное, бессознательное напряжение мышц. Я сожму челюсти и кулаки, у меня напрягутся плечи и мышцы шеи. Если позже я не выплесну свой гнев, отыгравшись на тех, кто подчиняется мне, например, на детях, то тонус мышц останется повышенным. При постоянном подавлении гнева мои руки станут тяжелыми, плечи скованными, а горло и челюсти зажатыми. Чем сильнее будут зажимы в области горла и челюстей, тем беднее будет становиться моя мимика, а лицо постепенно превратится в маску.

Тот, кто переполнен энергией гнева, но не осознает этого, склонен к механическому повторению в своей речи разнообразных бранных слов. Будет ли это мат или какие-то более литературные ругательства, не играет роли, само их употребление свидетельствует о большом количестве подавленного гнева. Постоянный поиск изъянов окружающих и высмеивание их свидетельствует о том же. Наконец, интонации, с которыми говорит человек, показывают его состояние: когда в них постоянно проскакивают нотки раздражения и агрессии, то даже фраза «я тебя люблю» интонационно звучит как «я тебя изобью».

Так же, как в случае со страхом, избыток гнева внутри приводит к тому, что первой реакцией на любое известие или событие будет именно гнев, а уже спустя некоторое время приходят чувства более адекватные случившемуся. Любая доминирующая эмоция будет окрашивать все бытие человека в свой цвет: соответственно, испуганный человек будет искать безопасность, а агрессивный станет со всеми бороться: и с людьми, и с обстоятельствами. Именно гнев будет влиять на его ум, поддерживая стереотипы мышления и восприятия, соответствующие идее бесконечной вражды, как если бы вся жизнь этого человека проходила на бойцовском ринге.

Очень часто запрет на прямое выражение гнева порождает ситуации, когда человек демонстрирует свои чувства опосредованно, обходя имеющееся табу окольными путями. Таким проявлением, например, является обида. Она концентрирует то, что человек не может сказать, глядя в глаза своему обидчику. Это способ непрямой подачи гнева, когда один человек всем своим поведением показывает другому неприемлемость для себя действий последнего. Например, мне хотелось, чтобы мой приятель провел со мной субботний вечер за пивом и просмотром футбола, но он отказал мне, не объясняя причин. Я не решился высказать ему свои претензии, все-таки это мой приятель, да я и не умею так высказываться. Однако мои ожидания не позволяют мне легко смириться с отказом, и мое сердце наполняется обидой. Она будет лежать там, как камень, заставляя меня дистанцироваться от общения с ним, вести себя холодно до тех пор, эмоции сами собой не рассосутся, либо пока мой приятель не поведет себя так, что я его прощу.

Мне приходилось видеть людей, которые вынашивали обиды многолетней давности так, как будто они были нанесены вчера. То, что можно было бы урегулировать сразу же, выразив гнев в момент его возникновения, эти люди несли в себе годами, наполняясь жалостью к себе и страдая. Вряд ли все это принесло им счастье. Обида – бессмысленное мучение, изматывающее того, кто ее лелеет.

Пока мы не осознаем тот факт, что невыраженный гнев разрушает нас, отражаясь на здоровье и взаимоотношениях с людьми, нам будет очень трудно преодолеть запрет на проявление гнева. Пока мы не увидим, как внутри нас работает механизм, заставляющий подавлять свои естественные реакции и вызывающий чувство вины, если мы не справились с собой, мы не сможем ничего изменить.

Подавленный гнев требует выражения, его давление изнутри столь велико, что поначалу нам очень трудно даже смотреть на него. По этой причине начинать работу с гневом лучше всего с практики выражения. Например, существует широко известная психотерапевтическая техника, во время выполнения которой человек в течение 20–30 минут неистово бьет подушку, выбрасывая всю накопленную ярость. Другой способ выражения описан во второй части динамической медитации Ошо: когда человек через хаотические движения тела позволяет выражаться любой накопленной энергии, и гнев в этом случае занимает далеко не последнее место. Трудность этих практик состоит в том, что в самом начале ум, привыкший блокировать проявление гнева, начнет сопротивляться и будет говорить: «Ты ведешь себя глупо, ты выглядишь смешно, это недостойное поведение и т. д.». Большинству людей очень сложно преодолеть свои психоэмоциональные стереотипы и позволить энергии гнева изливаться беспрепятственно. Необходимо понять, что ключ к успеху в практике лежит в позволении. Ваш собственный разум не дает вам же свободно проявить то, чем вы уже давно переполнены. Вы можете сказать себе, своему уму, примерно такую фразу: «Я хочу выразить свой гнев, я хочу, чтобы он вылился весь без остатка, я позволяю этому произойти». Главное, преодолеть первое сопротивление, оно чисто механическое, инерция привычки. В этот момент упражнение приходится делать через силу, чувствуя, что никакого гнева из вас как бы и не выходит, что вы зря тратите время. Не поддавайтесь на эту уловку ума. Будьте упорны и продолжайте. Если не с первого раза, то уж со второго, третьего у вас все получится, плотина рухнет и энергия потечет бурным потоком. Тогда вы ощутите в себе столько чистой, незамутненной ярости, что вам покажется, будто ее хватит на разрушение половины Москвы за секунду.