Бодхи - Происхождение видов

Менгес сидел с совершенно непроницаемым выражением лица. Тора замолчала и пристально всмотрелась в него, ее губы чуть приоткрылись, влажные, слегка полноватые, чертовски эротичные, она чуть склонила голову вправо, потом влево, словно любопытная ворона разглядывает что-то блестящее. Видимо, ее устроило то, что она разглядела, - признаков отчуждения она не обнаружила, выражение лица Менгеса резонировало с упорством, симпатией. Так что Тора снова развернулась к столу и, жуя бутерброд, продолжила.

- Это значит, что со мной можно не играть в игры. Говори прямо, что ты запинаешься через каждое слово? Ты мне не соперник, я вижу тебя насквозь, так что ты все равно не сможешь скрыть того, что что-то скрываешь. Скрываешь – и ладно, я не настолько любопытна, но давай начистоту – ты можешь хотя бы обрисовать границы, за которые ты не хочешь меня пускать?

- Обрисовать… нет, ты увидишь сама. – Менгес принялся за завтрак с аппетитом льва, бродившего в саванне целый день в поисках добычи. Остальные тоже принялись активно поглощать вкусную и простую пищу, шум еды и короткие обрывки фраз, легкий смех – все это смягчило атмосферу, и стальные нотки исчезли из голоса Торы.

- Просто я не хочу столкнуться с этим неожиданно в самый неподходящий момент.

- Ты столкнешься с этим неожиданно. И в самый неподходящий момент. – Голос Менгеса был мягок, но неумолим. – В этом не может быть никаких сомнений. Но ты один из самых гибких проходчиков, поэтому ты здесь. В тот момент, когда ты столкнешься с противодействием – реальным или кажущимся - тех, кто должен тебе помогать, и с еще более серьезным противодействием тех, кто… и когда ты будешь наиболее уязвима, твоя гибкость должна тебе помочь выпутаться. Другого пути нет. Мне казалось, ты это знаешь, ведь они должны были объяснить, что…

- Они объяснили в общих чертах. Я согласилась, мне это интересно. Значит, ты ничего мне сейчас не расскажешь?

Менгес задумчиво посмотрел в окно. – Сейчас не время. Я хорошо чувствую своевременность. В этом ты можешь быть уверена – что бы я ни сделал, это будет сделано своевременно.

- Хорошо. Давай вернемся к делу.

- Что с твоей шестой линией, Майк? – Менгес слегка наклонил голову.

- Сегодня ничего.

- Сколько циклов?

- Сегодня или вообще?

- Сегодня. - Менгес слегка постукивал подушечками пальцев по массивной деревянной столешнице.

Майк щелчком пальцев включил голографическую базу данных, и некоторое время задумчиво смотрел на полупрозрачный шар. Затем сделал движение кистью, словно раздвигая что-то, и шар, послушный его команде, увеличился в несколько раз. Отчетливо проявилась сложная внутренняя структура разноцветных точек, колец, нитей, цветных мерцающих пунктиров, обозначающих связанные вопросы, и прочее и прочее – весь файл записей о результатах исследований их группы. При желании можно было бы расширить обзор и посмотреть на базу записей всех групп. Легкое движение пальцами, словно поворачивающих маленький шарик, и шар послушно повернулся. Еще движение пальца, словно притягивающего к себе невесомую паутинку, и он увеличился еще в несколько раз, приблизив и укрупнив одну из внутренних областей. Теперь его полупрозрачные границы вышли за пределы домика.

- Выключи окружение, - Керт перегнулся с противоположного конца стола и внимательно всмотрелся в сложный рисунок.

Майк слегка на секунду сжал левый кулак, а указательным пальцем правой руки очертил небольшую окружность - внешние части шара сразу же погасли, а файлы внутри очерченной области стали чуть ярче. Ткнув пальцем в направлении одного из узлов, а затем сделав движение пальцем чуть вниз, Майк развернул голографическую распечатку своих записей за текущую неделю, еще «притянул к себе паутинку», увеличив картинку, еще раз ткнул пальцем в сегодняшние записи, раскрыв их.

- Двадцать четыре цикла. С двух до четырех утра.

- Серьезно поработал!

- А почему сразу не открыл закладку сегодняшних записей? - это был голос Тиссы. Она держалась как-то незаметно – так незаметно, что даже сам факт ее незаметности был незаметен.

- Хочу каждый раз, открывая файл, видеть – как много сделано, испытывать предвкушение того, что будет дальше.

- И результатов нет?

- Пока нет.

- Давай ты еще раз расскажешь то, что помнишь. – Менгес подтянул одну ногу под себя, устраиваясь поудобнее. – Мы будем задавать вопросы, может что-то и вылезет. Есть хотя бы вторичная уверенность в наличии прорыва?

- Поясни. – Тора открыла бумажный блокнот и приготовилась записать.

- Когда после погружения есть твердые воспоминания, хотя бы обрывочные, мы письменно фиксируем их, после чего проводим циклы перепроживания еще и еще раз, при этом воспоминания фиксируются более четко, всплывают новые детали. При этом иногда есть тонкое чувство, словно что-то эдакое еще было, но что – вспомнить не удается. И все же несомненно что-то еще было. Именно эту уверенность мы называем вторичной. Иначе говоря, когда двойная сетка распадается, некоторые контуры остаются незамаркированными. Если отдавать себе в этом отчет, и раз за разом совершать перепроживания, контуры могут отчетливо проявиться.

- Двойная сетка… ты имеешь в виду, когда одновременно проявлены, словно налагаясь друг на друга, два типа фиксации различающего сознания?

- Да.

- Ага, ну это мне хорошо знакомо.

- Так вот, когда есть вторичная уверенность, то циклическое перепроживание целесообразно, часто мы получаем результат. Иногда более эффективно делать это самостоятельно, иногда – совмещая с активным участием других, мы чередуем подходы. Есть, кстати, пара неопробованных идей, как восстанавливать распавшиеся обрывки контуров… но пока справляемся и так. Чаще всего.

- Погоди, Тора обернулась, пробежалась взглядом по присутствующим. – Вас ведь восемь в группе, здесь только шестеро, может позвать остальных?

- Они ушли на три дня в рафтинг с ребятами, которые тут возятся со всякой бетонной нечистью – утилизируют лифт на Лхоцзе. Придут, видимо, только послезавтра. – Менгес сделал приглашающее движение рукой.

Майк еще раз сосредоточенно пробежал глазами свои записи, положил обе ладони на стол.

- Сегодня я прожил два отрезка из своей шестой линии. Керт попросил сосредоточиться именно на шестой, так как возможны пересечения с его работой, и конечно было бы крайне важно получить параллельные свидетельства. Ну хотя бы отчасти.

- Но это не совсем то… хорошо, только предлагаю покороче. – Менгес взглянул в окно.

- Не интересно?

- Интересно… интересно, в самом деле интересно, просто много сегодня всякого… интересного…, - было похоже, что Менгесу не терпится поскорее добраться до какой-то животрепещущей темы.

- Да, есть смутное предположение, что моя вторая линия может выйти на узловые точки, близкие или даже параллельные к шестой линии Майка, - Керт неуверенно оглянулся на Арчи. Она переместилась на бревенчатый пол у дальней стены, прислонившись к подушке, и, широко разведя ножки в стороны, то слегка прикасалась пальчиком к клитору, то всей ладонью сжимала письку и тискала ее, при этом пальчики ее ног сладострастно вытягивались. В отличие от аппетитно припухшей Тиссы, тело Арчи переливалось четко очерченными мускулами. Взяв вибратор и включив его на медленный режим, она кончиком головки прикасалась к своей дырочке, сильно хотела засунуть его поглубже, почувствовать, как головка раздвигает губки, но еще сильнее ей хотелось хотеть, и она лишь дразнила свою письку.

- Эти отрезки не связаны друг с другом, и по-видимому относятся к существенно разному возрасту. – Майк поерзал попой, уселся поудобнее. - В первый я вошел довольно мягко: я сижу в зале ожидания аэропорта. Сиденья жесткие и неудобные, попа затекает, приходится менять позу, но сижу, видимо, уже не первый час, никакая поза не приносит отдыха усталому телу. Сиденья узкие, по бокам соседи, причем мест хватает не на всех, кому-то приходится стоять. Некоторые, видимо, сидят уже очень долго, на их лицах – усталость, раздражение на всех и вся. Спать сидя, да еще в таких неудобных креслах, почти невозможно, мужчина на противоположном ряду сидений совершенно измучен – хорошо помню, как он пытается увлечь себя чтением книги, но глаза неумолимо закрываются, голова падает на грудь, он чуть не падает вправо и раз за разом наваливается плечом на соседку, вздрагивает, явно испытывая неловкость, и снова садится вертикально, предпринимает чудовищные усилия, чтобы не заснуть, но все напрасно.

- Постой, - Тора взглянула на Менгеса. – Я могу перебивать его и задавать вопросы, это не помешает?

- Да, конечно. В любом месте. Вопросы позволяют прокрутить ситуацию еще раз, обратить внимание на детали, и в конечном счете возможен прорыв в новые отрезки.