Арнольд Минделл - Квантовый ум: грань между физикой и психологией (фрагмент)

В Цюрихе, я знакомился со многими студентами, изучавшими психологию, физику, и технические дисциплины. Я также познакомился с новой стороной самого себя, проявлявшейся в бурных ночных сновидениях. Выслушав мои рассказы о них, один из моих друзей-студентов, который уже проходил юнгианский анализ, сразу же посоветовал мне тоже записаться на сеансы психоанализа. Как мало я тогда знал о том, насколько идеи Юнга помогут мне в понимании физики!

Мой первый сон после начала анализа был о Юнге и физике. В этом сновидении, Юнг говорил мне: «Ну, Арни, знаешь ли ты, какую задачу тебе предстоит выполнить в жизни?». А я отвечал: «Нет, не знаю». И Юнг сказал: «Так вот, твоя задача в жизни — находить связи между психологией и физикой».

В то время, я не слишком много знал о психологии. Я изучал только физику и ее приложения. В равной мере, я не придавал слишком большого значения сновидениям, и говорил об этом своему аналитику. Я сказал ей: «Ведь этот сон о Юнге — просто сон! Зачем говорить о снах? Поверьте, у меня есть масса реальных проблем!».

Она сказала: «Сновидения могут быть важными, и, возможно, это сновидение — ваш личный миф». Я с самого начала сопротивлялся, и говорил ей: «Этот сон — личный миф? Докажите это! В конце концов, почему для того, чтобы узнать о себе, я должен изучать сновидения? Почему просто не смотреть на мою жизнь, мою физическую реальность?»

Я твердо верил в согласованную реальность. Мой аналитик была очень умна, и говорила мне, что она не может связать сновидения с материей, но что согласно моему сну, я должен соединять психологию с физикой. «Это задача вашей жизни» — говорила она.

Хотя я был слишком упрям, чтобы согласиться с этой интерпретацией, в ретроспективе, она кажется правильной. В любом случае, я был настроен завершить свое образование. Продолжая свой психоанализ, я закончил обучение в МИТ и в Высшей Школе в Цюрихе, а также защитил диплом в Институте Юнга в Цюрихе и докторскую диссертацию по психологии в Огайо. Став профессиональным аналитиком в Институте Юнга, я основал школу процессуально-ориентированной психологии, и участвовал в создании центров процессуально-ориентированной психологии во многих местах по всему миру.

Процессуальная работа, как часто называют эту психологию, представляет собой комплексный подход, который включает в себя работу с телесными симптомами, психотическими и коматозными состояниями, отношениями, большими группами, и социальными проблемами.[6]

В известном смысле, мне пришлось ждать тридцать семь лет, чтобы изучать объединение физики и психологии. Это объединение вернуло меня к сокровищнице традиционной мудрости человечества — шаманизму. Я отказывался изучать связи между психологией, квантовой механикой, и теорией относительности потому, что не только любил, но и ненавидел физику! Мне нравились ее абстрактные математические пространства, и то, что она исследовала структуру вселенной. Но я не любил ее за то, что она была слишком абстрактной, слишком бесчувственной.

Начав заниматься психологией, я вскоре снова начал чувствовать неудовлетворенность. Психология — изучение психики — не имела никакой основы в теле, в материи. Меня интересовало, каким образом мои сновидения связаны с моими телесными переживаниями. По моему мнению, работа со сновидениями нуждалась в новых стимулах! Казалось, что после подсознания Фрейда, коллективного бессознательного Юнга, психодрамы Морено, и гештальтпсихологии Фрица Перлза, исследования достигли плато.

Моя собственная работа показывала, каким образом сновидения проявляются в теле в виде неконтролируемых телесных ощущений и едва заметных коммуникативных сигналов. Я распространил эту работу на взаимоотношения и психотические состояния, а потом начал работать с конфликтами в больших группах.[7]

Сегодня я понимаю, что индивидуальное осознание и индивидуацию невозможно отделить от осознания сообщества и решения социальных вопросов. Сегодня, сознание для меня означает осознание различных частей самого себя, а также осознание себя как взаимодействующей части большего сообщества. Так или иначе, работая над привнесением тела в психологию, я отказывался от своей чрезмерной сосредоточенности на физике.

Тем временем, физика развивалась. С 1960-х гг., физика распространила свои теории вселенной на смелые новые области, включая свою связь с психологией и духовностью. Судя по недавнему потоку популярных книг по физике, кажется, что области физики и психологии сближаются друг с другом быстрее, чем когда-либо ранее.[8]

В то время, как некоторые физики готовы рисковать, рассуждая о том, обладают ли сознанием квантовые объекты, психологи размышляют о психосоматических симптомах, и, подобно Юнгу, обдумывают то, каким образом сновидения отражают отдаленные события в форме того, что он называл синхроничностью. Исследования ума-тела и психоиммунология обещают во многом помочь пониманию быстрых смен настроения, в то время как компьютерная наука изучает природу сознания с помощью математических моделей.

Физика становится больше похожей на Страну Чудес Алисы, по мере того, как теоретики создают новые идеи, которые оказываются все более абстрактными и далекими от согласованной реальности повседневной жизни, и больше не могут быть проверены экспериментально. Новым критерием правильности физических теорий является их совместимость, то есть, то, насколько они согласуются друг с другом. В лучшем случае, теории проверяют путем сопоставления с другими теориями. Кроме того, о физических теориях судят по их «простоте», «красоте» и «симметрии», равно как и по тому, насколько они полезны. Простота, красота, и симметрия — это психологические значения, значения чувства, и это показывает, что психология и сознание играют ключевую роль в физике.

На мой взгляд, недавняя литература по сознанию в физике указывает на то, что в будущем, психологию и физику, медицину и философию, будут преподавать как одну дисциплину с многими отраслями. Но не проверяйте мою гипотезу, опрашивая физиков и психологов. Некоторые полагают, что человеческий ум недостаточно развит для понимания мира квантовых событий, не говоря уже о его связях с психологией![9] Новая наука будет исследовать вселенную, возвращаясь к природной мудрости наших предков, отдавая должное нашим глубочайшим переживаниям. Поскольку мы — звездная пыль, мы знаем вселенную изнутри и снаружи.

Высоко оценивая природную мудрость, книга «Квантовый Ум» состоит из четырех частей, посвященных рассмотрению математики, квантовой физики, теории относительности, и психологии.

В Первой части исследуется то, как математика отражает созерцание, то есть наши человеческие процессы восприятия. Для ее понимания не требуется никакой предварительной математической подготовки. Я использую практический и экспериментальный подход к изучению элементарной математики, и начинаю соотносить ее с физикой.

Во Второй части дается обзор квантовой физики и ее связи с психологией измененных состояний сознания. Здесь читатель найдет обсуждения, посвященные элементарным частицам и их отношению к восприятию, сновидениям, и мифологии. Особый интерес в этой части представляет то, каким образом код сознания проявляется в математическом формализме физики.

В Третьей части обсуждаются психологические образцы, стоящие за теорией относительности Эйнштейна, и концепциями Хоукинга о структуре и происхождении вселенной. Я связываю то, что физики называют кривизной и гравитацией, с тем, что терапевты называют состояниями транса и комплексами.

В Четвертой части предлагается новый взгляд на психологию, включающий в себя то, что мы узнали о сознании из математики и физики в трех предыдущих частях. Четвертая часть — это начало нового психофизического подхода к индивидуальной и групповой процессуальной психологии. Здесь физика создает новые схемы для работы с психосоматическим исцелением и отношениями. С помощью психологии, физика ведет нас к новому пониманию смерти и экологической судьбы нашей земли. Особый интерес представляет применение принципов симметрии к сообществам и экологии.

Чтобы обеспечить как можно большее соучастие читателей в тексте, я включил в большинство глав упражнения, а также отдельные замечания и вопросы учеников. Я считаю, что не только «специалисты», но и все люди способны участвовать в исследовании и развитии передовых теорий, и переживать объединение шаманизма, психологии, и физики.

Я твердо верю, что, потенциально, каждый из — «современный шаман». Это означает, что мы должны быть способны лично переживать теории и идеи этих наук. Только тогда мы сможем соучаствовать в будущем физики и психологии. Оно зависит от нашего исследования тайн шаманского восприятия и способности двигаться между мирами. Закончив это исследование, мы будем использовать шаманское осознание не только для преобразования личной и общественной жизни, но и для участия в сотворении физической вселенной. В этом суть современного шаманизма, который также представляет собой путешествие домой, к подлинному пониманию природы вселенной и нашего настоящего места в ней: современный шаманизм — это наше естественное и неотъемлемое право.