Анна Борисова - Там

"Нет ничего проще. А откуда, по-вашему, берется сырье для наших курсовых? Из душ вроде вашей. Сами же сказали про это бармену. Только мужчины предпочитают стать звездами. Им нравится блистать и освещать. А хорошие планеты получаются из женщин. Они альтруистичней и щедрее. Понимаете, мне для пересдачи очень нужна приличная планета. Вроде Земли. Я назову ее Анной, обещаю! Сначала там не будет ничего, кроме воды и атмосферы. Потом, как положено, появятся микроорганизмы. Это будут ваши первые дети. Не успеете оглянуться, поплывут рыбы, полетят птицы, возникнут прекрасные острова, белоснежные отмели, коралловые рифы. Получится лучше, чем в прошлый раз, честное слово! Я ведь уже многому научился!"

– У меня есть выбор? – подумав, спросила Анна.

"Выбор есть всегда. И вы свой давно сделали".

Если б я была художницей, я бы написала такую картину.

Ночь. По пустой дороге идет женщина. Идет медленно и неуверенно, во-первых, потому что ей почти ничего не видно во мраке, а во-вторых, потому что она беременна. Я бы нарисовала перевернутого вниз головкой младенца, чей силуэт просвечивает сквозь ее чрево. Это девочка.

Кажется, будто женщина на холсте совсем одна, но если присмотреться, оказывается, что это не так. Путницу оберегает призрачное сияние. Оно шепчет (если б я была художницей, мои картины умели бы издавать звуки): "Осторожней, осторожней". Дело не только в том, что на дороге рытвины и ухабы, где можно споткнуться. Есть и глубокие трещины, отливающие багровой подсветкой. Из одной высовывается хищное рогатое рыло. Из другой доносится жалобный женский плач.

Путница идет через темную равнину, на дальнем краю которой сияют огоньки чудесного города. Он прекрасен и, судя по радужным бликам, населен веселыми и беззаботными людьми, но женщина в ту сторону не смотрит – ей довольно света, согревающего ее изнутри.

Это изображено внизу, а весь центр и верхняя часть полотна заняты ночным небом. На первый взгляд это кромешная, безысходная чернота, которая не внемлет Богу, и никакая звезда там со звездою не говорит. Однако, если зритель обладает терпением и острым зрением, он увидит, что небо не так уж пустынно. В одном его конце движется (мои картины не только звучали бы, но еще и двигались) крошечный золотистый лучик – это ангел. Навстречу ему, с другого конца, летит крылатый лев. А если приглядеться совсем внимательно, то очень высоко, под самой рамой, можно различить далекую планету, мерцающую тусклой голубизной. Но что на ней происходит и происходит ли что-нибудь вообще, нам не видно.