Станислав Гроф - Зов ягуара

Почти полвека назад яркое переживание, продолжавшееся всего несколько часов, изменило всю мою личную жизнь и научную карьеру. Я, тогда молодой врач-психиатр, несколько месяцев назад окончивший медицинский институт, вызвался участвовать в эксперименте с ЛСД-25. Замечательные психоактивные свойства этого вещества обнаружил в начале 40-х годов 20 века швейцарский химик Альберт Хофман, работавший в фармацевтической лаборатории фирмы «Сандоз» в Базеле.

Чтобы мой руководитель допустил меня к участию в эксперименте, мне пришлось согласиться на электроэнцефалографическое исследование перед сеансом, во время и после него, которое сочеталось с воздействием яркого света, пропущенного через стробоскоп. В то время эта процедура, называемая «ускорение» или «подгонка» мозговых волн, представляла для моего руководителя особый интерес. Ее цель — выяснить, до какой степени воздействие оптических или акустических частот может оказывать влияние на мозговые волны.

Этот опыт, особенно его кульминационный период, во время которого я испытал потрясающее и непередаваемое переживание космического сознания, на всю жизнь пробудил во мне интерес к необычным состояниям психики. С того времени моя клиническая и научная деятельность в основном сосредоточилась на систематическом исследовании этих состояний в свете их терапевтического, преображающего и эволюционного влияния на человека. Эти четыре с половиной десятилетия, посвященные исследованиям сознания, стали для меня увлекательным, полным открытий приключением, позволившим открыть самого себя.

Примерно половину этого времени составило лечение психоделическими веществами, сначала в Чехословакии, в Пражском научно-исследовательском институте психиатрии, а потом в Соединенных Штатах, в Мэрилендском научно-исследовательском центре психиатрии в Балтиморе, где мне несколько лет довелось возглавлять последнюю из уцелевших в США программ исследований психоделических веществ. С 1975 года я работаю с холотропным дыханием, мощным методом психотерапии и самоизучения, который я разработал вместе со своей женой Кристиной. На протяжении многих лет я также поддерживаю людей, переживших эпизоды расширенного сознания — психодуховного кризиса или «духовного обострения», как называем их мы с Кристиной.

Общим для всех этих трех ситуаций является то, что они включают необычные состояния сознания или, более конкретно, их важный подвид, который я называю холотропным. При лечении психоделиками эти состояния вызывают, давая пациентам изменяющие сознание вещества, в том числе ЛСД, псилоцибин, мескалин и триптамин, или производные амфетамина (например, ДМТ и экстази). При работе с холотропным дыханием для изменения сознания используют сочетание учащенного дыхания, возбуждающей музыки и физических упражнений, способствующих высвобождению энергии. При духовных обострениях холотропные состояния часто наступают самопроизвольно, посреди повседневной жизни, и причины их обычно неизвестны.

Вдобавок я время от времени соприкасаюсь со многими дисциплинами, которые прямо или косвенно связаны с холотропными состояниями сознания. Во многих древних и доиндустриальных культурах были развиты «священные технологии» — безопасные и действенные методы, позволяющие вызывать эти состояния, которые использовали в духовной жизни и ритуалах. Я участвовал в священных обрядах туземных народов в разных частях света, встречался с североамериканскими, мексиканскими и южноамериканскими шаманами и обменивался информацией со многими антропологами. Кроме того, я поддерживаю тесные связи с представителями разнообразных духовных дисциплин, в том числе випассаны, дзэн-буддизма и буддизма Ваджраяны, сиддха-йоги, тантры и христианского ордена бенедиктинцев.

Среди моих друзей есть ученые, стоящие у истоков исследований, изучающих случаи похищения людей НЛО, — удивительной группы переживаний, которые ставят перед миром западной науки серьезные задачи. Я сам встречался со многими жертвами таких похищений.

Еще одна область, которой я уделяю много внимания, — танатология, молодая дисциплина, изучающая переживания на пороге смерти и психологические и духовные аспекты смерти и умирания. В конце 60-х — начале 70-х годов прошлого века наша мэрилендская группа осуществила большой проект по исследованию последствий психоделической терапии у пациентов, умирающих от рака.

Мне посчастливилось лично знать некоторых великих экстрасенсов и парапсихологов нашей эры, пионеров лабораторных исследований сознания, и работать с ними, а также психотерапевтов, которые разработали и практиковали мощные формы экспериментальной психотерапии, вызывающей холотропные состояния сознания. Важно отметить, что мой интерес к холотропным состояниям сознания не является чисто профессиональным. На протяжении этих лет я много раз лично переживал эти состояния в разных условиях: в лабораторных и клинических экспериментах с психоделиками, а также при личной встрече с этими замечательными веществами во время сеансов холотропного дыхания, в различных туземных ритуалах и в духовной практике.

Свои переживания я описал в научных статьях, книгах, материалах семинаров и лекций. Как психиатр, клиницист и ученый я интересуюсь в первую очередь целительными возможностями холотропных состояний сознания и их эвристическим потенциалом — теми задачами, которые они ставят перед нашим пониманием человеческой психики, эмоциональных и психосоматических нарушений и даже природы реальности. Однако из-за сильных артистических наклонностей меня с самого начала увлек зрительный аспект холотропных состояний, и за эти годы я собрал сотни замечательных картин, которые их изображают.

Мой художественный интерес к холотропным состояниям получил сильный толчок в 1982 году, когда мы с Кристиной встретились с Дагласом Трамбаллом, постановщиком спецэффектов, который вместе со Стэнли Кубриком работал над фильмом «Космическая одиссея 2001», а также ставил спецэффекты для фильмов «Штамм “Андромеда”», «Бегущий по лезвию» и «Ближний бой». В то время Даг собирался ставить на студии Метро Голдвин Майер научно-фантастическую ленту под названием «Мозговой штурм», в которой задумал использовать все лучшие спецэффекты, доступные в то время, а также открытия современных исследований сознания, чтобы изобразить переживания умирающего. Состав исполнителей был звездный, в том числе Натали Вуд, Кристофер Уокен, Луиза Флетчер и Клиф Робертсон.

Даг услышал, что у нас есть набор аудио-видеослайдов под названием «Сокровенное путешествие», в котором изображается переживание психодуховной смерти и нового рождения, и захотел его посмотреть. Эти слайды ему очень понравились, и он пригласил нас обоих поработать специальными консультантами на съемках «Мозгового штурма». По этому случаю мы провели в Эсаленском институте в Биг Суре, Калифорния, сеансы холотропного дыхания с актерами и другими членами съемочной группы. Мы сделали это в ответ на предложение режиссера и продюсера, которые пожелали, чтобы все участники картины воспользовались такой уникальной возможностью и лично пережили необычные состояния сознания, поскольку в этом фильме им отводилось важное место.

Первоначальное намерение — использовать лучшие из доступных в то время спецэффектов и научные сведения из области необычных состояний сознания — не удалось воплотить из-за безвременной трагической смерти Натали Вуд, после которой МГМ лишила группу финансовой поддержки. В результате этих трагических обстоятельств у режиссера не хватило денег, чтобы точно и с высоким качеством воспроизвести холотропные состояния — ту часть фильма, которая нас больше всего интересовала и затрагивала.

Со времени этого увлекательного, но неудачного эксперимента я с большим интересом наблюдаю быстрый прогресс в области техники спецэффектов. На меня производят глубокое впечатление ее поразительные достижения и захватывают ее колоссальные возможности. В то же время меня столь же глубоко разочаровывает тот факт, что ее используют почти всегда для того, чтобы изображать сцены насилия и разрушения.

Я убедился, что природа спецэффектов и качество, ставшее доступным в последние годы благодаря успехам компьютерной графики, могли бы открыть совершенно новую, захватывающую страницу в кинематографии. У меня нет сомнений, что благодаря союзу исследований сознания, трансперсональной психологии и современной техники спецэффектов можно не только убедительно передавать на экране мистические переживания, но, возможно, и позволить многим зрителям по-настоящему их пережить.

Я совершенно уверен, что кинофильмы, использующие такой подход, могли бы оказывать энтеогенное воздействие, то есть вызывать духовные переживания (буквально «пробуждать в душе божественное»). Таким образом, они вышли бы за границы просто развлечений и стали важным средством преображения и эволюции сознания как отдельно взятого человека, так и широких масс.