Потап Медведьев - "Зависшие" между мирами: cамоубийство, эвтаназия, кровная месть

2

Этому же правилу следовало и приготовление смертной одежды. Ткань отрезалась не ножницами, а камнем или пламенем свечи. В некоторых случаях просто отрывалась. Шить надо было с изнанки, «на руках», левой рукой,

«на живую нитку», от себя, исключались узлы. Нельзя было готовить смертную одежду в праздничные дни. Часто её просто не дошивали до конца.

В древнерусском языке выражение «сидеть в санях» зачастую означало — «быть одной ногой в могиле», «ожидать смерти».

В принципе, для людей с повышенным порогом чувствительности (малые дети, глубокие старики, нищие, убогие, тяжелобольные и пр.), особенно если они находились в повышенно-эмоциональном состоянии, была возможность впрямую «видеть существ», свидетельствующих о предсмертном состоянии умирающего. Обычно считалось, что если провозвестники судьбы (духи болезней, смерть, ангел и пр.) находятся в ногах умирающего, то его смерть неизбежна. Если же они находятся «в головах» - то ситуация находится «под вопросом».

Последний обряд, несколько в изменённом виде, сохранился и в современной городской культуре. Согласно нему, перед поездкой куда-либо, отъезжающий должен некоторое время посидеть на стуле («присесть на дорожку») в молчании, а затем уже трогаться в путь. Смысловая подоплёка данного обряда состоит в том, что отъезжающий как бы маскируется. С помощью магических процедур (нахождение на смертной скамье, неподвижность, молчание) он как бы временно умирал для «этого» мира, что позволяло ему относительно безопасно выходить в «чужой». Данные действия, в совокупности с особой «выходной», то есть предназначенной для выхода в «чужое» пространство, одеждой, позволяли ему стать своего рода единообразной природы с «чужбиной». Что, в свою очередь, отводило от него внимание многообразных недоброжелательных сил, заполняющих чужое «неокультуренное» пространство.

У буддистов, для обеспечения возможности правильной «транспортировки» тела умершего к месту кремации, священнослужитель привязывал свой шарф к трупу. Это должно было способствовать обязательности «закрепления» души умершего за его мёртвым телом и гарантированную транспортировку их на кладбище.

Тем, кому интересна эта тема, рекомендуем обратиться к работам замечательного русского этнографа Д.К. Зеленина и, в частности, к работе о «заложных» мертвяках (которые, правда, у него называются покойниками).

Принято считать, что древнейшие части «Гаруда-Пураны» написаны в 4-7 веках нашей эры.

В гаэльском (древне-кельтском) языке для обозначения понятия перехода использовалось слово «Trasna»

Особая природа шариков «пинда» напрямую увязывается с представлением, что в его природе содержится человеческий зародыш. Так что той женщине, которая никак не могла забеременеть, настоятельно рекомендовалось тайно украсть и съесть один из таких шариков, оставшихся от поминовения умершего.

Интересно, что растение «смородина» получила своё название именно из-за особой пахучести её листьев. Один из хороших знакомых автора, обладающий тонким видением, в личной беседе рассказывал, что не раз наблюдал выход души из тела. Как правило, обнаружению призрачной души предшествовал запах именно чёрной смородины.

Временами достаточно забавно наблюдать человеческие существа, которые под влиянием своего крошечного жизненного опыта, отказывают себе в рождении потомства. Не видя дальше собственного носа и полагая, что дарованная им жизнь должна быть лишь чередой непрекращающихся удовольствий, они обычно поясняют свою точку зрения следующим образом: «Я не хочу рождения в этот нелепый и несправедливый мир ещё одного существа. Я не хочу смотреть, как он будет в нём мучаться!» Трагизм произносимого, в совокупности с мрачным выражением лица, обычно не может не вызывать улыбки.

Подробнее на эту тем читайте в следующей книге данного автора «Смерть и воинская традиция», которая ныне готовится к печати.

Срок же в 40 дней, конечно же, весьма условен. Это и

• 30 дней у иудеев,

• и 40 дней у православных христиан,

• и шестины (шесть недель = 42 дням) у язычников,

• и полтора месяца у вишнуитов Гаруда-Пураны (45 дней)

• и 49 дней (7 недель) у буддистов

• и даже 72-75 дней для древних египтян.

У западных славян по этому поводу было принято ходить ранним утром на кладбище 1-го марта. С зажжёнными факелами служили панихиды и оставляли на могилах угощения.

Кроме того, днями, когда умершие максимально близко могли приблизиться к «этому» миру и, соответственно, поминки по ним были наиболее уместны, считались:

1 ноября (День всех святых). В Польше раньше в этот день оставляли открытыми двери и окна домов, чтобы умершие родственники беспрепятственно могли войти и откушать специально приготовленную пищу, оставленную на накрытых столах. Вечером поляки считали невозможным посещение костёла по той причине, что в этот день мёртвые служат там свою мессу.

2 ноября (Акиндин и Пигасий). В Словении в этот день маленькие дети и нищие продолжали ходить по домам и собирать «душно печиво», специальную обрядовую выпечку, предназначенную для умерших.

http://www.aphorism.ru/author/a2163.shtml

Примечательно, что термин «харакири» (вскрытие живота) имеет для японцев ироническую окраску. И обычно употребляется в отношении самурая, неудачно «вскрывшего себе живот». Более благозвучно звучит «сэппуку» — иероглифы те же, что и в слове «харакири», но они облагорожены чтением по-китайски.

Подробнее на эту тему в книге Медведьева М.М. «Смерть и воинская традиция» (готовится к изданию).

Другое название «Бардаи» - поэт. Слово весьма созвучное ирландским бардам.

Примерный список причин превращения умершего в злокознённое существо таков:

• Самоубийство

• Смерть от ран

• Смерть от болезни

• Отсутствие ритуального плача

• Лишение умершего отпевания

• Смерть без исповеди

• Смерть в темноте или на чужбине

• Во время праздника Святок

• В случае неисполнения прижизненных обязанностей

• В случае отсутствия потомства и др. случаи

Полнее на эту тему глава «Переправа» в книге В.Я. Проппа «Исторические корни волшебной сказки»

Вместе со словом «боярин», в то же самое время в литературных источниках фигурирует слово «болярин», согласуясь с ним по смыслу и значению.

Интересно, что сами гиляки обычно представляли «кинза» не в образе животного, а в образе человека с двумя или тремя человеческими головами. Причем одна из голов приписывалась тому человеку, которого данный «кинза» съел.

В.Л. Серошевский приводит записанную им в 1885 году в Якутии фразу в адрес сына, допустившего естественную смерть своего отца: «Черный пес, позволивший чёрту съесть своего отца».