Ошо - Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия

На нашем литературном портале можно бесплатно читать книгу Ошо - Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия, Ошо . Жанр: Эзотерика. Онлайн библиотека дает возможность прочитать весь текст и даже без регистрации и СМС подтверждения на нашем литературном портале fplib.ru.
Ошо - Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия
Название: Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия
Автор: Ошо
Издательство: -
ISBN: -
Год: -
Дата добавления: 6 февраль 2019
Количество просмотров: 220
Читать онлайн

Помощь проекту

Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия читать книгу онлайн

Мистическая теология. Беседы о трактате святого Дионисия - читать бесплатно онлайн , автор Ошо
1 ... 3 4 5 6 7 ... 78 ВПЕРЕД

Бога можно познать, только погрузившись в полную тишину. Но это будет не мертвая тишина. Это не тишина кладбища, но тишина сада, где поют птицы, гудят пчелы и распускаются цветы, где все наполнено жизнью.

Та тишина, к которой можно прийти через медитацию, через агнозию, это живая тишина. Она исполнена песен и музыки, радости и любви и совершенно лишена мыслей. Отсутствуют даже мысли о любви, радости и тишине. Но радость и любовь в ней присутствуют. Мысли о любви нет, ведь мысль о любви присутствует лишь тогда, когда отсутствует сама любовь. Вы думаете о радости в безрадостные минуты. Когда вам и вправду весело, вы о радости не думаете.

Ум предлагает вам заменители. Поэтому, когда вы безрадостны, ум подсовывает вам мысль о радости. Когда вы не знаете, что такое любовь, ум подсовывает вам тысячу и одно описание любви. Но если вы познали, что такое любовь, уму тогда нечего делать, он просто умолкает. Настоящая тишина — это не пустота, отсутствие чего бы то ни было. Как раз наоборот — это обилие. Она наполнена, наполнена с избытком, она переполнена и источает, но не мысли, а реальные переживания. Так тишина глаголет о тайне.

Ибо, хоть непроглядна и глубока тьма эта…

Она «непроглядна» в том смысле, что вы не можете понять, существует ли нечто на самом деле или нет. «Непроглядна» в том смысле, что вы не можете дать ей определение или ее описать. Но она…

…вместе с тем и кристально ясна. Незримая и неосязаемая, наполняет она наш незрячий разум дивными образами высшей красоты.

В ней есть красота, но нет идеи красоты. Вы слышите музыку, но не можете ее описать, не можете описать ее даже самому себе.

Дионисий описывает два вида языка. Первый — «катафатический», то есть позитивный язык, который говорит о боге как об отце, свете, духе, силе и бытии; он говорит о том, на что похож бог. Но помните, что это только палец, указывающий на Луну. Ведь палец это не Луна. Катафатический язык полезен по крайней мере для тех, кто разделяет детское отношение к жизни. Ребенок может понять бога только как отца, следовательно, все религии, говорящие о боге как об отце, детские. По достижении зрелости религия окончательно отбрасывает эту идею.

Джайнизм не говорит о боге как об отце. На самом деле джайнизм вообще не говорит о боге. Буддизм решительно отказывается говорить о боге, поскольку при этом вам придется прибегать к катафатическому языку, а катафатический язык — это в лучшем случае приближение. Да, но когда речь идет об истине, приблизительная истина непригодна: либо вы правы, либо неправы.

Можете ли вы кому-нибудь сказать: «Я тебя почти что люблю» или «Я тебя приблизительно люблю»? Это будет выглядеть крайне глупо, смешно! Либо вы любите, либо нет. Вы не можете сказать: «Я люблю тебя на пятьдесят процентов, на шестьдесят процентов, на семьдесят». Здесь невозможно применить понятие процентного соотношения: либо все сто процентов, либо ничего.

Приблизительно описать истину невозможно. Поэтому, называя бога «светом», вы помогаете его понять, если речь идет о детях, но это определение неверно, потому что при этом отрицается тьма. Если вы называете бога «сознанием», тогда что вы будете делать с материей? Если вы называете бога «духом», тогда тело становится чем-то нечестивым, безбожным, дурным.

Именно катафатический язык ввел в заблуждение миллионы людей. Они стали отрицать тело, жизнь, любовь, радость, удовольствие и все с ним связанное! И все это из-за привычки использовать катафатический язык.

Дионисий утверждает, что катафатический язык — как музыкальная грамота: музыку невозможно описать, но вы можете проинструктировать музыкантов, дав им ноты. И тот, кто понимает нотную грамоту, тот, кто может ее расшифровать, сможет воссоздать музыку. То, что невозможно было описать, будет услышано. Но это окольный путь. Если человек ничего о нотах не знает, он может начать поклоняться им, как будто бы это и есть сама музыка. Он может попытаться услышать ее, поднеся партитуру к уху, и удивится: «Музыки-то нет! Этот дурак говорил, что в нотах заключена прекрасная музыка, но я вообще ничего не слышу!»

Посреди оживленной улицы на коленях стоит сумасшедший, прижав ухо к асфальту. Его замечает прохожий. Весьма заинтересовавшись этой сценой и не в силах сдержать любопытство, он тоже становится на колени и прикладывает ухо к дороге.

Ничего не услышав, он обращается к сумасшедшему: «К чему вы прислушиваетесь? Я ничего не слышу».

«Да, и вот так с самого утра», — отвечает сумасшедший.

Вы не сможете услышать музыку, взглянув на ноты, — это было бы глупо — но вы сможете ее воспроизвести. Ноты не описывают — они инструктируют. Эти два слова: «описательный» и «инструктивный» — очень важны.

Все великие мастера не описывают, а инструктируют. Они не описывают бога, они только обучают вас тому, как вызвать состояние агнозии, состояние незнания, чтобы могло произойти познание.

Второй вид языка Дионисий называет «апофатическим». Это негативный язык, который применяется, чтобы говорить о том, чем бог не является. Он ближе к истине, поскольку при этом ничего не утверждается, ничего не говорится о самом боге. Это не via positiva (путем утверждения), это via negativa (путем отрицания). Вы просто говорите: «Бог не есть это. Бог не есть то». Вы только отрицаете.

Дионисий приводит этот язык в сравнение с человеком, который хочет высечь статую из мрамора. Он бьет по глыбе, откалывает от нее куски и отбрасывает камень за камнем. Так постепенно рождается статуя.

Когда вы рядом с мастером, который знаком с использованием апофатического языка… А без него мастер не может быть мастером. Все мастера выбирали via negativa, нети-нети, ни то ни другое. Если порой они все же и применяют описательный язык, то речь их тогда рассчитана на новичков, на начинающих, а не на более зрелых и сосредоточенных адептов. Обращаясь к ним, мастера всегда используют язык отрицания. Они всегда говорят: «Это не, это не, это не…» Они последовательно избавляются от ненужного. И в конце концов, когда они отбросили все лишнее, они говорят: «Вот теперь — то, что нужно!» Но и тогда они не станут ничего описывать, они только лишь произнесут: «Вот оно! Здесь, сейчас… эта тишина… эта агнозия… вот оно!» Дионисий говорит:

Это моя молитва. Ты же, возлюбленный Тимофей, искренне погрузившись в мистическое созерцание, откажись от чувств, работы ума — всего, что можно ощутить или узнать, всего сущего и несуществующего. Ибо так ты сможешь невольно прийти в той мере, в которой это возможно, к пониманию цельности того, кто за пределами всего сущего и всего знания. И так чрез неколебимое, полное и чистое отрешение от всего ты вознесешься к тому сиянию божественной тьмы, что за пределами бытия превосходит все и от всего избавлена.

Это нечто невероятно красивое. В письме к своему ученику Тимофею Дионисий говорит:

Это моя молитва.

Настоящий мастер не может сказать ничего большего. Он не может вам приказывать. Он не может вам говорить: «Делай это! Ты должен это сделать!» Он не говорит слов «тебе следует» или «тебе не следует». Он ни в коей мере не пытается вам ничего навязать. Он просто за вас молится. Дионисий говорит:

Это моя молитва.

«Я хотел бы увидеть, что это в тебе происходит. Это мое желание, моя молитва. Поэтому не воспринимай ее как приказ, обязательство, которое ты должен исполнить. И если ты ее не исполнишь, не последует никакого наказания, тебя не бросят за это в ад на вечные муки. Не нужно мне подчиняться, не нужно мне следовать. Это всего лишь моя молитва, потому что посредством агнозии я пережил встречу со столь совершенной красотой, что желал бы разделить это с тобой, любимый Тимофей. Я хотел бы разделить это с тобой. И если ты готов, это может произойти».

А вот и способ обрести такую готовность: искренне приложить все свои усилия — не серьезно, но искренне. Есть люди, которые всегда все делают без полной отдачи, и их жизнь протекает вяло. Они никогда ничего не достигают, потому что всегда себя берегут. Они никогда ничем не увлекаются с жаром, всем существом. Они всегда стоят на одном берегу и думают о том, как далек другой берег. А когда они порой все же и предпринимают что-то, то сразу берут двух лошадей: если одна падет, под рукой всегда есть другая. Они плывут в двух лодках. Они живут двойной жизнью, и это раздвоение отражается во всех их поступках. Но сознание способно распуститься как цветок лишь при условии внутренней органической цельности. Поэтому будьте искренни:

…в мистическом созерцании, откажись от чувств…

Дионисий говорит: «Наблюдай за своими чувствами. Ты не глаз, но сознание, находящееся за глазом. Глаз — это только окно, не отождествляй себя с ним. То же относится и к остальным чувствам: они только окна. За окном стоите вы — не превращайте себя в окно! Не начинайте думать: „Я — оконная рама”.

1 ... 3 4 5 6 7 ... 78 ВПЕРЕД
Комментариев (0)
×